Приграничье. Клинок Стужи. Дилогия

Корнев Павел Николаевич

— Возьми в шкафчике над раковиной активированный уголь. — Кирилл допил джин-тоник, смял жестянку и как заправский баскетболист через мое плечо закинул ее в раковину. — Смотри, с пургеном не перепутай. Хотя это в твоем случае препарат тоже эффективный.

— Сам его принимай. Ухх! — Запнувшись, я отбил пальцы на левой ноге о выступавшую из пола крышку люка.

Блин, понаделал у себя черт-те чего, так и шею сломать можно. Хотя, что ни говори, запасной выход штука крайне полезная. Насколько мне было известно, помимо люка,

ведущего из кухни в квартиру этажом ниже, у Кирилла было заготовлено еще как минимум три варианта для экстренного отступления: ход в соседнюю квартиру из стенного шкафа в спальне, лестница на крышу из детской и привязанный к вбитому в стену костылю нейлоновый трос, длины которого как раз хватало для спуска на первый этаж.

Чертыхнувшись, я открыл шкафчик, нашарил там упаковку таблеток активированного угля и, кинув шесть штук в железную кружку, залил их водой из стоявшего на раковине кувшина. Фу, какая гадость…

Допив разведенный водой активированный уголь, вернулся к столу, снял куртку и повесил ее на спинку стула.

— И это ты мне что-то про ствол втирал? — ткнул пальцем в болтавшуюся у меня под левой подмышкой кобуру Кирилл. — А сам с такой дурой таскаешься!

— Производственная необходимость.

— Ага, как же, как же. Я-то думал, что хоть у тебя ума хватит с этими идиотами не связываться.

— С какими идиотами? — не понял я.

— С Селиным и Датчанином. С казаками-разбойниками, блин, недоделанными.

— Так это ты вообще-то куда-то завтра с Денисом собираешься.

— А что я? Я так, консультант.

— Ты мне вот что скажи, консультант. — Я встал, подошел к окну и посмотрел на улицу. Темно. Надо бы до «Гавани» двигать. — Откуда наркота новая взялась?

— Кто бы знал, откуда она взялась, кто бы знал… О! Хочешь прикол? — не дожидаясь ответа, Кирилл подошел к мусорному ведру и, пошарив в нем, достал блеснувшую в свете лампады алым ампулу. — В курсе, что капля никотина убивает лошадь, а хомячка разрывает на куски? Смотри.

Кирилл достал из шкафа литровую банку, снял с нее полиэтиленовую крышку и отломил кончик ампулы над уныло шевелившим усами тараканом. Алая капелька упала ему на спину, и тут же хитин панциря лопнул, а лапки скрутило, словно их опалил невидимый огонь.

Я обалдело уставился на банку:

— Это еще что такое?

— Всего лишь доза «куража». — Как ни в чем не бывало Кирилл накрыл банку крышкой и убрал ее к мусорному ведру. — Очень уж у тараканов внутренний мир ограниченный. Их от переизбытка чувств просто на куски рвет. Но если каждый день эту дрянь внутрь себя пихать, то и человека надолго не хватит. И хорошо, если просто уродом останешься. Впечатляет?

— Не то слово. Тебе бы лектором общества трезвости подрабатывать. — Я потрогал болтавшийся на цепочке амулет «Ангела-хранителя». Надо бы поосторожней с этими алхимическими штучками. К чему приводит перенасыщение магической

энергией, мне только что очень даже наглядно продемонстрировали. — Сам придумал?

— Сам, все сам, — вздохнул Кирилл. — Может, по маленькой? За встречу?

— Да мне идти пора. — Я снял куртку со спинки стула.

— Ну и куда ты сейчас пойдешь? Давай, оставайся. Я тебе в комнате с Селиным постелю. Хоть потреплемся, когда еще такой случай будет?

— У тебя ж дела завтра? Все равно пить не будешь. Да, честно говоря, у меня желания пить никакого.

— Не хочешь пить — не пей. Я тебе насильно вливать не буду, а себе сейчас сварганю что-нибудь расслабляющее безалкогольное.

— Покушать-то у тебя есть чего? — сдался я. Нет, пить не буду, просто по ночному Форту ползти не хочется.

— Иди в комнату, я сам все принесу. — Кирилл выставил на стол банку тушенки и достал нож. — Да, ты сколько весишь?

— Ты мне тушенку по граммам отмерять будешь?

— Это для другого.

— Для чего?

— Сюрприз будет.

— А стоит ли?

— Стоит.

— Ну килограмм шестьдесят-семьдесят.

— Все, иди давай.

Хмыкнув, я взял лампаду — Кириллу она все равно без надобности — и медленно пошел в зал. От огонька по стенам побежали тени, а привычные очертания предметов вдруг сделались таинственно-зловещими. Войдя в комнату, первое время никак не мог понять, что за странная конструкция возвышается в углу, и, только посветив, разглядел проигрыватель грампластинок «Россия», к которому зачем-то приделали проклепанный раструб из скрученного жестяного листа. А что это за странный ящик с рукояткой, как у шарманки? Граммофон? И он работает? Похоже, да: на журнальном столике лежала стопка пластинок.

Ладно, мы-то где сидеть будем? Приметив широкий подоконник, я поставил на него лампаду и перетащил поближе два стула. Будем, значит, видом ночного города любоваться. Звездное небо, опять-таки, над головой.

— «На патефон поставлю пластинку и застрелюсь под музыку Стинга»? — кивнул я на проигрыватель, когда минут через пять Кирилл притащил блюдо с холодными макаронами и две кружки с резко пахнущей жидкостью.

— Зря смеешься, — Кирилл покрутил ручку завода и опустил иглу на грампластинку. — Песни на три хватает.

Тихий шорох сменился звучащей не очень громко, но вполне различимой мелодией.

Солнечный остров скрылся в туман, Все очень просто — сказки обман…

— Я сначала хотел от динамо-машины запитать, но потом подумал: тут за день так убегаешься, потом еще вечерами педали крутить… Это не для меня. — Кирилл вышел на кухню и уже оттуда продолжил: — Плюнул я на это дело. Пусть лучше она тише играет, но зато для души.

Он вернулся с чайником и поставил его на пол.