Приграничное владение 4

Матюшенко Артем Юрьевич

— Остолопы! — ругал их Лаэрт. — Если погоня будет, то и десяток всадников может быть и у каждого кундо или арбалет или лук. А у вас балбесов амулеты вполовину разряжены.

— Да ладно, — успокоил его Саша, — не ругайся, я сейчас им подзаряжу.

Посмотрели как парни цепочкой заезжают на высокий, но пологих холм и поехали к землям темных. Связанный парень дроу, с кляпом во рту и мешком на голове, лежал у Лаэрта поперек коня, перед седлом.

— Зря ты им амулеты зарядил, — недовольно помотал головой Лаэрт, — у нас задача поопасней будет, если что не так — сразу

уходим. Тебе как раз мана полная понадобится, если отбиваться от десятка моих соплеменников придется.

— Во видал? — показал Макаров своему побратиму вынутую из сумки самодельную батарейку из пивной банки. — Ща я и свою ману полностью наполню.

— Это чего такое? — удивился темный с удивлением разглядывая незнакомый предмет.

«Ну да, я то ему про самодельные батарейки еще не рассказывал, только Ларсу их показал.»

— Азиз, батарейка! — с акцентом гастарбайтера азиата ответил он Лаэрту.

— Чего? — с подозрением тот уставился на Сашу.

— Да из фильма это одного, просто фразу вспомнил.

— Откуда? — снова не понял его эльф.

— Мля… — покачал Саша головой. — Темный, ты и есть темный. Говорю, это батарейка, типа амулет для подзарядки маны. — потряс он алюминиевой пивной банкой в которой как в погремушке перекатывались кристаллы каменной соли вперемешку с серебряными опилками. — По простому — батарейка, а по научному — источник питания.

— С кем поведешься от того и наберешься! — не остался в долгу за «темного» Лаэрт. — Как пообщаешься с этим артефактором шибанутым, потом сыплешь словами непонятными.

— Да ладно, — усмехнулся Саша, — я с тобой больше общаюсь.

— Вот и хорошо, я тебя плохому не научу. — С полной серьезностью ответил дроу.

— Ну-ну, — не сдержавшись хохотнул Макаров, — как глотки резать научишь, да темным заклинаниям.

— Ну и что в этом плохого? Глотки резать — умение полезное, для жизни нужное.

Лаэрт вынул из подсумка мощный монокуляр и Саша последовал его примеру, достав и свой бинокль.

— Видишь скалу, чуть ближе той башни, слева от нее? Это и есть их застава. Прямо в скале ходы и залы прорублены, ну увидишь когда подъедем.

Саша покосился на заелозившего молодого воина дроу и поинтересовался понизив голос до шепота:

— Слушай, а ты уверен, что он нас не понимает?

Лаэрт рассмеялся и мотнул головой, так что его пепельные волосы собранные в хвост тоже мотнулись описав полукруг.

— Нет, брат мой, илитиири слишком горды и заносчивы чтобы знать чей-то язык кроме своего собственного, тем более язык хуманов. Они считают недостойным говорить на других языках. Я сам такой был, пока меня не спасли люди и я не попал на службу к лэру Вардису. Только с годами я стал понимать, что знание языков не унижает тебя, а наоборот — делает умнее, а значит дает силу. Да и живут мои соплеменники обособленно, разве что с гномами изредка общаются.

Скалистая гора была высотой с пятиэтажный дом и в камнях виднелось не меньше десятка прорубленных окон бойниц из которых за ними наблюдали смуглые лица воинов дроу. Когда до скалы-заставы осталось меньше сотни шагов, перед ними в

землю воткнулась стрела с серым оперением.

— Стойте, чужаки! Еще пару ярдов и вы умрете! — прокричали им из бойницы.

Прокричали естественно на языке илитиири, но благодаря анализатору древних Саша теперь понимал речь темных эльфов. Обогнув скалу к ним уже скакало пятеро воинов дроу, которых принято было звать — кундо, что значит страж.

«Пятеро? Ну пусть еще десяток стрелков на заставе. Справимся! — уверился Саша в своих силах. — Мой большой амулет выдержит не менее двух дюжин попаданий, да и подзаряжать я его могу прямо во время боя. У Лаэрта амулет послабее, но я там тоже серебра не пожалел — дюжину, а то и поболе, прямых попаданий выдержит точно! А если от скалы на расстояние выстрела ускачем, то и этих пятерых уложим. На заставе у них вряд ли еще конные воины есть, а с виднеющийся вдалеке башни нас не видно. Да даже если и увидят в подзорную трубу, то им оттуда не менее двух миль скакать, у нас огромная фора. Пацана конечно жалко, если не по нашему плану все пойдет, его Лаэрт в живых не оставит — резанет по горлу и скинет с лошади. Ну чего уж теперь, как говорили в каком-то кино — такая его планида!»

Приблизившиеся всадники взяли их в полукольцо, хотя по мнению Саши этим они только помешают своим же стрелкам из скалы. Четверо воинов держали по взведенному арбалету, а один в стальной кольчуге, который видно был за командира — держал руку на рукояти своего меча. С десяток секунд дроу разглядывали их с Лаэртом и наконец старший заговорил:

— Кто ты такой, кундо? И как ты посмел привести на наши священные земли чужака хумана, или он твой пленник? Тогда почему ты не забрал у него оружие и не связал так же как и того, что лежит поперек твоей лошади?

— Я кундо из клана Черной луны и это не мой пленник, а мой побратим. — кивнул он на Александра.

— Побратим? Дурак, ты побратался с хуманом? — он скривился и сплюнул под ноги своему коню, а потом расхохотался. — Ты видно приехал шутить шутки, кундо? Клана Черной луны давно уже нет!

— Как нет? — показушно удивился Лаэрт разведя руки. — Я есть, а моего клана нет? Это ты видно шутки шутишь! А здесь мы, что бы говорить с Азгуром из клана Пограничной скалы.

— Кундо Азгур занимает высокое положение в нашем клане и вряд ли у него будет время говорить с каким-то бродягой общающимся с хуманами.

— А ты все-таки передай ему, что его хочет видеть его старый приятель, — потом он усмехнулся и похлопал рукой по лежащему перед седлом пленнику с мешком на голове, — да и судьба его сына я думаю интересует его.

— Это его сын? Как ты посмел его связать! Сейчас ты поплатишься за свою выходку!

Старший всадников вновь схватился за рукоять меча и даже чуть вытащил его из ножен, но этот жест не произвел на Лаэрта никакого впечатления.

— Не хватайся попусту за оружие, мы прибыли для переговоров, так что зови Азгура кундо, мне уже надоело слушать твои пустые квохтанья! — прикрикнул на старшего разъезда Лаэрт, за что удостоился шипения сквозь зубы и полного ненависти взгляда.