Приключения Гаррета. том.2
Шрифт:
— Обязательно. Что еще его беспокоит?
— Вы сегодня нанесли визит на Холм. Я не стал отказываться. К чему?
— И что?
— А то, что после вашего ухода банда крысиного народа обчистила это место.
— После моего ухода. Отлично… И за ними, конечно же, велось ежеминутное наблюдение? — Я возмущенно воззрился на Покойника. Эта безжизненная глыба мертвого мяса излучала чувство лживой невинности, совмещенной с самодовольством.
— Достаточное, чтобы мы могли быть уверены, что вы ничего не вынесли
Вранье. Все, кроме Осгуда, хоть что-то вынесли из сорокакомнатной хибары Кабошон Ужасной.
— Я не занимаюсь подобного рода вещами.
— Но вы якшаетесь с крысиным народом.
Моя постоялица, относящаяся к этому племени, ухитрилась сделаться невидимкой за то время, пока я шел до двери. Покойник казался еще более сияющим, чем когда-либо.
— В этом и состоял план, так?
— Простите? — Косс не понял, что моя гневная реплика относилась к моему партнеру.
— Его план. Чтобы свалить все на меня. Он постоянно это делает — и у него никогда не получается.
— Уверен, это лишь вопрос времени. — Косс был несколько не в фокусе: в комнату вошла Тинни Тейт. Причем она улыбалась. Ему.
Косс промямлил:
— Там было тело…
— Сэр?
— Ну как же… Старая женщина. Мертвая. В кресле.
— Я видела ее, — вмешалась Тинни. — Я там была вместе с Гарретом.
Это заявление вызвало у Косса противоречивые чувства.
— Он ведь как четырехлетний ребенок, — поясняла она. — За ним постоянно надо присматривать.
После этого положение резко изменилось — в некотором роде. Выбрав мгновение, когда веяние Тинни слегка ослабело, Косс спросил:
— Где вы провели весь вчерашний вечер и ночь?
— Не вижу, с чего вы взяли, что имеете право меня об этом допрашивать. Хорошо: я пытался раздобыть сведения об этих парнях, которых, как заявляет ваш босс, я укрываю. О Чодо и его ручном адвокате.
Он мне не поверил. О, это уязвило меня в самое сердце! Но он надеялся, что Тинни сможет рассказать ему еще что-нибудь о мертвой заклинательнице, так что не стал настаивать. Впрочем, он не дошел до того, чтобы попытаться назначить ей свидание — возможно, из-за того, что прежде уже упомянул о своей жене.
Каким-то образом, не получив особенно много ответов на свои вопросы, Косс проникся убеждением, что узнал все, за чем пришел. Я выпустил его за дверь, где недовольные сослуживцы ждали его на холоде, под снегопадом. Тинни увязалась за ним, довольная, насколько это только возможно. Она наконец начала замечать свою силу.
С кухни донесся звук бьющейся посуды.
— Эта треклятая Мел! Как она туда попала, черт побери?
Вместе с Сиидж, разумеется. Вот куда делась Синдж, когда я впускал Косса в дом.
Я снова открыл входную дверь. Снег падал большими, медленными хлопьями. Я призвал родню Мелонди, чтобы они утащили ее домой.
Это была одна из моих
Я воздел руки к небу и ретировался в комнату Покойника. Синдж увязалась за мной — очевидно, ее вызвали. Она достала кассу и гроссбух, внесла соответствующие записи, после чего заплатила Торнаде и Плоскомордому за помощь, которую те оказали в попытках разыскать меня. Я не стал ничего говорить, пока они не ушли — вместе со сворой пикси, по-прежнему бранящихся, причем Мелонди Кадар была не единственной, кто проявлял признаки алкогольного отравления.
Затем я ласково спросил:
— Что, наша касса теперь волшебная? Если ее открыть, в ней всегда находятся деньги, сколько бы мы ни потратили на придуманные задания для наших друзей? — Я говорил это Синдж, но косил глазом на своего партнера. — Или, может быть, мы что-нибудь заложили?
Весельчак проигнорировал меня — как и следовало ожидать. А Синдж просто пожала плечами, безразличная к еще одной вспышке недоступного для нее нравственного негодования.
— Мы получили неожиданный доход.
Я начал было пылать праведным гневом, но Его Сиятельство обрезал меня.
«Ты бычувствовал себя более удовлетворенным, если бы богатства культа А-Лафа пошли директору Релвею? После того как плохое поведение этих ребят истощило наши собственные средства? Других вариантов у тебя нет».
У меня был безжалостно длинный день. К тому же остаточный эффект ядовитого зелья действительно имел место.
— Я отправляюсь спать, — объявил я.
80
Следующие десять дней были спокойными. Более или менее. Морли заходил к нам, когда позволяла погода, — главным образом чтобы напомнить мне, что я еще должен рассчитаться с ним. Починка и восстановление входной двери оказались для него уникальным переживанием. «Пальмы» были вынуждены на несколько дней приостановить работу, пока помещение проветривалось.
— Но ведь этот мой человек, Хламбо Малклар — как раз такой настоящий современный джентльмен-вегетарианец, какие тебе по вкусу, разве не так?
— Буррум-гуррум барабурдум забаззабам!
— Вы, кажется, что-то там бормочете, сэр?
— Аззасубздяч!
Джон Пружина сновал туда и сюда — он, похоже, собирался обосноваться здесь как дома.
С такой же частотой навещала своих котят и Пенни Мрак, победившая свой страх перед Покойником. Не предлагая, однако, забрать их от меня. Она собиралась открыть свой храм — теперь уже вскорости, — как только найдет для него подходящее место. Я положил глаз на хламовник Биттегурна Бриттигарна.