Прикамская попытка. Тетралогия
Шрифт:
Хуже обстояли дела с душой, с тем самым неуловимым фактором, что делает порядочным человеком. Вне зависимости от образования, возраста, вероисповедания и уровня жизни. Нет, мы понимали, ответа на извечный вопрос о создании порядочных и честных людей мы не найдём. Потому, договорились, не ловить журавля в небе, а постараться максимально ограничить две национальные русские беды, дураков и дороги. Причём, с дорогами оказалось легче, всего лишь, вкладывать средства и не воровать. Учитывая, что заказчиками и строителями дорог, как просёлочных, так и железных, выступать будем только мы, в одном лице, воровать у себя будет сложно и невыгодно. С первой бедой хуже, пока иных методов, кроме учёбы и воспитания, мы не знали, разве
Спасение от болота мы видели в старой вере, жёстко относившейся к пьянству, курению, стяжательству. К нашему удивлению, раскольники технические новинки принимали очень легко, без всякого догматизма, быстро их осваивали. Две трети наших пароходов управлялись именно староверами, за один сезон перенявшими у китайцев способы ловли рыбы. Крещёные вогулы и дауры, тунгусы и айны, легко принимали староверские заповеди, не разбираясь в тонкостях веры. Наша идея устройства университета не встретила сопротивления у всех раскольничьих батюшек. Перед этим мы предложили читать там курс православия, а по возможности устроить теологический факультет, с миссионерским уклоном. Трудно сказать, что выйдет из нашего эксперимента, но, пока мы живы, приложим все силы для развития России.
Примечания
Стр. 11 - Дашкова Екатерина, историческая личность, принимала активное участие в перевороте против Петра Третьего на стороне Екатерины Второй. После этого проявляла активную политическую деятельность, отчего скоро впала в немилость государыни, была отдалена со двора. Жила одна, воспитывала сына, путешествовала по Европе.
Стр. 21 - инвалидами в те времена называли солдат-ветеранов.
Стр. 23 - вотяки, так до 1920-х годов назывался финно-угорский народ, ныне известный под самоназванием удмурты.
Стр. 52 - Крылов П. А., великий русский баснописец, дружил с Пушкиным А. С.
Стр. 56 - Срым Датов, историческое лицо, предводитель восстания казахов против царского правления в конце 70-х, начале 80-х годов восемнадцатого века. Казахский национальный герой.
Стр. 59 - исторический факт, свой вариант парового двигателя, лучший для того времени, Ползунов изготавливал в Барнауле.
Стр.59 - ханьцами русские часто называли китайцев.
Стр. 69 - лёгкость победы над китайцами не надуманная, вся история освоения Сибири и Дальнего Востока пестрит отчётами казаков о схватках с китайцами и маньчжурами в пропорции сто-сто пятьдесят казаков с фитильными и кремнёвыми ружьями, против трёх-пяти тысяч китайского войска с полусотней-сотней пушек. Естесственно, по словам летописцев, в пользу русских. Даже, делая скидку на приписки и хвастовство казаков, боевые качества китайцев оставляли желать лучшего.
Стр. 99 - переделанная фраза из 'Острова сокровищ' Р. Л. Стивенсона, 'Рому, Дарби МакГроу, рому!'
Зайцев Виктор Викторович
Прикамская попытка – 3
Пролог.
– Заслуги заводчика Андрея Быстрова перед государством Российским велики, деяния его достойны награды.
– Слова Екатерины Великой, жёстким немецким акцентом чётко били в уши, невольно вспомнился голос диктора радиостанции "Свободная Европа". Я упустил пару фраз из речи императрицы, засмотревшись
И не сразу сообразил, что речь по-прежнему шла обо мне, сзади чувствительно толкнули в спину, надо выходить. Чётким армейским шагом я подошёл к императрице и поклонился, затем поцеловал протянутую руку, успев улыбнуться ей в лицо. Ответного благодарственного слова здесь не давали, меня аккуратно, за локоток, отвели в сторону и сунули в руки два рулона бумаги, с печатями. Царица уже награждала кого-то другого, за успешные сражения с турками, кажется.
– Молодец, Андрей, - ко мне подошёл Никита, одетый не хуже Потёмкина, стоявшего рядом с императрицей, без самоцветов, правда, на костюме.
– Останешься или пойдём домой?
– Домой, если можно, не люблю официальных пьянок, - я осторожно развернулся к выходу.
Вышагивая по анфиладам к парадной лестнице, с грустью замечал копоть на потолках недавно построенного дворца, свечное освещение несёт свои издержки. В многочисленных печах-голландках потрескивали дрова, поддерживая комфортную температуру во дворце. Машинально я искал взглядом картины и скульптуры, натыкаясь на пустые стены, забранные обоями. Лишь в некоторых комнатах висели картины, весьма далёкие от шедевров, да гипсовые статуэтки фавнов и нереид украшали ниши, напоминая наших гипсовых же пионеров с горнами и барабанами. Да, коллекция Эрмитажа ещё только собирается, но, порядок в Зимнем Дворце уже сейчас установился строгий. У каждой двери стоял слуга, а у лестниц гвардеец с оружием. Видимо, в честь официального приёма, в рабочие дни такое количество слуг разорит всю Россию.
– Не зря, выходит, мы золото императрице с мехами поднесли, - уже на улице, ожидая карету, завёл я разговор с Никитой.
– Неудобно с Володей и Палычем вышло, мне дворянство, а им ничего. Нехорошо.
– Ты свою дворянскую грамоту почитай сначала, потом подумай, - улыбнулся Желкевский, подсаживая меня в свою карету, негромко добавил кучеру, - домой.
Рассматривая улицы Петербурга, я не успевал удивляться темпам городского строительства. За три года моего отсутствия город обновился едва не на четверть, дворцы и трёхэтажные дома вырастали за пару лет. Снег укрыл грязь и слякоть проезжей части улиц, придавая городу сказочный вид из иллюстраций к "Снежной Королеве" Андерсена. Треть домов стояла в лесах, строительство в городе шло полным ходом, сопровождаясь громкими криками на "русском строительном", никуда от этого не денешься. До особняка моего друга, где я поселился, добрались быстро, не успев замёрзнуть под тяжёлыми медвежьими шкурами. Быстро прошли в кабинет, уселись у растопленного камина и только тут я вздохнул, окончательно расслабился. Весь день прошёл в невольном ожидании какой-либо неприятности, к счастью, всё обошлось.
Слуга принёс горячего чая, разливал его в чашки китайского фарфора, я рассматривал нежный рисунок на стенках сервиза и вспоминал, какой фурор произвела наша первая аудиенция у императрицы. Нам удалось удивить и порадовать Екатерину, привыкшую к вороху мехов. Каланы, "морские бобры", вернее, их шкуры, были на пике популярности в Европе и русской столице. Их мы выложили перед императрицей на блестящем паркете почти сотню, не считая собольих мехов. Царица, не удержалась, чтобы погладить рукой нежный мех нашего подарка, задумчиво улыбнулась своим мыслям, видимо, не одни мы кланялись ей мехами. В России хватало охотничьих промыслов и поближе Владивостока к Петербургу, в той же Карелии, например. Но, когда слуги внесли сундучок с золотым песком, весом пять пудов и открыли крышку, поставив эту тяжесть к ногам Екатерины, ахнули все присутствующие. Даже невозмутимый Потёмкин провёл рукой по усам и подошёл ближе, зачерпнул горсть тяжёлого металла и отнёс его к трону, высыпал немного на руку своей любовницы.