Приключение в полночь
Шрифт:
— Слишком обще, — с усмешкой сказал Аввакум. Она молчала, потом сорвала травинку.
— Что значит — ни от кого не зависеть? — продолжал Аввакум.
— Очень многое, — порывисто дыша, заговорила она. — Лишь бы попасть в университет, тогда все дальнейшее будет зависеть только от меня.
Ветер уносил облачко на восток.
— Ирина, — спросил Аввакум, — почему рука у тебя такая влажная? И почему холодная?
— Наверное, от того, что у меня болит голова, — сказала Ирина, вздрогнув и отдернула руку.
Она склонилась, и Аввакум почувствовал на
— Сегодня ты похож на сборник вопросов, — сказала она с усмешкой. — Позволь и мне задать тебе один вопрос: чья это машина?
— Музея, — ответил Аввакум. Она еще ниже склонилась над ним.
— Хочешь, чтоб мы прокатились вместе?
— Я за тем и приехал.
Оглянувшись по сторонам, она прильнула к его губам, потом вскочила и побежала в комнату переодеваться.
Аввакум уже сидел за рулем, когда вышла Ирина, Она была во всем белом — белое платье, белые сандалеты и даже лента в волосах белая. Он сразу заметил, что сандалеты у нее без носков, а губы накрашены ярко-красной губной помадой.
«Займемся для начала губной помадой», — подумал он, услужливо открывая дверцу машины. Белое одеяние Ирины еще более опечалило его.
Он повел машину к Орханийскому шоссе, а когда миновали мост через Искыр, нажал на газ и стрелка спидометра заколебалась где-то возле цифры девяносто. Он знал, что каждая минута дорога, но не увлекался скоростью. Все ходы были рассчитаны далеко вперед, и торопливость могла только повредить. Но еще в тот момент, когда он пересекал улицу Брод, чтобы выехать на Пловдивское шоссе, ему показалось, что какая-то синяя «волга» увязалась за ними и следует по пятам, то приближаясь, то отдаляясь, но не упуская их из виду. «Если „волга“ будет выжимать девяносто — картина ясна», — подумал Аввакум и прибавил газу. Синяя машина тотчас осталась далеко позади.
Он спросил свою спутницу:
— Ну как — хорошо?
Встречный ветер с шумом бился в стекла, и она, наверное, не расслышала вопроса. Ирина сидела, прикрыв глаза, и молчала.
«Знала бы она, что едет на любовную прогулку со своим палачом!» — мрачно усмехнулся про себя Аввакум.
Он глянул в наружное зеркало, и брови его сдвинулись: в глубине вогнутого кружка, как огромный жук, маячила синяя «волга».
Аввакум сбавил газ. Они проехали Йорданкино и приближались к партизанскому памятнику над источником. Выехав на небольшую площадку перед мемориальной плитой, Аввакум круто свернул влево и резко затормозил.
— Куда мы приехали? — спросила Ирина.
Она удивленно оглядывалась по сторонам, словно очнувшись от глубокого забытья.
— Сойди с машины, посмотри вокруг, и ты поймешь, — холодно ответил Аввакум.
Еще несколько минут назад он жалел ее, но, заметив гнавшуюся за ними по пятам синюю «волгу», почувствовал леденящий холод в душе. Прежде чем нажать на тормоз, он взглянул на руку Ирины, опущенную у его колена. «Она могла
— Чего тут смотреть, — сказала, рассмеявшись, Ирина. — Горы, асфальт, источник и красивая беседка.
— И память о людях, — добавил сухо Аввакум.
Пожав плечами, она отвернулась от плиты, зевнула и, потянувшись, спросила:
— Долго ли мы будем стоять здесь?
В это время подкатила синяя «волга». Из машины вышел невысокий, круглолицый, с оттопыренными ушами лысоватый человек. Он был в желтой, узкой не по дюжим плечам вельветовой куртке. Глаза его прятались за синими защитными очками.
Захлопнув хозяйским жестом дверцу, он сплюнул себе под ноги и твердым шагом направился к источнику. На Ирину он не обратил никакого внимания, но Аввакум ощутил на себе его взгляд. Мужчина склонился над струей, отпил несколько глотков, прополоскал рот.
Со стороны Софии показался мотоциклист. Он промчался мимо источника и исчез за первым же поворотом. Надрывно завыл грузовик, груженный бочками, и в воздухе запахло горелой соляркой. Не успел он проехать, как тишина снова раздробилась в осколки — громыхая, словно миномет, примчался на мощной гоночной машине еще один мотоциклист.
Хотя он был в тужурке и кожаном шлеме, Аввакум сразу узнал её — это был лейтенант Марков. Он подвел машину к кювету, выбрал тенистое место и растянулся на траве.
Мужчина в вельветовой куртке открыл капот мотора и с озабоченным видом стал копаться в двигателе. Вынув гаечный ключ, он принялся подтягивать ремень вентилятора.
«А этот сообразительнее лейтенанта», — подумал с внутренней усмешкой Аввакум.
Ирина, казалось, окаменела, повернула голову и перевела дух. Лицо ее стало белее ленты в волосах, плечи поникли: как загипнотизированная, она не сводила глаз с синей «волги».
Аввакум тронул ее за плечо.
— Тебе плохо?
— Опять разболелась голова, — тихо ответила Ирина Аввакум побежал к машине и вернулся со стаканом в руке.
— Выпей воды, — сказал он, подавая ей до половины наполненный стакан. — Горная ьода освежает. Я нарочно привез тебя сюда, чтобы ты попробовала. Нравится?
— Очень, — прошептала Ирина. — Благодарю. Аввакум обнял ее за талию.
— Пора возвращаться, — сказал он. — Уже четыре часа, а в пять у меня встреча с председателем археологической секции Академии наук. В следующий раз я увезу тебя подальше.
— Куда? — спросила она, взглянув ему в глаза.
— Очень далеко, — ответил он, глядя в сторону и чуть не выпустив из рук стакан.
Когда он разворачивал машину, мужчина в вельветовой куртке все еще возился с вентиляторным ремнем.
Только еще раз Аввакум заметил за собой синюю «волгу», она мелькнула в зеркале, стала маленькой, как муха, и исчезла.
Итак, все развивалось в полном соответствии с предварительно намеченным планом. В том, что Ирина Теофилова и «неизвестная» с рисунка одна и та же женщина, Аввакум уже не сомневался, но ему хотелось получить «наглядное» доказательство.