Приключения Гаррета. том.2
Шрифт:
— Если не ошибаюсь, ныне это место в городской черте?
— Да.
— Замечательно. Если клад никуда не делся, с меня вполне достаточно.
— Я бы не стала предлагать тебе то, чего более не существует. Да, кстати. Смотри. — Богиня сняла с талии шнур, который я до тех пор не замечал. В шнуре было около четырех футов. Мэгги взяла шнур в левую руку, обернула вокруг ладони, пропустила свободный конец между большим и указательным пальцами, затем провела вдоль шнура правой рукой. Тот мгновенно сделался прямым и твердым, как стрела.
— Забавно, — заметил я. Мэгги ткнула шнуром, словно мечом, мне в грудь. — Ой!
— Если бы я чуть прищипнула конец, этот шнур пронзил
— Ого!
Мэгги вновь замахнулась шнуром. Удар пришелся точно по левому локтю.
— Ай! — воскликнул я. — О великий и могучий грибовидный грязежрун! Больно же!
— Боль — лучший способ вразумлять нерадивых учеников. Гляди. — Мэгги снова провела пальцами вдоль шнура, который тут же обмяк. Мне бросилось в глаза, что моя новая подружка — левша. Признаться, меня это не удивило. Большинство художников и чародеев, с которыми я сталкивался, были левшами, как, впрочем, и почти все наиболее известные злодеи. А по-настоящему тупые плохиши, те, которые лезут в дымовую трубу, не убедившись предварительно, что огонь в камине не горит, все почему-то правши. С другой стороны, я не левша, из чего следует, что можно быть правшой и отличаться умом и сообразительностью.
Магодор потянула. Шнур начал удлиняться.
— Вот так, Гаррет. Запоминай. Складываешь руки лодочкой, потом раскрываешь ладонями вверх, тянешь посредине. Шнур удлиняется на сколько тебе нужно.
— Полезная штука.
— Ты прав. — Тем временем шнур растянулся футов на двадцать пять. — При желании его можно использовать как удавку.
— Я заметил. — Шнур и впрямь подозрительно напоминал церемониальную удавку, какими кефские сиды совершают свои ритуальные убийства.
— Смотри внимательно. Чтобы укоротить шнур, надо сделать вот что. — Мэгги скатала волшебную веревку в клубок, ухватила торчавшие из клубка концы и потянула. Шнур распрямился и съежился до прежней длины. Растянув его вновь футов до десяти, Магодор продолжила: — Если тебе понадобятся несколько отрезков, завяжи посредине скользящий узел. Потом разрежь получившуюся петлю прямо по узлу. — Двумя руками она держала шнур, третьей стиснула тонкий нож и рассекла узел. Четвертая рука ловко подхватила второй шнур и протянула мне. Мэгги выпустила один конец своего шнура, опустила по нему узел.
Нечто подобное я уже видел. Это был трюк из арсенала уличных фокусников. Единственное отличие состояло в том, что шнур Мэгги был действительно волшебным.
Магодор забрала у меня второй кусок, скатала оба в клубок и предъявила мне целый четырехфутовый шнур.
— Учти, я потребую его обратно.
— Жаль, а я-то рассчитывал…
Богиня пристально поглядела на меня.
— Я покажу тебе кое-что еще. Мне кажется, в нынешних обстоятельствах это — самое полезное свойство шнура.
Магодор растянула шнур до шести футов, завязала на одном конце булинь, другой пропустила в образовавшуюся петлицу. Получилась большая петля. Положив шнур на ковер, Мэгги ступила внутрь петли и подняла волшебную веревку. Она поднимала шнур все выше, а ее тело исчезало буквально на глазах. Остались лишь руки, а потом исчезли и они, когда богиня затянула петлю.
— Затягиваешь изнутри, — объяснила она, — но не до конца. — Я отчетливо различал ее голос.
— Здорово.
— Имей в виду, через маленькое отверстие, которое остается сверху, тебя могут заметить. И старайся действовать как можно тише. Что касается запаха, если ты примешь надлежащие меры предосторожности, ни люди, ни животные ничего не учуют. — В воздухе появился узел, потом возникли пальцы. Шнур упал на ковер. Магодор вышла из петли, развязала булинь и протянула шнур мне. Ее рука была мягкой и теплой,
Я обвязал шнур вокруг талии. Тот словно прилип к моему телу. Я его не видел, только ощущал.
— Время поджимает. Как мне отсюда выбраться? — Благодарение богам, мне удалось обойтись без обещаний. Правда, Мэгги скорее всего думает иначе, но это ее трудности.
— Хаос! — Из теней в углу возник тот самый тип, который правил экипажем. Я и не подозревал об его присутствии. Мое замешательство явно порадовало Магодор. — Проводи мистера Гаррета на улицу.
Хаос посмотрел на меня из-под колпака своими бездонными глазами. В комнате неожиданно похолодало. Мне показалось, он вовсе не в восторге от того, что вынужден возиться со мной. Я хотел было отпустить по этому поводу шуточку, но потом засомневался, достанет ли у него сообразительности понять соль. К тому же не стоит подшучивать над тем, кому поручено выпустить тебя на свободу.
— Будь осторожен, Гаррет, — произнесла Магодор мне в спину. — Шайиры очень опасны и готовы пойти на все.
Вот, значит, как? А годороты, выходит, просто развлекаются? Тоже мне, игривые щенки.
В коридорах нам встретились несколько слуг, проводивших меня настороженными взглядами. На Хаоса они внимания не обращали; впрочем, один, едва разминувшийся с нами в узком коридорчике, зябко поежился. Знакомое ощущение, верно?
Хаос не проронил ни слова, но, даже оказавшись на улице, я долго чувствовал на себе его взгляд.
11
Значит, игривые щенки? Ну-ну, поглядим.
Отбежав на почтительное расстояние и почувствовав себя в относительной безопасности, я остановился и попытался сориентироваться. Должно быть, годороты засели вон в том доме. Кто его хозяин, я не знал; впрочем, узнать это труда не составит. Только стоит ли? А вдруг выяснится такое?…
Я прикинул, каким путем лучше выбираться, чтобы не нарваться на очередные неприятности. Надо вернуться домой и потолковать с Покойником. Я отчаянно нуждался в его совете, поскольку, судя по всему, по уши увяз в дерьме. Даже если годороты — не боги, хлопот с ними явно не оберешься.
Я двинулся дальше, ежесекундно проверяя, нет ли за мной «хвоста». Правда, овчинка не стоила выделки — ведь я имел дело с оборотнями, способными принять любое обличье. Поди догадайся, кто есть кто из прохожих.
Голова болела по-прежнему, но похмелье почти прошло. Сонливость тоже исчезла, зато я изрядно проголодался. Боги, только бы добраться до дома, а уж там Дин меня накормит.
Народу на улицах было немного. Естественно, на Холме иначе быть не могло. Хотя времена меняются: я заметил нескольких уличных торговцев, пытавшихся навязать прохожим свои товары. Еще недавно они попросту не посмели бы сюда сунуться из страха перед стражниками, у которых разговор с этой малопочтенной публикой был короткий — пинком под зад.
Едва я вспомнил о стражниках, как они попались мне на глаза: парочка бруно гоняла по улице пожилого точильщика. Они внимательно оглядели меня, но решили не связываться, поскольку я шел с Холма в город. И в самом деле, зачем себя утруждать, если человек и так уходит? По всей видимости, до уличных торговцев у них еще не дошли руки — либо те выложили за право торговать на Холме кругленькую сумму, мгновенно перекочевавшую в карманы стражников.
Вскоре после того, как пересек незримую черту, отделявшую Холм от реального мира с его заботами, я понял, что приобрел «хвост». Как следует разглядеть ту девушку, что шла за мной по пятам, мне не удалось, однако я заподозрил, что у нее рыжие волосы.