Приключения Гаррета. том.1
Шрифт:
— Согласен, если для этого не надо принимать мученический венец.
— Главное — верить, мой друг. И делать щедрые добровольные пожертвования. Это все, что потребует от тебя новая церковь.
— Все только и ждут новых откровений. Я тебе не рассказывал, как чуть было сам не основал религию?
— Нет.
— Я серьезно подумывал об этом, когда чуть было не потерял конюшни. Решил, что если существо моего размера облачить в подходящие одежды, то получится прекрасный пророк. Жителям такого тесно населенного богами города, как Танфер, постоянно хочется чего-нибудь
— Вот уж не думал, что ты такой циник!
— Я? Циник?! Да что ты! Когда тебе снова понадобится лошадь, Гаррет, заходи. Буду рад.
15
Появившись у Тейтов с дорожным мешком на плече, я обнаружил, что Морли и тройняшки выглядят крайне самодовольно.
— Ну что, парни, отработали свой хлеб? Или вы просто попрактиковались в терпеливом ожидании нового появления безносой?
Морли оторвался от морковки, чтобы пробурчать:
— Утром пришлось проломить несколько черепов, Гаррет.
Дорис радостно закивал и что-то прорычал на своем диалекте.
— Утверждает, что лично проломил двадцать, — перевел Морли. — Он преувеличивает. Их всего-то было не больше пятнадцати. Некоторых я узнал. Все — второй сорт. Тот, кто их нанял, хотел сэкономить. Что заплатил, то и получил.
Интересно, узнал кто-нибудь из нападавших Морли?
— Что они сумели унести?
— Много синяков и несколько переломов.
— Я имею в виду что-нибудь предметное.
— Разве то, что я назвал, беспредметно?
— Кончай валять дурака. Ты прекрасно знаешь, о чем я.
— С утра изволим пребывать в скверном настроении, не так ли? Ты так и не усвоил, что я говорил тебе о пользе богатой клетчаткой пищи.
— Морли!
— Нет, ничего не унесли.
— Наконец-то! Благодарю тебя.
— Что у тебя в мешке?
— Все, что нужно для путешествия. Мы трогаемся.
— Сегодня?
— У тебя есть причины задержаться?
— Вообще-то нет. Просто я не ожидал.
— Обо всем договорено. Твои ребята к путешествию готовы. Мы немедленно отправляемся на корабль и прячемся там до отхода.
— Корабль? О каком корабле ты толкуешь?
Лицо Морли окрасилось в мертвенно-бледный цвет, словно он увидел привидение. Тройняшки остались зелеными, они выглядели очень мило со светло-зелеными ободками вокруг дыхательных отверстий.
— Корабль? — еще раз прокаркал Морли.
— Именно. Мы спускаемся на барке до Лейфмолда, а там пересаживаемся на каботажник, идущий к югу. Останемся на борту как можно дольше. Затем сойдем на берег и проделаем остаток пути по твердой земле.
— Я смешиваюсь с водой хуже, чем масло, Гаррет.
— Чепуха. Все великие мореплаватели происходили, как и ты, от эльфов.
— Все великие мореплаватели были безумцами. У меня начинается морская болезнь, когда я слежу за гонками водяных пауков. Возможно, поэтому я никогда ни черта не выигрываю.
— Возможно, твоей диете недостает крахмала.
Он взглянул на меня, как обиженный щенок.
— Давай поедем по суше, Гаррет.
— Ни за что. Я не могу ужиться с
— Ну так пойдем пешком. Тройняшки смогут нести…
— Кто здесь платит, Морли?
Он замолчал и нахмурился.
— Слушай хозяина. Мы плывем как можно дальше к югу и затем двигаемся по суше. Упаковывайся и навьючивай своих парней. Мы отправляемся через пятнадцать минут.
Я ушел, отловил папашу Тейта, сказал, что берусь за работу и уезжаю из города. Мы немного пободались насчет суммы расходов. Все кончилось тем, что мы оба получили, что хотели. Я — деньги, а он — рассказ о плане моих действий.
Естественно, ничто не помешает мне его изменить.
Не люблю никого ставить в известность о своих намерениях. Это подрывает мою репутацию непредсказуемой личности.
16
Речная барка «Цехин Бинки» напоминала жену лавочника. Среднего класса, среднего возраста, немного потертая временем, слегка толстоватая и исключительно упрямая. Убедить ее следовать нужным курсом можно было лишь ценой массы усилий и уговоров. Но очень надежная, теплая и неизменно доброжелательная к своим детям. Морли возненавидел ее с первого взгляда. Он предпочитает длинных, тощих, вызывающе ярких и быстрых.
Мистер Арбанос — шкипер — был гномом-переростком из того этнического меньшинства, которое невежды принимают за хобгоблинов (хотя любому идиоту известно, что хобгоблины никогда не появляются днем, так как солнечный свет сжигает их глаза). Разместив нас в норе, которую он, посмеиваясь над собой, величал каютой, Арбанос отвел меня в сторону и сказал:
— Мы не сможем отойти до утра. Надеюсь, это не нарушит ваших планов?
— Нет.
Но я от природы любопытный и недоверчивый. Естественно, я поинтересовался, в чем причина задержки.
— Запаздывает груз. Самая важная часть груза. Двадцать пять бочонков «Танферского золотого», которое они не доверяют никому, кроме меня и брата. Только мы можем доставить его вниз по реке, не повредив.
«Танферское золотое» — первоклассное вино, но не любит перевозок.
— Вот и приходится сидеть, — жаловался он, — с восемью тоннами картофеля, двумя тоннами лука, тремя тоннами железа в чушках и сорока бочками соленой свинины для флота, которые наверняка потекут, пока они нянчатся со своим испорченным виноградным соком, доставляя его с Тагенда. Если бы мне не платили за вино больше, чем за весь остальной груз, я бы объяснил им, как следует поступать с этой «Танферской золотой» отравой! Держу пари, объяснил бы.
Декларация судового груза. Потрясающе интересно!
— Ничего страшного. Если мы попадем в назначенное место достаточно быстро.
— Можете не беспокоиться. Несмотря на задержку, мы прибудем почти в то же самое время.
— Вот как? Каким образом?
— Мы отойдем во время прилива, а это даст нам в самом медленном месте течения лишних пять узлов. Я заметил, что ваши друзья не показываются наверху, вдыхая внизу запах рыбы, и подумал, что вам не терпится убраться отсюда. А ваш приятель, как я понял, не выносит запаха трески.