Приграничное владение 4
Шрифт:
Макаров смывал пот и грязь, а Большой лил воду на его спину из деревянного ведерка.
— Уфф, хорошо! — отфыркивался Саша. Потом вытерся полотенцем и спросил глядя в сторону стана орды. — Как думаешь, третья попытка будет?
— Да хрен его знает! — пожал Вован плечами. — Хотя… думаю утром уйдут. Слишком дорого встали им эти два штурма.
— Ну да, семь сотен в первом бою и больше тысячи во втором. Но их как минимум еще тысячи четыре, а с учетом наших погибших, все равно больше чем людей… ну с гномами вместе, имел ввиду. — Саша снова долгим взглядом посмотрел в сторону дымов от орочьего стана и тоже
Ночью Алексадр проснулся от какого-то шума, вроде как упало что-то. Прислушался — вроде тихо. Спал он, впрочем как и все вокруг, одетым. Поэтому, быстро сунул ноги в берцы, а подумав натянул и подаренную Климом мифриловую кольчугу. Вышел из палатки и сразу же увидел мертвого дозорного со стрелой в горле.
— Тревога! К оружию! — прокричал маркграф, даже прежде, чем увидел уже несколько десятков орков на краю их скальной площадки. Было темно, тучи скрывали брата и сестру, но Саше не нужен был свет и даже амулет ночного видения. В темноте он благодаря операции лекаря лича видел почти так же хорошо, как и днем. Рванул к выходу из башни, даже не захватив никакого оружия. Да и какое оружие нужно архимагу, кроме дара и умения?
Первая пара кинувшихся на него клыкастых отродий упала на камни четырьмя частями. Оба были разрублены надвое, призрачными серпами. Звездный молот угодил в скопление врага, но вместо мощного и смертельного заклинания, он получился смазанным — звезд-то на небе не видно, поэтому только три орка остались лежать на земле.
С верхней площадки башни защелкали тетивы и сраженные стрелами орки стали падать как снопы. Но клыкастые выломав остатки ограждения и навеса, пошли вперед прикрываясь сколоченными досками, как деревянными щитами. Из башни выскочил Большой сжимая в руках свое тяжелое копье, гвардеец и один из дозорных. Второй зажег факел и подавал им сигнал тревоги защитникам укреплений.
Но Саша слышал как внизу заорали орки, вновь кинувшиеся на штурм укреплений. Вот, кто мог предположить, что потеряв столько воинов убитыми и скорее всего, еще больше ранеными, они пойдут в ночную атаку? С одной стороны их позиция была на высоте двенадцати метров и они могли стрелять сверху и почти безнаказанно уничтожать со своей выгодной позиции сотни врагов. Но ту они сами попали в ловушку. Решившиеся на штурм орки изготовили длинные лестницы и теперь как саранча лезли на скалу, а защитники не могли нанести удар с земли по установленным с дальней стороны лестницам. Так как путь им преграждал ров и два ряда заграждений из колючей проволоки. Да и судя по крикам внизу, вся орда пошла в ночную атаку.
Первым упал солдат, ударом тяжелого ятагана ему отсекли руку почти по локоть, а вторым ударом развалили череп пробив кожаный шлем усиленный стальными полосками. Его телохранитель получил стрелу в плечо, а потом и удар в живот копьем, широкий наконечник которого без труда пробил кольчугу и толстую стеганку под ней. Макаров понял, что его друг долго не выстоит под сыплющимися со всех сторон ударами, хоть его амулет стального доспеха и был в несколько раз мощнее армейских амулетов. Вот уже острое лезвие ятагана чиркнуло по самой его кольчуге, а удар боевого топора, сбил с его головы стальной шлем.
«Еще пару минут и Вована изрубят в капусту!» — запаниковал Саша.
Он
— Вали в башню! — крикнул он Большому. — Держите дверь, пока босмеры стреляют.
— Не, Сань, я не брошу тебя! — замотал тот головой.
— Да мешаешь ты мне, дурак! Что не понятного? Вали в башню, я сказал! — Макаров вырвал у Большого из рук меч, а потом обхватив за талию оторвал от земли и пробежав несколько шагов разгоняясь, что есть мочи толкнул его к башне. Друг пролетел несколько метров, врезался плечом в каменную кладку и завалился набок.
«Надеюсь, не сломал ему ничего? — запоздало сообразил Макаров. — Хотя, «стальной доспех» еще должен держать хоть немного, да и инъекции «сияющего» в башне еще есть, подлечится, если и сломал себе пару ребер. Зато жив останется!»
Но вопреки опасениям Большой сразу вскочил на ноги и зло сверкнув глазами, скрылся в башне, закрыв за собой дверь.
«Да пусть лучше злится, чем его клыкастые через несколько минут на фарш пустят.»
Макаров схватил полуторный меч Большого и повернувшись к приближающимся к башне, под прикрытием дощатого навеса оркам, закричал:
— Ну давайте, твари, сейчас вы на своей шкуре прочувствуете мой гнев!
Сразу с полтора десятка воинов орды бросились к нему, но несколько не добежав, рухнули сраженные стрелами зеленых стрелков. Зато остальные в полной мере испытали на себе клокочущую в нем животную ярость. Голова первого взлетела в воздух, но не успела она упасть на камни, как еще двое разрубленными кусками упали на землю. Еще один лишившись сразу двух рук, крича от боли покатился к краю скалы. Как минимум, еще с десяток клыкастых теперь валялось на земле лишившись частей тела, включая голову, прежде чем окружившим его врагам удалось выбить из его рук тяжелый ублюдок-полуторник.
Но и тогда Саша не пал духом, пустив в ход свои «воздушные кулаки», раздавая сильные, крушащие кости удары, направо и налево. Но сам понимал, что начинает проигрывать, берущим его количеством, врагам. Пока он выводил из схватки двоих-троих валящихся на камни безжизненными тушами, на него наваливается еще полдюжины новых клыкастых.
Макаров видел, как из-за прикрывающих их дощатых щитов выпрыгивают все новые и новые орочьи воины. Он чувствовал, что не успевает подкачивать энергию в свой амулет «стального доспеха», который все больше и больше обжигал его холодом сдерживая силу десятков ежесекундных ударов. Орки, уже окружали его плотным кольцом и он услышал как со стороны башни раздались первые удары и треск досок не выдерживающих мощные удары тяжелых топоров.
«Еще несколько минут и мой доспех спадет и меня изрубят на куски, но еще раньше клыкастые снесут дощатую дверь и ворвавшись в башню перебьют всех. Как жалко, ведь мы отбили две их атаки и была надежда дать отпор клыкастому отребью! Я втянул во все это Вовку, а ведь в башне погибнут и пацаны, погибнут все босмеры. Погибнет Айсинур и из-за его благородства, погибнет его младший брат! Теперь, в этой долбанной башне, они словно в ловушке. А ведь я их втянул во все это. Я буду отвечать за их смерть. Хотя, сам-то я тоже умру на этой чертовой Бесовой сковороде!