Приказано умереть
Шрифт:
Может, не надо противиться судьбе? Нечесов с радостью воспримет его признание. И даже согласится переквалифицировать событие в убийство из ревности. Плюс к тому направит на обследование в специализированное учреждение. Уж в психушке-то условия будут получше, чем в этом вонючем каменном мешке. А если его признают невменяемым, то по приговору суда оставят на лечение. И через два-три года он выйдет на свободу…
Время в камере тянулось, как сама вечность. Один день здесь смело можно было приравнивать к неделе, проведенной на свободе.
Один
Это был уже девятый день его пребывания в камере. Марат уже и не ждал, что за ним придут. Но и сам пока не просил встречи со следователем. Хотя был близок к этому.
Открылась дверь, показалась постная физиономия вертухая.
– Крушилин, на выход!
Наконец-то… Марат без всяких сожалений покинул камеру.
В тюремном коридоре у него закружилась голова. Казалось, что никогда в жизни он не дышал более чистым и свежим воздухом, какой был здесь…
Его провели в комнату для допросов. Он думал увидеть Нечесова, но в помещении находился совершенно другой человек. Холеный, представительного вида мужчина лет тридцати. Модельная стрижка, строгий костюм с галстуком. На губах искусственная улыбка.
– Ну здравствуйте, Марат Иванович!
Он поднялся со своего места, протянул Марату руку для пожатия. Показал на свободный стул.
– Моя фамилия Зубов. Зовут Анатолий Нилович. Я ваш адвокат…
– Адвокат? – озадаченно посмотрел на него Марат.
Действительно, у подследственного должен быть адвокат. Но сам он об этом как-то и не думал. И Нечесов даже не заикался на эту тему…
Но хорошего адвоката нужно нанимать. А интуиция подсказывала, что Зубов – адвокат более чем хороший. И скорее всего берет за свои услуги немало.
Анатолий Нилович догадался, о чем думает Марат.
– Я взялся за ваше дело по просьбе вашего знакомого, – сообщил он.
– Какого знакомого?
– Скажем так, знакомый женского рода… Каролина. Это имя вам о чем-нибудь говорит?
Марат был приятно удивлен.
– В общем-то, говорит, – кивнул он. – Только я не понимаю, как она узнала, что со мной случилось?
– А это вопрос не ко мне. Мне абсолютно все равно, в каких отношениях вы состоите. Каролина Яковлевна дала мне поручение, мы обговорили с ней все финансовые стороны вопроса… В общем, моя задача разобраться в вашей истории. С материалами дела я уже ознакомился. Теперь хотел бы послушать вас. Вы сейчас мне все расскажете, а я буду думать, чем вам можно помочь…
– Рассказывать нечего. Гражданку Темлякову я не убивал…
– Вы уверены в этом?
– Абсолютно.
– Ну
Марат начал с истории в Электростали. Рассказал про револьвер, который оставил в машине. Перешел ко второму этапу. Знакомство с Каролиной опустил. Поведал о подозрительном знакомстве с Наташей-Антониной. По полочкам разложил все, что затем случилось. Опять же Каролину он впутывать не стал. Ее участие в этой истории его не оправдывало, а только все усложняло. Зато по Суходолу проехался на танке.
Зубов внимательно выслушал его, удовлетворенно кивнул.
– Ну что ж, в общем-то, все понятно… Только вот вашего генерала придется опустить. Полезем в дебри, так запутаемся… или нас запутают… Про Каролину вы ничего не сказали, – заметил адвокат.
– И она тоже – дебри, – усмехнулся Марат. – Можно запутаться… Но, как я понял, в отличие от генерала, она хочет, чтобы я выпутался…
– Да уж, оспорить этот факт очень сложно… Итак, вы утверждаете, что не стреляли в гражданку Темлякову.
– Утверждаю.
– Но факты против вас.
– Против меня.
– Какие факты?
– А то вы сами не понимаете. Отпечатки пальцев на револьвере…
– И все?
– А что еще?
– Ну вы же человек военный, Марат Иванович. Вы должны знать, что при боевом выстреле происходит обратный выброс пороховых газов…
– Разумеется, я это знаю…
– Тогда вы должны знать, что пороховые газы – субстанция материальная, и ей свойственно оставлять следы на руке и одежде стрелявшего…
Марат озаренно посмотрел на Зубова. Он чувствовал себя полным профаном. Действительно, на его руке должны были остаться пороховые газы. Но их не было. Ведь он же не стрелял…
– Насколько я знаю, милиция застала вас на месте преступления, так? – спросил адвокат.
– На месте чужого преступления, – уточнил Марат.
Но Анатолий Нилович пропустил его комментарий мимо ушей. Он размышлял вслух:
– Допустим, вы убийца. Но с места преступления уйти вы не успели. Значит, вы оставались в той же одежде, в какой находились в момент выстрела. Перчатками вы не пользовались – а то как же могли остаться отпечатки пальцев на револьвере. Значит, микрочастицы пороховых газов оставались на кожном покрове вашей руки… Так, так… Скажите, Марат, а вашу одежду на экспертизу не брали?
– Нет.
– Плохо, очень плохо… Сейчас уже поздно. Хотя, хотя… Так, еще один вопрос. Что делали с вашими руками после задержания. Ну, то, что отпечатки пальцев откатывали, это понятно. Что еще?
– Скотч на внешнюю сторону ладони накладывали. Ну, не скотч, а какая-то липкая лента…
– Липкая лента… – усмехнулся Зубов. – В этой ленте ваше спасение!.. Если, конечно, вы не убивали… Значит, экспертиза проводилась. Но почему в материалах дела нет результатов… Что-то темнит следователь. Неспроста все это… Хотелось бы вас обнадежить, Марат. Но не будем торопить события. Сначала попытаемся в них разобраться…