Приключения Элизабет. Книга 1
Шрифт:
Оказалось, что да. Понадобился. И муж при этом принялся нецензурно ругаться. А я совершенно неблагородно тот таз обнимать. Вот такое получилось начало первой брачной ночи. Правда, забегая вперед, скажу, что вторая получилась еще хуже. Но это было уже завтра. А пока мой желудок выворачивался в подставленную супругом емкость, Ганс дико бранился, а на пороге, о, я видела ее краем глаза, стояла та вредная служанка и злорадно ухмылялась. Дальше я распласталась, как была в одежде, по нашему брачному ложу. Причем лезла туда совершенно не грациозно, а как последняя полудохлая каракатица забиралась. Почему полудохлая? Слабость у меня сильная наблюдалась от перенесенных испытаний. Я упала на постель
А может, и не сон это был. Возможно, то мое состояние можно было назвать «забытьи». Ох, и скверное же это было…забытье! Забытьи, забытье, забытьи… Ох, с головой совсем было плохо. И очень мучила жажда! Нестерпимо! Я звала помощь, но никто не откликался. А на ту бутылку, что принес в спальню муж, без слез теперь глянуть не могла. Вот и задвинула ее подальше. За изголовье кровати спрятала. И как потом оказалось, она там до следующей ночи и простояла. Правильно, когда служанке уследить за чистотой и порядком в спальне, если у нее совсем другие заботы появились. Как оказалось, она взялась успокаивать и примирять с жизнью опечаленного неудавшеюся ночью молодожена. О чем на следующий день мне и поведала.
– И зачем только Гансу понадобилось тащить в дом, не пойми кого? Глупец, он думал, что леди окажется слаще простолюдинки. А бабы они везде бабы!..
От этого ее фонтана житейской мудрости простолюдинки у меня снова разболелась голова. И ведь возразить-то было нечем, как и прекратить извержение ее словес. Во-первых, эта тема мной не была нисколько изучена, во-вторых, не хотелось ссориться с этой грымзой совсем, так как я в ней очень нуждалась на тот момент. У меня холодный компресс на лбу уже требовалось скоро сменить. А кроме этой змеи, помочь мне было некому. Сама же пока перемещалась исключительно по стеночке и не далее, как до туалета и обратно. И всего полчаса там была, и теперь лежала совсем без сил.
– Расстроить такого мужчину!.. Вести себя как свинья, а не леди!..
Интересно, что бы она сказала, если бы все случилось иначе? Вернее, мне об этом вообще думать не хотелось бы, об этом «иначе». А эта гусыня, подозреваю, попыталась бы тогда меня не лечить, как сейчас, а убить. И, возможно, каким-нибудь совсем простым народным способом. Что у них там есть? Сковородки тяжелые?
– Но я ему все, все, ночью объяснила!.. Надеюсь, у него теперь никаких иллюзий насчет твоего «благородства» нет.
Не сомневалась нисколько, что не скупилась в выражениях, это дитя узких захламленных улиц. Она и в тот момент использовала очень цветистые словечки, просто я их не пересказываю. И вообще, мне было ни до чего, и лучше бы эта тетка замолчала, но она из себя выходила, и так и этак, пытаясь донести до меня, что они с Гансом очень лихо смогли провести ночь в этих самых, в объяснениях. Кстати! Я не была к змее в претензии. Но она мне не верила. А я бы ей даже спасибо могла сказать. Но она бы расценила благодарность, как вызов, догадывалась. А народных выяснений отношений мне отведать не хотелось. Ни сегодня, когда так тяжело болела, и никогда.
– Сейчас Ганс ушел в контору. А вот когда вернется…
Я была очень рада не видеть перед собой еще и этого урода. Но вот беда, ведь он действительно должен был вернуться… На этот счет я пребывала в волнении. И очень желала бы, чтобы сбылись предположения
– Вот посмотрим, кого он возьмет в свою постель этой ночью!..
И Ганс пришел. Я только-только начала чувствовать себя человеком, а тут он… И косился на меня за ужином очень подозрительно. И вино поставил исключительно поближе к себе, а мне велел заварить каких-то трав. Нет, травяной чай получился приятным и живительным. Но что было придумать на предстоящую ночь?
– Ожила? Это замечательно. И даже не зеленая!.. – Процедил он мне этот «комплимент» и многозначительно кивнул на лестницу на второй этаж. – Тогда пора бы и супружеский долг исполнить.
Вот так! И что там грымза говорила, что она ему прошлой ночью все объяснила и доказала? Кстати, о той змее… Она как такие слова Ганса услышала, так хлоп тарелку об пол!
– Но, но! Посуду бить?! Вычту из жалованья!
И вот мы снова шли в спальню. Попытка-пытка взять с меня исполнение супружеского долга под номером два. Я брела по лестнице на второй этаж, той скорбной для меня тропой, и пыталась достучаться до сознания, совести и здравого смысла супруга, в общем, прощупывала, что у него имелось в наличии, и бубнила о своем нездоровье.
– Вздор, чепуха, бабьи выдумки. – Неслось из-за спины, а еще слышала короткие смешки и, о Боги, урчание предвкушения скорого удовольствия. И да, супруг неотступно шел сзади и меня подталкивал. И, пожалуй, то, что было ниже спины, нравилось ему подталкивать больше всего.
А как перед глазами оказалась дверь опочивальни хозяина этого дома, так я совсем поддалась панике. Метнулась, случилось такое дело, в сторону, но тут же была поймана за руку. Ох, и сильная же оказалась хватка у карлика! И он дернул меня на себя, второй рукой распахнул дверь, и вот я уже летела через всю комнату. Приземлиться получилось на кровать. Но тут же вскочила с нее, развернулась, хотела сказать, что неприлично так толкать и…захлебнулась не успевшим слететь с языка гневным замечанием. А все оттого, что увидела раздевающегося Ганса. О, да, так и было. И он очень спешил, глаза же его при этом маслянисто поблескивали. И когда только успел стащить с плеч камзол, совершенно расстегнуть рубашку и даже приступить к застежке на штанах?
– А тебе, дорогая, помочь раздеться?
Я уже знала, что мне в этом мужчине не подходило все, теперь же вот голос его так и резал уши и нервы. А он еще за пару шагов приблизился и протянул руки к шнуровке корсета.
– Нет!!! Я сама.
А что было делать? Продолжать лепетать всякие слова, которые этот монстр, ростом метр со шляпой, запросто пропускал мимо? Плакать и кричать? Так я подозревала, что ростовщика подобным достать не получилось бы. Сцепить зубы и сопротивляться, а потом предпринять попытку сбежать? Хорошая идея. Только, это значило, в прямом смысле слова, драться. Я же видела, какой решимостью получить свое горели глаза мужа. А меня, все же, двадцать лет растили как нежный цветочек. Почти двадцать, девятнадцать с половиной точно. И мои руки до того только и знали, что держать чашечку кофе да пяльцы с иглой для вышивания. Кстати, очень элегантно так держали… А теперь что же…какой из меня был боец?
– Послушайте! – Выставила вперед руку, останавливая новую попытку супруга приблизиться. – А мы точно женаты? Как-то оно все произошло…стремительно. Я ничего даже понять не успела – очнулась в карете. А там вы… Жена, жена… Стоп!!! Погодите приближаться, я вам говорю! Документ предъявите!
– Нет, это надо?! Ну, ладно!.. – Сверкнул на меня гневным взглядом Ганс. Однако он успел к тому времени уже обнажиться до пояса и еще чуть. Потом погрозил в сердцах пальцем и стремительно вышел из спальни, не забыв закрыть за собой дверь на замок.