Приключения инопланетянина в России
Шрифт:
Петра отличала одна слабость – он обожал промочить горло бутылочкой – другой пива. Крепкие напитки Савельич не признавал. Видимо сказывалась его профессия.
– С похмелья баранку не больно покрутишь. Ладно, если в столб угодишь, а то еще хуже… На дороге мелочей не бывает, – любил приговаривать он.
В рабочие дни Петр подрабатывал извозом. А по вечерам любил погулять с собакой, предварительно припрятав в кустах у дороги бутылку своего любимого напитка. Маруська дома без особого повода выпивать ему не позволяла.
Меня удивляло, как могут уживаться вместе столь разные люди. Петр
Из бесконечной болтовни Петра, этого простодушного увальня, мне стало ясно, что Петровна в молодости была необычайно красива. И он, увидев ее, буквально ослеп, влюбившись по уши. Когда они познакомились, Марусю только назначили заведующей магазином, в котором Петр работал водителем-экспедитором. Детей у них не было. Сначала хотели на ноги встать, а потом не получилось – что-то по женской части. На этой почве Маруська стала выпивать, но не много. Она ведь свое дело решила открыть. А алкоголь и бизнес – вещи, которые совмещать нельзя. Не успеешь и глазом моргнуть, как прогоришь.
Я лишь согласно кивал головой в ответ. Уж мне ли не знать истинную природу дурманящей приманки темных сил…
По дороге до рынка Маруська посетовала на то, что выручка от продаж упала. Сказался уход лоточницы, уволившейся по семейным обстоятельствам. А деньги терять Петровна ух как не хотела! Вот и придумала выход из сложившейся ситуации. Петр должен был взять на себя функции продавца на лотке, а мне отводилась роль разнорабочего: подать, принести, за товаром присмотреть…
За разговорами время до места назначения пролетело незаметно. Рынок располагался на окраине близлежащего городка и представлял собой большую территорию, обнесенную забором из металлических кольев. На въезде красовалась цветная вывеска, на которой огромными буквами была выведена надпись: «Городской рынок».
Вся огромная площадь перед рынком, за исключением центральной дороги, была занята многочисленными торговцами, выкладывавшими свой нехитрый товар прямо на земле, предварительно подстелив картонки и клеенки.
– «Блошиный рынок», – заметив мой удивленный взгляд, услужливо пояснил словоохотливый Петр. – Здесь хоть самого черта найти можно.
Не знаю, что под этим имел в виду Савельич, но товары, предлагавшиеся здесь для продажи, весьма напоминали тот хлам, который в избытке валялся у нас на свалке. Только предметы были отмыты и почищены.
Внешний вид торговцев соответствовал обстановке. Я бы даже сказал, что Потапыч, Базилио, Доктор и Профессор были одеты куда лучше. У меня возникло такое ощущение, будто эти люди пришли сюда скоротать время, пообщаться с такими же бедолагами, как и они
Мы заехали на охраняемую территорию и, поставив машину на служебной стоянке у административного здания, немного размяли затекшие конечности. По поведению охранников чувствовалось, что Маруська пользуется у них уважением.
– Пойду за места заплачу, – со вздохом произнесла Петровна, вынимая кошелек и явно не желая расставаться с деньгами.
Через пару минут она вышла, держа в руках какие-то бумажки.
– Квитанции на руках, пора и за дело приниматься, – обратилась к нам Маруська.
Они с Петром арендовали два контейнера, в которых хранили товар и нехитрое торговое оборудование. К этим контейнерам, расположенным в конце рынка, мы и направились. Первым делом Петровна удостоверилась, все ли на месте и только потом дала знак к выгрузке. Савельич взял в одну руку мешок со складной палаткой, а в другую – связанные воедино части от складного столика. Маруська прихватила объемистую сумку с какими-то тряпками и клеенкой. Мне же досталась тяжеленная коробка с товаром.
Сначала мы оборудовали лоток Петра, находившийся в конце торговых рядов у противоположного выхода из рынка. Савельич привычными движениями быстро установил палатку, собрал столик и принялся раскладывать товар, после чего я с Петровной направился дальше.
Точка, облюбованная Марьей Петровной, находилась прямо у входа на рынок. Используя свои связи, она строго следила за тем, чтобы никто не покушался на «прикормленный» ею уголок. Для привлечения внимания покупателей все было сделано абсолютно грамотно. Заинтересованный в приобретении нужной ему вещи человек неизбежно пройдет мимо и, если не на одном конце, так на другом, обязательно обратит свой взор на Маруськин товар.
Марья Петровна сразу же принялась обустраивать свое место. Следуя ее указаниям, я расстелил на асфальте картонки, накрыл их кусками ткани и клеенки так, чтобы не мешать проходу. Сама хозяйка в это время расположилась в уголке, образованном кирпичной стеной и забором, прикрытым от постороннего взора листом оцинкованного железа. Достав припрятанные возле торца торгового павильона деревянные ящики, она расставила и накрыла их тканью так, что получился импровизированный столик с пуфиками.
Обозначив торговое место, я направился к Петру, у которого были ключи от контейнеров. Попросив соседку присмотреть за товаром Савельича и прихватив по пути брошенную кем-то тележку, мы принялись нагружать на нее картонные коробки. Первым делом груз был доставлен Маруське, которая подсказывала, откуда и какие коробки доставать.
Память у нее, надо признать, была отменная. Она прекрасно знала, в каком контейнере и где в нем находятся интересующие ее вещи. Что касается товара, Марью Петровну отличало не только феноменальное знание его расположения, но и бережливость, а также аккуратность. Надо было видеть, как заботливо она упаковывала и укладывала в невзрачные на вид картонные коробки вещи для продажи! То, что могло разбиться или расколоться, завертывалось в смятые газеты. Маруська утверждала, что лучше материала для прокладки изделий из стекла, фарфора или фаянса не найти.