Приказ №1
Шрифт:
— Скорее всего, — вставил Алексей, — она решила всю операцию провести за время его отсутствия. Сюрприз, так сказать.
Антон Михайлович спросил у Шяштокаса:
— Альгис, когда у тебя встреча с этой дамочкой?
— Сегодня в восемь вечера.
— Где?
— На углу Магазинной и Губернаторской.
— Ты ей, кажется, обещал своего напарника привести?
— Вроде того. Но я имел в виду Романа. Впрочем, откуда ей знать, кого я имел в виду? Сойдет и Николай, — улыбнулся Альгис Дмитриеву.
— Хорошо, — Антон Михайлович вытащил из
Отпустив ребят, Крылов потянулся к телефону, но позвонить не успел — вошел Гарбуз.
— Ты один, Антон Михайлович?
Крылов шутливо заглянул под стол, огляделся вокруг:
— Да, вроде один.
— Понимаешь, только что от меня ушел бывший надзиратель. Он еще раньше навел меня на след Данилы. Так вот, ему удалось выяснить, что Данила — это действительно Венчиков Кузьма Константинович, офицер жандармерии. Приметы... — Гарбуз заглянул в бумажку, которую держал в руках: — Он высокого роста, высокий узкий лоб, большие залысины, в верхней челюсти слева — два золотых зуба. — Гарбуз помолчал, раздумывая о чем-то своем, затем тихо сказал: — Похоже, что он действительно не только организовал, но и возглавил банду из убийц и воров. Невероятно! — Он взглянул на Крылова. — Так ты, Антон Михайлович, скажи, пожалуйста, об этом Алимову и Шяштокасу. Пусть они будут поосторожнее: чувствуется, что Венчиков и его дружки способны на все. Невероятно!
Гарбуз в глубокой задумчивости вышел.
Крылов поднялся из-за стола и беспокойно прошелся по кабинету. Случилось так, что ему, рабочему человеку, только и знавшему в жизни, что шумный цех, лязг металла, на склоне лет поручено совсем незнакомое дело. В тиши кабинета он должен высчитывать тех, кто противится переменам либо хочет обернуть их на свою корысть. Но что поделаешь, коль партии надо, чтобы он стоял на этом посту — он будет стоять. В очередной раз достал из кармана часы. Дело шло к восьми. Как там хлопцы?
В это самое время Шяштокас и Дмитриев подходили к перекрестку Магазинной и Губернаторской. На углу остановились, закурили. А вот и Антонова. Она, очевидно, торопилась — дышала тяжело и часто. Поздоровались. Шяштокас представил ей Дмитриева:
— Это и есть мой дружок. Через одну решетку на небо смотрели, так что повязаны на всю жизнь.
Антонова придирчиво осмотрела Дмитриева: здоровенный, угрюмый да еще с уголовным прошлым — как раз то, что нужно.
— Пройдемте во двор, там и поговорим. — Не дожидаясь ответа, она первой шагнула в полутемную арку. Двор был глухой, зарос лебедой и какими-то мелкими кустами. Очевидно, Антонова заранее облюбовала его, потому что уверенно свернула налево. Пройдя десяток метров, они оказались у небольшой самодельной скамьи. Сели. Антонова
— Я вижу, что вам вполне можно доверять. Не надо ни рассказов о себе, ни ваших имен. Впрочем, как я понимаю, вам тоже нет дела до того, кто я.
Дмитриев грубовато спросил:
— Что от нас требуется?
— Я уже говорила вашему другу, — Антонова нашла в себе силы улыбнуться Шяштокасу. — Я хочу, чтобы вы помогли мне избавиться от мужа. План такой: в тот день и час, когда я вам скажу, вы под видом водопроводчиков приходите в дом номер шесть по улице Петропавловской. Там будет мужчина по имени Любомир Святославович — это и есть мой муж. Ваша задача... Ну, в общем, вы знаете.
Шяштокас спросил:
— Сколько?
— Что сколько? А-а... По пять золотых десятирублевок. Рассчитаемся и разойдемся навсегда. Вы меня не видели и знать не знали, я вас — тоже.
— Думаете, это так просто? — с сомнением проворчал Шяштокас.
Антонова поняла его по-своему.
— Хорошо, плачу по семь монет. Если вас и это не устроит — найду других, посговорчивей.
— Когда надо? — спросил Дмитриев.
— Дело должно быть сделано до конца этого месяца.
Поколебавшись, Шяштокас и Дмитриев вынуждены были «уступить». Но Дмитриев, как и было условлено с Шяштокасом, сказал:
— Я считаю, что дом — не самое подходящее место: может подняться шум, прибегут соседи, зайдет, скажем, письмоносец или кто из знакомых. Нет, здесь надо все хорошенько обмозговать. Дайте нам денек, мы все обдумаем и завтра предложим свой план.
— Не возражаю. Встретимся на этом же месте, но только не завтра, а через два дня. На завтра и послезавтра мы приглашены в гости.
Алексей Крылов пришел в штаб, когда Антон Михайлович уже выслушал доклад Шяштокаса и Дмитриева.
— Ну, — подался он навстречу сыну, — что делала после свидания с нашими хлопцами будущая вдовушка?
— В наилучшем расположении духа пошла домой.
— Еще бы, — съязвил Дмитриев, — мужика договорилась укокошить — чем не праздник?
Антон Михайлович был сосредоточен и хмур. Он понимал свою ответственность и не торопился с принятием решения. Спросил:
— У кого какие предложения?
— Одно предложение, — сказал Шяштокас. — У Антоновой много золота, а мы должны помнить, что золото это принадлежит народу. Поэтому надо узнать, где она его прячет. Сама же эта дамочка вряд ли отдаст.
— Та-ак, — протянул Антон Михайлович. — У кого еще что?
Заговорил Алексей:
— Считаю, что нам не помешало бы разобраться в причинах смерти первой жены Антонова.
— Правильно, — поддержал Алексея отец. — Ты этим и займешься. Завтра же побывай в полицейских архивах, поищи дело, а затем, я думаю, тебе придется съездить и в деревню, вблизи которой находился дом Антонова. — Антон Михайлович обвел усталыми глазами своих подчиненных и закончил: — Я поручил трем нашим товарищам, чтобы с сегодняшнего дня они неотступно следили за барыней.