Приключение Арчибальда Д'энуре: проклятье камня и пепла
Шрифт:
– Понятно. Вскроем? – голос сестры принял заговорческие оттенки.
– Нет. – Ульз убрал письмо за пазуху. – Нам нужно предстать в самом лучшем свете. Ну что, ты готова? Пора выдвигаться.
***
– Уф! – с кряхтением Ульз упал на кровать, распластав руки.
– И не говори, братишка, – Ольдра растеклась по креслу натирая свои виски.
Общение с двумя главами гильдии было невероятно утомляющим. Две женщины, в возрасте начала заката людских жизней, были близнецами, одинаковыми во всем: одинаковые одежды, одинаковые манеры, одинаковое выражение лица и одинаковые седые
Ульз, не испытывал к людям ненависти, но эти женщины раздражили его больше, чем кто-либо из них до сегодняшнего дня. В целом, цверги не превозносили себя над другими расами, считая, в частности людей, слишком поспешными. По мнению цвергов, люди, жившие мало, слишком спешат охватить все и вся, пытаясь прожить свои короткие жизни слишком ярко и слишком беспечно. Цверги любили основательность, неторопливость и постоянство. Поэтому Ульз и был выжат досуха такими переговорами. Что уж говорить о нем, когда его сестра, воин, сильный и выносливый, потребовала от Ульза клятвы предков, что он больше никогда не возьмет ее на переговоры с эти двумя.
– Верно народ говорит, близнецы – проклятые души.
На это заявление сестры Ульз даже реагировать не стал. В народе цвергов рождение близнецов было плохой приметой. Считалось, что Мать-Земля дарует душу при рождении, и раз близнецов двое, то и душа у них одна на двоих: расколотая и неполная. Вторая же половина, остававшаяся пустой, была отличным местом для пристанища различных злых духов.
– Думаю, что два дня ожидания мы могли бы провести, немного отдохнув. Что скажешь?
Ольдра лишь подняла сжатый кулак – символ молчаливого согласия.
Отдохнуть им действительно стоило. За последние два лунных цикла они давали себе отдохнуть лишь один день, и то, он возник, когда один из знатных алхимиков оказался «срочно вызван» к правителю полиса и не решился тому перечить. Ульз закипел, когда это узнал, но сдержался: люди, в целом, были склонны не выполнять свои обещания.
Дорога до Капитолиса заняла у них полтора десятка дней. Сначала морем до Белого Града, а после, брат с сестрой, нанялись в сопровождение к купцу, что так же собирался ехать на север, но опасался варваров. Взять к себе в проводника жителя степей, торговец не решился: опасался, что тот сам его ограбит, да, и в целом, наемникам не доверял. Цвергам, откровенно говоря, тоже, но они были в этих краях редки, так что найти их не составит большого труда.
Путешествие прошло без сучка и задоринки – варваров не было видно и близко. Это удивило и самого купца. Обычно степняки за пять дней пути так или иначе себя обозначали, а сейчас, если и захочешь, никого не увидишь. Ульзу и Ольдре такое было лишь на руку: влезать во всевозможные стычки желания у них не было.
Капитолис потряс цвергов. В их королевстве тоже были крупные города, но они скрывались под толщей горных пород и полного своего размаха не показывали. Столица Империи стал самым крупным и многонаселенным городом из всех, что они видели до этого. И, к неудовольствию Ульза, одним из самых беспокойных. На южном континенте они
Здание Гильдии охотников они нашли спустя пол дня шатания по улицам. Уставшие и голодные, они уже обрадовались, что все самое сложное позади, пока их не встретили ОНИ… Саша и Таша Аргументис… Воспоминания об этих двух, заставили внутренности Ульза кувыркаться внутри себя и болеть.
– Уф…
– Что такое, братишка?
– Устал, – без эмоционально выдал Ульз.
– А я уж подумала, что прикидываешь дорогу до Иерудеи.
– Сейчас я об этом даже думать не хочу.
– Все равно мы не успеем: на дорогу туда и обратно нам еще десяток дней нужно. А-то и все двадцать.
– Нам только первого ответа от Гильдии охотников дождаться, и можем выдвигаться.
– Что ты имеешь в виду?
– У людей так принято: если ты приходишь к более титулованному или знатному человеку, то должен подождать, но мы обратились не к знати.
– А в чем разница?
– Гильдия не состоит из знати. К тому же, позиционирует себя свободной. Так что мы, приличия ради, подождем пару дней и, если попросят подождать еще, скажем, что пока ждем, доберемся до Иерудеи, сославшись на наше тяжелое положение, и не думаю, что они откажут.
– А по прибытию в их священный город быстренько проведем пару встреч и если не получится, то вернемся назад?
– Скорее всего, мы успеем там только встречи назначить и лишь спустя некоторое время получим аудиенцию.
– Погоди, погоди! Разве людская церковь не состоит из простых людей?! Думаешь в пару дней не уложимся?!
– В пару дней, точно нет. Видишь ли, у людей религиозные деятели хоть знатью не являются, но относиться к ним принято, как к знати.
– Уф! Скажи-ка, братец, люди всегда склонны усложнять все на пустом месте?
– Всегда и везде, сестра. Всегда и везде.
***
Сенатор Ростак Альпин шел от выхода из здания Сената к своей карете. Заседание, прошедшее сегодня было пресным: никто не попытался выдвинуть ни одного хоть сколько бы рискованного предложения. Но скоро все изменится; он не чувствовал это, а знал наверняка. Несколько проведенных войн, после которых Ритагрия и существенная часть Западной Валирии «вернулись под заботливые руки Империи», прошли с десяток лет назад. И последние семь лет Империя накапливала силы: вопрос со своим восточным соседом нужно было решить окончательно.
Альпин глубоко вздохнул и воздух пробудил в его голове приятные воспоминания о тех днях. Когда ближний круг Августа Седьмого, в котором был и сам Ростак, ломали голову, решая нетривиальные задачи политических интриг, в попытке запутать противников Империи и получить любое возможное преимущество. Жаль, что с тех прошло так много лет. Уже не было среди живых маркиза Булиэнна, сам Ростак постарел и поседел, а Император вырос в сильного и волевого правителя, что сейчас старательно изображал заботливого отца двух дочерей, что подарила ему Елена. Но Империя была почти готова к войне, осталось лишь найти повод, и снова начнутся мозговые штурмы по поздней ночи, а стены Сената вновь услышат крики, до сорванных глоток, как «орлов», так и «голубей».