Приключения и фантастика (сборник)
Шрифт:
Незнакомец поинтересовался - не голоден ли Марко.
– Я не ужинал, - скромно ответил тот.
– В таком случае не мешает тебе уничтожить парочку бутербродов.
– И таинственный мальчик усадил Марко на ближайший камень около тропинки. Марко не отказался и с наслаждением вонзил зубы в предложенные ему бутерброды. Ел и рассказывал о путешествии по засекреченному маршруту и о своих товарищах. Его спутник молча слушал и лишь изредка спрашивал о чем-нибудь, интересуясь деталями их приключений. Рас-светало. Темноту словно кто-то разбавлял, доливая понемногу свет.
Марко кончил бутерброды, приглушившие острое
– Наверное, спать хочешь?
– спросил мальчик с фонариком.
– Перехотелось уже. Я все-таки немножко подремал на дереве.
– Ну, так пойдем, а то, наверное, о тебе беспокоятся. Как ты думаешь, попадет тебе?
– Почему? Разве я виноват? Все это из-за орленка.
К тому времени уже по-настоящему посветлело, и Марко убедился, что его спутник и есть тот самый паре-пек-велосипедист, которого он уже встречал во время аварии с автобусом.
– Это вы отвозили письмо в Гудауту, когда наш автобус попал в канаву?
– спросил Марко.
– Я. А ты что, меня не узнал?
– Так темно же.
– А я тебя сразу узнал.
– Так у вас фонарь.
Они спускались все ниже. Тропинка расширялась и становилась настоящей дорогой: по ней теперь проехала бы даже арба.
– Скажи, - обратился к Марко его спутник,-как зовут девочку, которая выходила на дорогу, когда я брал письмо?
– Ванда. А что?
– Ничего. Сколько ей лет?
– Пятнадцать. А что?
– Ничего. Ты ее давно знаешь?
– Она в нашей школе учится. А что?
– Ничего.
Минуты две шли молча. Марко чувствовал усталость. Он искоса посматривал на своего спутника. Тот был значительно ниже его, но, очевидно, сильный, мускулистый и ловкий. Движения маленького взрослого были одновременно легкими и уверенными. Он был одет в темный свитер, на ногах сапоги, на голове берет. Через одно плечо висела сумка, на широком поясе - револьвер в кобуре; в одной руке он держал сачок для ловли мотыльков, а в другой - электрический фонарик.
Когда окончательно рассвело, он погасил фонарик и повесил его спереди на пояс.
– Ты энтомологией не интересуешься?
– спросил он Марко.
– Энтимологией?
– переспросил Марко.
– Не энтимологией, а энтомологией, - смеясь, сказал мальчик, - то есть наукой о насекомых и мотыльках. Я, вот, видишь, - он указал на свой сачок, - ловлю иногда мотыльков и поэтому считаю себя энтомологом.
– Я когда был маленький, тоже ловил, - ответил Марко.
– А теперь ты большой?
Марко покраснел, так как ему показалось, что он чем-то невольно обидел своего спутника.
– Теперь я в восьмой класс перешел.
Неожиданно навстречу им вышли Михаил Фритиофович, охотник и дети. Они шли разыскивать Марко.
Зоя первая закричала:
– Марко, Марко! Где ты пропадал?
– но, посмотрев на маленького спутника Марко, которого, так же, как все, она сразу узнала, растерялась и умолкла.
А тот, поздоровавшись с Михаилом Фритиофовичем, сказал:
– Вот ом вам, - живой и здоровый. Встретились с ним случайно. Он заблудился, и я немножко заблудился. Только я сознательно, а он нечаянно.
Марко сейчас же начал рассказывать о своих приключениях, уверяя, что ничего страшного не случилось и что не он виноват, а орленок. Рассказывая о своем путешествии, он старательно обходил то, что пошел с горы один, а не с рабочими,
ДЕЛЬФИНЫ
Марко отсыпался после ночных блужданий, а врач пошел по делам в город. Ребята тем временем, расположившись на пляже, грелись на солнце, подставляя под горячие лучи то живот, то спину. На полутора-двух километрах песчаного побережья над морем разместились сотни людей, принимавших попеременно то солнечные, то морские ванны. Абсолютное большинство курортников забывает в это время предупреждения врачей, что солнцем пользоваться надо осторожно, после солнечной ванны купаться следует, а после купанья на солнце лежать не следует. Для многих это оказывается просто невозможным: у них не хватает сил в такой обстановке даже думать. Море так ласково шумит легкой волной прибоя, песок, раскаленный солнцем, а потом охлажденный морским ветерком, манит к себе, когда выходишь из воды. А через полчаса нежная, теплая морская вода манит с горячего песка. Лежат здесь люди от завтрака до обеда, а потом от «мертвого часа» до вечера, рассказывают друг другу разные разности, иногда играют в домино, а чаще всего лежат молча, неподвижно, блаженно отдыхая. Иногда еще развлекаются бросанием камешков в море.
Так лежали и наши юные путешественники, забыв обо всех советах Михаила Фритиофовича, который ушел по каким-то делам на несколько часов в Сухуми.
Правда, они чаще других меняли солнце на воду, потому что Шарль и Зоя непременно хотели научиться плавать, а Ванда и Вася считали своим долгом помочь им советами, указаниями и примером.
Особенный энтузиазм проявляла Зоя. Она с охами и ахами заходила в море по шею и там так начинала горланить, что все спешили ей на помощь. Потом она шла к берегу и, когда море становилось ей по колено, стремительно бросалась в воду, закрывала глаза и как можно быстрее шлепала руками и ногами. Над ней бурлил фонтан брызг, словно взорвалась морская мина, а сама Зоя лежала животом на песке, убежденная, что проплыла по меньшей мере сто метров. После этого она выходила на берег отдохнуть и там «критически разбирала» все детали своего плавания. Не посидев и минуты, снова лезла в воду с криком:
– Вандочка, я сейчас к тебе поплыву!
– и снова барахталась в двух метрах от берега.
– Сейчас и я поплыву, - похвастался Шарль и вприпрыжку помчался к воде. С разгона вбежал по пояс, присел и начал подражать Зое, беспомощно шлепая руками и ногами. Он почувствовал, что секунду-две вода держала его, и это придало пареньку бодрости.
Около него стоял Вася и исполнял обязанности инструктора.
– Ты попробуй нырнуть, - сказал Вася.
– Но ведь я боюсь, - искренне признался Шарль.
– А ты не бойся. Вода вынесет наверх.
– А если понесет па глубокое место?
– А я войду по шею и буду с той стороны тебя спасать.
– Спасибо, уж лучше не надо.
– Чудак, сразу же научишься плавать. Ты знаешь, как я научился?
– Как?
– Меня силой выбросили из лодки на глубоком месте. Я-таки испугался, наглотался воды, но поплыл. Во всяком случае, это было безопаснее, чем прыгать с парашютом. А ты же с вышки прыгал?
– По-моему, чтобы научить плавать, совсем не обязательно бросать из лодки па глубокое место.