Приключения Алисы. Том 6. Конец Атлантиды
Шрифт:
— Три дня? — удивился Пашка.
Хруст улыбнулся.
— Не слушайте, Паша, наша уважаемая Алина, к сожалению, не умеет считать.
— Мне это не нужно, — сказала птица. — За меня считают другие.
— Значит, план таков, — сказала Зарница. — Паша Гераскин и Хруст летят на птицах туда, где должны быть корабли. Как только они их находят, Хруст возвращается к основной группе, которая тем временем движется в этом же направлении.
— А контейнер с топливом, о котором вы говорили, он тяжелый? —
— Честно говоря, — смутился Пашка, — я не знаю. И как его переносить, тоже не знаю. Но мы спросим Гай-до. Это наш маленький корабль. Он все расскажет.
— Корабль расскажет? — удивился Хруст.
— Он разумный, — ответил Пашка.
— Корабли не бывают разумными, — сказала птица Алина.
И Пашка не стал с ней спорить.
— Все равно надо брать повозку, она может понадобиться, — сказала Зарница.
Повозка — широкая телега на деревянных колесах, запряженная двумя быками, — стояла за углом.
Молодой помник вскочил на облучок и крикнул быкам:
— Трогай!
Остальные пошли следом за телегой. Копье остался с Пашкой и Зарницей.
— Держи, — сказал он, протягивая Пашке большой кинжал в кожаных ножнах.
— Спасибо, — обрадовался Пашка, который любил ходить по диким планетам вооруженным. Он прикрепил кинжал к поясу.
— Увидимся, — улыбнулся Копье, поправляя на плече большой лук.
— Счастливого пути, — сказала Зарница.
Птицы подошли поближе и присели, чтобы Пашка и Хруст могли на них влезть.
— Хорошо сидишь? — спросила Пашку Алина.
— Хорошо, — ответил Пашка.
И она, легко разбежавшись, взмыла в небо.
Город уходил вниз. Вот улица, по которой за повозкой, запряженной быками, бредет группа помников. Вон там стайкой бегут в школу дети, вон начали трудиться археологи. Но больше всего народу на валу, они готовятся к бою с поклонами.
«Хорошо, что я прилетел, — подумал Пашка. — Теперь помников никто не застанет врасплох».
Птица, которая несла Хруста, летела совсем рядом и переговаривалась с Алиной о том, какие ягоды созрели в какой-то роще, о том, что у Альты маховые перья линяют…
— Ваша жена так волнуется о вас! — крикнул Пашка Хрусту.
— Что поделаешь! — ответил пигмей. — В наши дни мужчина должен рисковать. А кто, кроме меня, полетит с вами!
— А разве другие не летают?
— Глупый, — сказала Алина. — Мы же тоже не железные. Мы взрослых не возим, надорвемся. Тебя или Хруста — пожалуйста, а уж Ручейка мне не поднять, только Альта может, она самая сильная.
— Нас мало осталось, — сказала вторая птица. — Нас надо беречь.
— Скажите, пожалуйста, — спросил Пашка, — а почему вы не летаете в столицу? Ведь это бы ускорило связь?
— Глупости, — сказала Алина. — Я никогда туда
— Ее лучший друг, Алон, погиб возле столицы, — сказала вторая птица. — И попрошу вас не задавать больше горьких вопросов.
Птицы замолчали.
А Хруст сказал:
— Столицу охраняют прирученные стервятники. Нашим птицам там нельзя появляться.
— Не надо, не надо о печальном! — воскликнула Алина.
Под ними уже тянулся сплошной лес. Справа, вдалеке, была видна полоса реки. Пашке показалось, что он увидел над деревьями холм и на нем башню обсерватории. Но, может, он ошибся.
Впереди что-то блеснуло.
— Смотрите! — воскликнул Пашка. — Это «Днепр»!
И в самом деле, внизу, в переплетении поваленных деревьев и разорванных лиан, лежал громадный космический корабль.
— Ура! — закричал Хруст. — А я, честно говоря, сомневался…
— Вы не верили?
— В чудо трудно поверить, — отозвался Хруст.
— Теперь медленнее! Не пропустить бы, — сказал Пашка. — Там должна быть поляна…
Вот и поляна. Посреди нее стоит любимый, дорогой, покинутый, одинокий Гай-до.
— Гай-до, друг! — закричал Пашка. — Я к тебе прилетел!
И услышал снизу громкий голос корабля:
— Пашка! Какое счастье! Я чуть не умер от тоски и беспокойства.
Конечно, космические корабли не умирают от тоски и беспокойства, но Пашка понимал чувства кораблика.
— Снижаться? — спросила Алина.
— Конечно, и скорее. Мой друг ждет нас.
— Это кто ваш друг? — спросила птица. — Это железное яйцо — ваш друг?
— Конечно. И он может летать быстрее вас и выше вас, даже к звездам.
— Железные яйца не летают, — категорически ответила Алина.
Они опустились на поляну неподалеку от Гай-до, и обе птицы, как только люди сошли с них, отлетели на почтительное расстояние.
Обернувшись на их кудахтанье, Пашка понял, что причиной испуга птиц был не сам Гай-до, а громадная драконья голова, что лежала на траве в метре от Гай-до. Пасть была разинута, из нее торчали желтые кинжалы зубов, красные глаза остекленели.
Вместо того чтобы вбежать в корабль и рассказать ему, как он соскучился, Пашка изумленно спросил:
— Это еще что такое?
— Прости, — смущенно ответил кораблик. — Я понимаю, что с точки зрения экологии я совершил непростительную ошибку. Назовем ее даже преступлением. Но я, как ты понимаешь, совершенно неподвижен и не могу гоняться за драконами. Пожалуйста, сформулируй мое преступление как превышение пределов разумной обороны…
— Что ты несешь, Гай-до! — прервал его Пашка. — Мне совершенно не жалко здешних драконов.
— И нам не жалко, — ответил профессор Хруст, — слишком много их развелось в лесу. Житья от них нет!