Приключение ваганта
Шрифт:
— Рано? Скоро обед. У тебя вино осталось?
— Вот уж чего не знаю… — Гийо сел и развел руками. — А хорошо бы пропустить пинту [14] доброго винца…
— Так вставай и поищи! Уверен, что у тебя есть заначка.
— Э-хе-хе… — кряхтя, Гийо встал. — Однако же, мой господин, я вчера не успел поздравить вас с великолепным охотничьим трофеем. Если так пойдет и дальше, о вашей милости начнут слагать баллады.
В его голосе прозвучала слегка завуалированная ирония.
14
Пинта —
— Как же — поздравить! — Жиль фыркнул. — Да ты втихомолку урвал себе приличный кус свинины и поторопился запереться в своей мастерской с приятелями. Не спорь, я все видел! Где уж тебе было до поздравлений…
— Мессир, не судите меня слишком строго. Когда еще нам, беднягам, выпадет удача отведать мясца с господского стола. Тем более что повар Ватье смотрел за слугами, которые подавали блюда, как коршун. Пришлось изловчиться…
— Да уж, ловкости тебе не занимать. Никогда тебя не спрашивал, а сейчас спрошу: в той, прежней жизни ты, случаем, не был вором? Больно ухватки у тебя странные.
— Ваша милость, как вы могли такое подумать?!
Гийо изобразил страшную обиду.
— Да ладно, будет тебе… — Жиль примирительно похлопал его по плечу. — Коль сказал что-то не то, извини. После вчерашнего у меня в голове псарня, а во рту — скотный двор. Ну так что, винцо у тебя найдется?
— Поищем, — коротко бросил Гийо и зарылся в барахло, загромоздившее мастерскую.
Спустя какое-то время он издал торжествующий крик и явил миру пузатый кувшин — точь-в-точь как тот, из которого он потчевал Жиля вечером перед охотой.
— Спасибо, Боже, за сей дар! — с наигранным благочестием Гийо воздел руки к низкому потолку. — Милости твоя, Господи, вовек воспою, ибо… — тут он запутался и махнул рукой: — В общем, мессир, нам повезло. Бывает же такое…
— Экий плут! — Жиль грозно нахмурился. — А не сказать ли мне отцу, что ты перетаскал в свою мастерскую половину винного погреба?
— Ваша милость, вы никогда так не поступите с бедным Гийо… — Пройдоха изобразил напускное смирение.
— Почему?
— Потому, что душа у вас добрая. Вы не сможете себе простить, если мою спину исполосуют кнутом до крови. Да и что такое какой-то кувшин дрянного бордоского винца, когда в погребе лежат полсотни полных бочек бургундского? А скоро новый урожай винограда подоспеет, молодое вино запенится в кубках…
— Дрянного, говоришь? Это выдержанное бордоское — дрянное?! Да за него платят только золотом!
— Ну, это как кому. На вкус и цвет товарища нет. По мне, так кипрские вина гораздо лучше. И ароматней, и крепче. А что касается этого бордоского, то я думаю, что вашего батюшку надули, подсунув ему дешевку. Нет-нет, я это категорически не утверждаю! — Гийо опасливо отодвинулся от Жиля, который готов был взбелениться. — Может, я ошибся… А чтобы согласовать наши мнения по этому вопросу, предлагаю побыстрее откупорить кувшин и наполнить кружки.
Жилю ничего другого не оставалось, как безропотно согласиться…
Они сидели битый час, рассуждая о достоинствах разных
Жиль вышел из мастерской. И тут же хотел нырнуть обратно, да Гийо, который подпирал сзади, помешал. А в следующий момент уже стало поздно прятаться.
— Вот он! — вскричал коренастый виллан с багровым лицом пьяницы. — Узнал! Я узнал его!
— Ага! — завизжала женщина, стоявшая рядом с ним. — Попался, голубчик! А вот и его шоссы! — она взметнула над головой штаны Жиля, словно это было знамя.
— Что здесь творится? — раздался грозный голос, и перед толпой крестьян, которых впустил в замок бестолковый привратник Гуго, появился Ангерран де Вержи с мечом в руках. — Кто такие и какого дьявола вам здесь нужно?!
За ним толпились и остальные рыцари, гости хозяина замка, — суровые, решительные, готовые драться не на жизнь, а на смерть с любыми врагами, даже если их огромное количество. Завидев рыцарей, вилланы стушевались; они предполагали, что в замке только Ангерран де Вержи с семьей. Какое-то время во дворе царила испуганная тишина, а затем виллан с красным лицом все-таки решился продолжить наступление и завел речь:
— Господин рыцарь! Мы — народ простой, бедный, но честь свою блюдем не хуже дворян. Перрин, поди сюда!
Из толпы вытолкнули девушку, в которой Жиль без труда узнал юную прелестницу, с которой миловался на развалинах замка Азей-лё-Ридо, хотя она и стояла, низко опустив голову. А старая ведьма с визгливым голосом, похоже, была ее мать.
— Вот! — торжествующе сказал виллан. — Посмотрите на это бедное дитя! Ваш сын, мессир, ввел в искушение мою непорочную дочь, затащил ее в укромное местечко и лишил девственности!
«Ну, предположим, это несколько не так, — подумал Жиль. — Эта чертовка Перрин теряла свое целомудрие много раз, притом до меня. Да вот беда — крайним оказался я…»
— Жиль! — громко позвал Ангерран де Вержи. — Поди сюда.
Юный ловелас, стараясь выглядеть независимым, приблизился к толпе вилланов и встал рядом с отцом.
— Ты знаешь эту девушку? — спросил рыцарь.
— Откуда? — Жиль изобразил удивление. — Первый раз вижу.
— Он врет, врет! — возопила старая ведьма. — А шоссы, шоссы чьи?! И рубаха!
— Действительно — чья это одежда? — Ангерран де Вержи мрачно посмотрел на сына.
Ему очень не хотелось ссориться с вилланами. Рыцарь хорошо знал, на что способны крестьяне, если их сильно разозлить. В том, что Жиль замешан в истории с Перрин, он совершенно не сомневался. И теперь размышлял, как притушить разбушевавшиеся страсти. После Столетней войны рыцари стали более обходительными с крестьянами. Особенно те, кто жил в деревенской глуши. Они уже испытали на своей шкуре примитивное оружие, которое имелось у виллан. Дразнить ос может только глупец.