Приказ – огонь на поражение

Пучков Лев Николаевич

У меня цель была: закопаться поглубже и выжить.

Закопался. Несколько секунд лежал, стараясь унять бешеные скачки сердца. Дышать было трудно – плотный слой вонючих отходов давил на лицо и грудь, казалось, вот-вот задохнусь. Ну, думаю – больше минуты мне тут не продержаться!

Скрипнул люк в углу. Послышался разъярённый голос:

– Шевелись, лейтенант! Бегом, бегом…

Кто-то по мне пробежался – чуть грудь не сломал, тяжёлый, гад!

– Вон они! – раздалось уже вне развалин.

Я вынырнул из кучи, хватая ртом воздух, посмотрел – никого

нет. Вовремя, а то бы задохнулся! Не мешкая, я нырнул в люк и побежал по проходу обратно в «Азамат».

Почему я в тот момент принял такое решение – отправить Рашида и остаться самому? Не знаю, не могу объяснить. Как будто кто-то мной руководил сверху. Я только подумал тогда: это не простые вояки. Это ГРУ, «Альфа» или «Вымпел». Они сами всё хотели тихо сделать, видимо, думали, что мы вооружены и устроим им бойню, если вмешаются другие федики. А мы – без оружия!

Выскочил я на кухню – смотрю, точно рассчитал, нет лишних. Ваха и Мовсар стали шахидами, это понятно сразу, можно даже пульс не щупать. Ибрагим и его сын Ислам смотрят на меня, рты разинули. Не успели очухаться ещё, с того момента, как всё это началось, прошло не более пяти минут. У Ибрагима щека опухла, вокруг глаза синяк наливается. Наверно, пытался сопротивляться, храбрый воин! Куда там – таким сопротивляться…

– У тебя кровь, – спокойным голосом сказал Ибрагим. – На пол капает.

– Да, я знаю. – Я оглянулся на кладовку. – Сейчас уйду, ты не беспокойся.

– А я не беспокоюсь. – Ибрагим сорвал с вешалки полотенце и располосовал его ножом. – Ну-ка…

Он быстро снял с меня вонючую поварскую куртку, обмахнул шелуху и отходы, сноровисто перевязал руку – старый вояка!

– Извини, промедола нет. Терпи, брат.

– Терплю, – кивнул я. – Мне надо идти. Они в любой момент могут вернуться.

– Ибрагим! – Тут в раздачу постучали – это племянник его, Лечи. – Ещё два заказа!

– Сейчас, – крикнул Ибрагим. – Минуту подожди…

Он вручил Исламу ключи от машины, вытащил из кладовки большую коробку и снял свой поварской халат.

– Возьмите, тащите на выход. На стоянке мой «пирожок» – как раз собирался Лечи отправить за зеленью. Халат надень, чтобы не заметили, что рука перевязана.

– Хоп! – Я надел халат, подхватил коробку – она была пустая, Ислам за другой конец взялся. – Прости, что так получилось. Не рассчитали маленько. Может, давай, все вместе уйдём? Приму тебя, как брата, ни в чём нужды знать не будешь…

Перед Ибрагимом мы были крепко виноваты. После этого случая его в такой оборот возьмут – мало не покажется! А всё из-за нашей ошибки.

– Давай, быстро уходи, времени нет. – Ибрагим гордо вскинул голову. – Обо мне не думай. Я выкручусь, не в первый раз! Прощай…

Вот так сказал. Настоящий мужчина. У нас много таких, нас никогда не сломить!

Мы с Исламом без помех прошли через зал, на нас никто не обратил внимания. Подумаешь, коробку повара тащат…

На КПП возле штаба бригады нас не тормознули – «пирожок» Ибрагима все знают. А потом Ислам свернул в переулок, и мы покатили к Заводскому

району…

Вот и всё, на этом мои приключения закончились. Только горький осадок остался. Получается, как ни крути, прикрылся я Рашидом. Послал боевого брата на верную смерть. Это я уже потом, когда остыл маленько, сообразил: если они готовились, обязательно рассадили снайперов на соседних домах. Значит, если бы мы поехали вместе, оба стали бы шахидами. Но кто-то сверху подсказал мне: останься. Значит, это угодно Аллаху? И я остался, чтобы отомстить за своих боевых братьев. Иншалла…

– Я скорблю вместе с тобой. Они были воистину солдатами Аллаха. И как никто другой заслуживают высокого звания шахида…

Вот так сказал Хамза.

– Лучше бы я сам этим занялся. «Филигранная работа»! Я бы стёр с лица земли этот «Азамат», но добился бы своего. Я бы этого ублюдка оттуда на аркане приволок. Нет, я, конечно, тебе сочувствую… но извини – ты пока не оправдал моих надежд…

Вот так сказал Султан.

А в целом я чувствовал себя так, словно бы и не вылезал из этой помойки в старом гастрономе. Я потерял лучших своих людей. Рашид вообще был дорог мне, как брат. Мы в одном классе учились, росли вместе. Я впервые потерпел такую серьёзную неудачу и почти что потерял лицо перед таким уважаемым человеком, как Султан. Его ведь не интересует, почему всё сорвалось, он понятия не имеет, что у нас агент «поплыл». Такие вещи непосвящённым знать не положено. Он просто видит результат. Абай обещал, что всё будет нормально, – и не сдержал своего слова. Что тут ещё добавить?

Родственники шахидов смотрели на меня, как на предателя. Да, на войне солдаты гибнут, к этому все привыкли… Но почему так получилось, что все погибли, а ты один остался в живых? Не объяснишь же каждому, что ты помечен Аллахом и это его волей ты спасён от смерти!

Кроме того, рука меня донимала. Спасибо ещё, этот мелкий гад хорошо порезал мышцу, вдоль волокна. Наш хирург в Шалунах обработал мне рану, наложил швы, подвесил руку на повязку и сказал: покой нужен. Иначе долго заживать будет. Если хочешь, чтобы быстро зажило, вообще сиди дома и неделю лежи, никуда не ходи.

Теперь я двигался, как наполовину парализованный, и это страшно меня раздражало. Потому что я привык полагаться на своё тренированное тело, привык быть в постоянной готовности в любой момент включить его на полную мощность. А как теперь ползать, бегать, хватать? Это тоже было для меня неожиданным и неприятным новшеством.

В общем, всё было плохо…

* * *

Хамза меня не тревожил четыре дня. Так и сказал:

– Отдыхай, набирайся сил, скоро будет работа…

Одиннадцатого сентября резидент приехал ко мне собственной персоной. Честь оказал. Новруз – его личный телохранитель, уже за рулём был, хотя прошло всего две недели с момента его ранения. Как на волке, всё на нём заживало. Я увидел Новруза и немножко приободрился: а, ерунда, с кем не бывает! На то у нас и работа такая, суровая и опасная. Вервольфы мы, одно слово.