Приключения человека в шляпе

Бабкин Ярослав Анатольевич

Но пути на скалы разведчики пока не нашли, и ему приходилось гнить в этом проклятом месте, каждый день без боя теряя людей. В шум джунглей вплелось что-то новое. Ксантипп насторожился. Едва слышное пыхтение долетало к нему из полога леса. Призрачные огоньки не то светлячков, не то глаз мерцали между едва проступавших сквозь вечерний мрак стволов. Стратег выхватил меч

– Выходи, проклятая тварь! – заорал он в темноту, – выйди и покажись, кто бы ты ни был, зверь или демон!! Ну же?! Трусливый шакал… Зловонная гиена!

Ничего. Лишь тишина и монотонное стрекотание ночных обитателей леса. Даже непонятное пыхтение стихло.

Ксантипп стер тыльной стороной кисти выступившую на лбу испарину.

– Если кто-то из богов или духов здешних мест мне поможет, – сказал он громко, но уже спокойнее, – клянусь, я возведу в его честь храм, и принесу самые щедрые жертвы!

В джунглях издевательски захохотала и заухала какая-то птица. Стратег бросил меч в ножны и вернулся в палатку. Сгреб возившуюся с посудой рабыню и повалил на койку. Может хоть она немного улучшит ему настроение…

Очнувшись ото сна, я первым делом выхватил из-под подушки оружие.

– Э, э, тихо, спокойнее, – дю Понт слегка попятился.

– Вы меня напугали, – буркнул я, опуская револьвер, – вам не стоит так внезапно меня будить. В следующий раз я ведь могу и выстрелить. Случайно.

– Этого-то я и боюсь, – негромко сказал француз, – наша экспедиция все больше становится похожа на банку с пауками.

– Есть такое…

– Пока у Невера было достаточно людей, я мог рассчитывать на ваше благоразумие и его опытность, но гибель двоих из-за этого бегемота все меняет. Мне бы не хотелось доводить все до разборок в духе озверевших кладоискателей…

– И что вы предлагаете? – я проснулся уже достаточно, чтобы сообразить, что дю Понт хочет о чем-то договориться.

– Я не знаю, придумала ли эта девица всю историю с покушением или под этим что-то действительно есть. Но я могу воздействовать на мсье Невера с тем, чтобы он дал вам, скажем так, некоторые гарантии…

– Просто так? И он согласится?

– Конечно. Я более чем уверен, что у меня получится его убедить. Он, что ни говори, далеко не самый законопослушный член общества. Но что делать, опереться на официальные власти и армию на территории чужого государства я не могу. Остается действовать по неофициальным каналам. Но будьте уверены, влияние на мсье Невера денег и авторитета французского правительства достаточно велико, чтобы он прислушался к моим словам.

– Говорите проще, Жиль, мы с вами не на дипломатической конференции. Что вы от меня хотите?

– Видите ли, Танкред, – он явно смутился, – ставки в нашей экспедиции крайне высоки. Не мне вам объяснять, что такое находка хотя бы малой части величайшей библиотеки античности. Но кроме всего это может дать нам ключ к пониманию истории Рима, его восхождения к вершине.

– И теперь вы боитесь найти там что-то несоответствующее вашим представлениям об этом восхождении?

Дю Понт, отрицательно замотал головой.

– Бросьте, Танкред, я не боюсь того, чего там не может быть. Но вы не представляете, до какой степени правда может быть искажена моими противниками… Противниками моей страны и прогресса. Не побоюсь этого слова нашими противниками. Я не хочу, чтобы найденное нами сокровище попало в недобросовестные руки до того, как мы сами разберемся, что к чему… Уступите мне ваше право на независимую публикацию. А!?
–  Я отрицательно покачал головой.

– Я вам обещаю, – продолжал горячо шептать дю Понт, – вы будете упомянуты

среди первооткрывателей, сделаете доклад во Французской Академии, получите любой доступ к документам. Только обещайте не публиковать их сами и повремените с докладом в Королевской Академии Археологии? Недолго, максимум годик. Мы успеем за это время все разобрать и подготовиться…

– Нет, Жиль, я этого не сделаю. Я обещал многим людям в университете и Академии, и я не стану их обманывать. Да и вообще, библиотека не может быть чьим-то личным достоянием. Она должна быть опубликована в открытой печати.

Дю Понт немного помолчал.

– Что ж. Мне казалось, что это было бы оптимальным выходом из сложившегося положения. Но как хотите.

– До рассвета еще часа два, – я поглядел на небо, – предлагаю выспаться. Завтра будет тяжелый день.

Дю Понт растворился в предрассветной мгле, а я завалился на бок и закрыл глаза.

Прислушался… Шаги француза постепенно удалялись. Потом замедлились и повернули в другую сторону. Я отбросил одеяло и прокрался за ним. Годы уже дают себя знать, и шума я производил достаточно, чтобы опытный часовой мог заподозрить неладное. Но член-корреспондент Французской Академии Жиль Гастон дю Понт не был опытным часовым. Он направлялся в противоположный конец лагеря, где обосновался Невер со своими спутниками. Челночная дипломатия в действии… Гоше Невер сладко спал, накрыв лицо неизменной черной широкополой шляпой.

– Гаэтан, проснись! – зашептал дю Понт.

– Я вас внимательно слушаю, мсье дю Понт, – не меняя позы и не снимая с лица шляпы, произнес Невер.

– Я по поводу Бронна… - Я весь обратился в слух, не забыв, впрочем, взвести курок револьвера. – … меня сильно беспокоит сложившаяся ситуация.

– Я могу чем-то ее исправить, мсье дю Понт?

– Нет. Не в том смысле… Я, конечно же, не рад тому, что этот тип все время на шаг меня опережает, и с удовольствием бы избавился от его присутствия в экспедиции, но все имеет свои рамки, Гаэтан. Я не знаю, действительно ли ты послал эту девицу его убить, но если это так, то ты сильно превысил свои полномочия. Я не допущу подобного. Мы цивилизованные люди и это официальная экспедиция, а не сборище золотоискателей готовых перебить друг друга за лишний самородок. Тебе понятно?

– Мсье дю Понт, я всегда стараюсь действовать к благу общего дела. Тем более, когда принимаю частные решения в рамках своей компетенции.

– Ты слишком много на себя берешь. Здесь я решаю, что на благо, а что нет. Нам нужна библиотека, а не трупы конкурентов. Вопросы с Бронном я буду решать сам и по своему усмотрению. Ясно?

– Да, мсье дю Понт.

– Отлично. Твое дело – туземцы и дикие звери.

– Конечно, мсье.

– Вот и хорошо. Спокойной ночи.

Я отполз назад, к своему месту. Итак, дю Понт, конечно, еще тот фрукт, но убивать меня он все же не собирался. И хотя я отказался пойти на сделку с ним, свою часть, он как ни странно, выполнил. Почему? Несмотря на все он тоже человек довоенной генерации, почти мой ровесник. Убийства – не его метод. А почему он предлагал мне сделку? А если все равно договариваться с Невером, то отчего бы не получить с этого лишний профит с меня? Все логично. Проблема в другом. Что-то мне подсказывает, что в отношении того, кто здесь реально принимает решения, наш член-корреспондент несколько заблуждается. Как бы ему не разочароваться.