Приключения Гаррета. том.1
Шрифт:
По совести говоря, книга перестала меня искушать. Я уже претерпел от нее столько страданий, что теперь хотел положить всему конец, и как можно быстрее.
— Прости, любовь моя. — Я погладил Карлу Линдо по щечке. — А ведь нас могло ожидать счастье.
— Гаррет, ты не можешь так со мной поступить. Ты же любил меня! Разве не так?
— Было немного… Но это не значит, что я могу позволить тебе мною манипулировать. Такого я никому не позволяю.
Кроме Тинни, наверное. Я прошел через преддверие ада, чтобы завершить дело. Теперь мне надо с ней обязательно увидеться…
С Карлой Линдо
— Ты готов? — проворчала Торнада. — Или задержишься выслушать еще порцию оскорблений?
Она права. Не обращая внимания на кровоточащую рану в сердце, я повернулся к Карле Линдо спиной и зашагал в сторону Танфера. Почти всю дорогу мы шли молча. Нам нечего было сказать. Все могло обернуться гораздо хуже, внушал я себе. Возникновению более близких отношений между мною и Карлой Линдо помешало только стечение обстоятельств. Мне повезло, и дело кончилось лишь тем, что я получил еще один урок темной сущности человеческих душ.
Снова я убедился, что почти каждый — были бы стимулы и возможности — способен встать на путь зла. А тот, кто уже зол, становится еще злее.
Проповедники всех религиозных конфессий не устают твердить о добре, изначально заложенном в человеке. Они все круглые дураки. Я постоянно вижу, как люди активно ищут возможности сотворить зло.
Большую часть своих невеселых мыслей я высказал вслух.
— Ты вгоняешь в тоску, — сказала Торнада.
— Говорят, со мной это случается. После событий. Если побудешь со мною подольше, сможешь увидеть меня в действительно мрачном расположении духа.
Интересно, как пойдет дело дальше. Сверток Карлы Линдо был у Торнады. У нее может возникнуть соблазн продать книгу Истерману.
Не знаю, каким образом пришла ко мне эта идея. Быть может, под влиянием момента. А может, она уже давно сидела в моем подсознании, и именно поэтому я избрал не самый короткий путь домой через западную часть города. Словом, мы неожиданно оказались на углу Блейз и Эльдоро. Напротив нас одиноко, как бы изгнанное боязливыми соседями, стояло здание из золотистого кирпича. Надо сказать, большинство домов Танфера построено из красного кирпича. Над трубой желтого здания вился дымок.
— Зайдем-ка сюда.
Я толкнул дверь. О нашем появлении возвестил звон коровьего колокольчика. На звук вышел иссохший, морщинистый кобольд. Двуногая белка. Его лапки были сложены у сердца, и он непрерывно потирал их.
— Чем могу быть полезен, сэр, мадам? Он ухмыльнулся, словно заранее зная ответ. Это племя водит близкое знакомство со смертью.
— Я заметил дым. Вы сильно загружены? Кобольд удивленно взглянул на меня:
— Нет, сэр. А огонь поддерживается постоянно, чтобы не тратить топливо на разогрев печи.
— Дай-ка мне сверток, — сказал я Торнаде.
Удивленная Торнада неохотно рассталась со своей ношей. Амазонка прибыла из мест, где мало негуманоидов. Если бы она поняла что к чему, могла оказать сопротивление. Я показал сверток кобольду:
— Хочу, чтобы вы приняли это.
— Сэр?
— Плачу обычную
— Хорошо, сэр.
И кобольды ничего не имеют против денег, даже если чего-то недопонимают. Он протянул руку к свертку.
— Я бы предпочел сделать это сам. Чтобы быть абсолютно уверенным. Вы меня понимаете?
— Как пожелаете, сэр.
Он не двигался. Настало время продемонстрировать ему цвет моих монет. Он улыбнулся, высыпал деньги в магически возникший и тут же исчезнувший ящик и, потирая лапки, произнес:
— Следуйте за мной, сэр.
— Что ты затеял, Гаррет? Куда ты меня затащил? И откуда эта отвратная вонь?
Мы прошли через коридор мимо нескольких небольших комнат. В одной из них семейство кобольдов оплакивало неподвижно лежащее на столе тело. Торнада все поняла.
Многие расы и даже некоторые люди предпочитают не хоронить своих мертвецов. Причины могут быть самые разнообразные. Например, для кобольдов погребение в земле дает возможность их жмурикам подняться и начать портить жизнь родственникам и знакомым. По крайней мере они так считают. Для людей главную роль играют затраты. В Танфере не хватает кладбищ и место захоронения стоит дорого.
Кобольд провел нас к печи и что-то проорал на своем языке. Появилось еще несколько кобольдов, скорее всего его родичей, и они начали кидать уголь в топку и энергично качать мехи, раздувая пламя. Уже через несколько мгновений жар ударил нам в лицо.
— Ты хочешь ее сжечь? — спросила Торнада.
— Брошу туда, и все. Кроме шлака, ничего не останется.
В этих печах держится очень высокая температура. Не так просто превратить кости в пепел.
Маленький народец шуровал уголь и продолжал качать мехи. В помещении свободно можно было зажариться. Торнада боролась с собой и даже не слишком скрывала это.
— Гаррет… Я должна выйти. Не могу вынести вони.
Конечно, здесь жарковато, но она искала предлог, чтобы уйти и избежать соблазна. Если она выносит свой дух, то вполне способна вытерпеть и запахи крематория.
Скоро старый кобольд сообщил, что печь готова. Усмирив — после длительной борьбы — темные стороны своей души, я бросил сверток на площадку, куда обычно укладывают тела. Приблизив нос к слюдяному окошку, я стал следить за происходящим.
Упаковка сгорела мгновенно, обнажив книгу. Я увидел ее в первый раз. Она полностью соответствовала описанию — большого формата, толстая, переплетенная в кожу. Огонь быстро охватил ее. Латунные страницы начали скручиваться.
Не сомневаюсь, это был лишь плод моего воображения. Что же еще? Но по мере того как страницы гибли в огне, мне казалось, что я слышу отдаленные крики боли. Мне чудилось, что над пылающем углем бьются в неистовом танце полупрозрачные призраки.
48
Я вышел из крематория.
— Что ж, дело сделано…
Проходящая мимо парочка посмотрела круглыми глазами на беседующего с самим собой психа. Я тотчас заткнулся. Торнады не было. Я прождал с полминуты с глупым видом. Чувствовал я себя тоже преглупо. Затем я пожал плечами. Что я дергаюсь? У нее есть свои дела. Надо поторопиться заложить вещички, украденные у Чодо, пока условия залога не ухудшились.