Приключения короля Артура и рыцарей Круглого Стола
Шрифт:
Великая радость была в тот день в Камелоте, и король Артур перед всем двором благодарил Ланселота за спасение королевы. Гвиневера же лишь взглянула на Ланселота своими сияющими глазами и шепотом сказала ему:
— Приходите в мой сад, когда сядет солнце, ибо я хочу поблагодарить вас наедине.
Случилось, что Агравейн, брат сэра Гавейна, услышал ее слова. Был он одним из злонравных и вероломных рыцарей, ненавидел королеву и завидовал славе Ланселота. Агравейн рассказал об этом сэру Мордреду, своему кузену, сыну королевы Феи Морганы,
Теперь Мордред решил, что настал его час. В тот вечер, лишь только в лучах заходящего солнца яблони отбросили длинные тени, он и Агравейн спрятались в саду королевы. И вскоре она появилась среди цветов — прекраснее самой прекрасной розы на свете.
Некоторое время она гуляла в саду одна. А затем пришел сэр Ланселот — самый могучий и благородный рыцарь в мире. Он стал перед королевой на колени, и она поблагодарила его за спасение от сэра Мелигранса и попросила прощения за свои обидные слова.
— О Ланселот, Ланселот, — тихо сказала она. — С того самого дня, как вы появились в Камелоте, когда я была лишь юной девушкой и невестой короля Артура, я полюбила вас!
— И я полюбил вас в тот же день, — сказал Ланселот. — И все эти годы я боролся с этой любовью, но тщетно!
— Ланселот, — сказала Гвиневера, и голос ее дрогнул, — больше всего на свете я желаю быть любимой вами и принадлежать вам, хотя бы тайно. Я хочу, чтобы вы тайно пришли сегодня вечером в мою опочивальню.
— Леди моя и любовь моя, — сказал Ланселот голосом, полным волнения. — Хотите ли вы этого всем сердцем?
— Да, поистине всем сердцем, — ответила королева.
— Тогда ради вашей любви да будет так! — вскричал Ланселот.
Гвиневера приблизилась к нему и поцеловала его в губы, а затем повернулась и удалилась, словно скользя среди цветов, потерявших краски и ставших одинаково серыми в сумерках умирающего дня. Ланселот же остался недвижим. Последний луч солнца задержался на его лице, и сам он наполнился трепетом и радостно вздохнул, подумав о поцелуе Гвиневеры.
Вскоре он тоже повернулся, вышел из сада и исчез в сгущающихся сумерках.
— А теперь, — сказал сэр Мордред, — пришло мое время! В мои руки эти двое отдают все королевство логров!
И в глазах его был недобрый огонь, когда вместе с Агравейном он зашагал в темноту ночи.
Козни Мордреда
В тот же вечер в одной из комнат на самом верху замка Камелот сэр Агравейн разговаривал со своим братом сэром Гавейном, а Мордред стоял тут же в дверях. В комнате горела свеча, и на голых каменных стенах колыхались черные тени, а темные глаза Мордреда мерцали странным блеском.
— Брат Агравейн, — сказал Гавейн, сильно взволнованный, — прошу вас и требую не говорить мне
— Дивлюсь я, что вы можете позволить случиться такому позору! — закричал Агравейн, и его лицо передернулось. — Мы все знаем, что Ланселот любит королеву и что он покрыл бы позором короля Артура и все королевство логров, если бы только смог. Наш долг — лишь рассказать об этом королю, и сегодня ночью Ланселот может быть схвачен в палатах королевы и предан смерти за измену!
— Если вы боитесь, — тихо сказал Агравейну Мордред, — я один пойду к королю!
— В это я вполне могу поверить, — сказал Гавейн, — ибо вы, сэр, всегда готовы зажечь пожар любой беды. Но вы, брат мой, прежде чем идти, подумайте, что может выйти из этого.
— Что бы ни случилось, я расскажу все королю! — закричал Агравейн.
— Увы, — печально сказал Гавейн, — наше святое королевство логров близко к своей гибели, а благородное рыцарство Круглого Стола — к усобной войне.
Но Агравейн и Мордред вышли и направились к королю. Выслушав все, что они рассказали, король Артур сказал:
— Возьмите двенадцать рыцарей и сделайте то, что должно быть сделано. Но горе вам, если вы явились ко мне с ложью и наветами! Ибо более горестной ночи в этой стране не было.
Тут два заговорщика отправились выбирать себе рыцарей в помощь. А короля Артура сэр Гавейн нашел несколько часов спустя в полном одиночестве на своем месте за Круглым Столом в пустой зале замка. Слезы лились у него из глаз, но он не замечал, как они стекали сквозь седую бороду ему на руки.
А сэр Ланселот долго сидел в своей комнате с сэром Борсом и наконец встал и сказал:
— Доброй вам ночи, любезный кузен. Пойду повидаюсь с королевой Гвиневерой.
— Сэр, — сказал Борс, — мой вам совет — не ходите к ней этой ночью.
— Почему же? — спросил Ланселот.
— Я опасаюсь сэра Мордреда, ибо он и сэр Агравейн всегда готовы опозорить вас и принести беду нам всем.
— Не бойтесь, — сказал Ланселот. — Я пройду тихо и сразу же вернусь.
— Да будет с вами бог, — сказал сэр Борс, — и да поможет он вам благополучно вернуться назад.
Тут Ланселот взял под руку меч, закрылся своим длинным меховым плащом и отправился через темный замок к опочивальне королевы.
Недолго пробыли они вместе: сэр Мордред и сэр Агравейн были уже под дверью со своими двенадцатью рыцарями.
— Вы изменник, сэр Ланселот, теперь вам не уйти! — закричали они так громко, что их слова можно было слышать во всем замке.
— Нас обоих предали! — с плачем сказала Гвиневера.
— Мадам, — сказал Ланселот, — есть ли здесь доспехи, чтобы я мог надеть их? Если есть, этим трусам не взять меня так легко!
— Увы, нет, — сказала Гвиневера, — у меня нет здесь ни доспехов, ни шлема, ни даже щита. И потому боюсь я, что наша долгая любовь приходит к печальному концу.