Приключения короля Артура и рыцарей Круглого Стола
Шрифт:
— Сэр Ланселот, я вижу и чувствую каждый день, что ваша любовь ко мне увядает и вы всегда с охотой удаляетесь от меня, чтобы помочь любой даме. Быть может, среди них есть та, что дороже вашему сердцу, чем я?
— О леди, — печально сказал Ланселот. — Я люблю только вас. Но по многим причинам стремлюсь скрыться от вас. Когда желал я достигнуть Святого Грааля, мне было дано понять, сколь греховна моя любовь к вам — супруге моего дорогого короля Артура. И если бы не эта любовь, мне явилось бы то, что явилось сэру Гавейну, и я вкусил бы от Святого Грааля вместе с моим сыном сэром Галахэдом, с сэром Персивалем и сэром Борсом. А это нелегко
Но королева Гвиневера разгневалась на сэра Ланселота и вскричала:
— Все это лживые речи, и теперь я хорошо вижу вашу неверность! Вы устали от меня и нашли себе другую! А потому уходите и никогда больше не появляйтесь подле меня!
В великой печали сэр Ланселот уехал из Камелота далеко в глубь лесов средней Англии, и никто не знал, где он скитался. А королева Гвиневера скоро пожалела о своих словах и очень захотела, чтобы Ланселот вернулся. Но она никому не могла показать виду и потому позвала к себе десять рыцарей Круглого Стола и сказала им, что поедет с ними майским поездом [4] по лесам и полям близ Камелота, ибо настал месяц май, когда распустились деревья и цветы в лучах солнца и сердца женщин и мужчин также ждут радости и веселья.
4
Майский поезд — праздничный выезд в связи с началом весны.
— Вы должны выехать верхом, одетые во все зеленое, — сказала она, — и я возьму с собой десять леди, чтобы они ехали рядом с каждым рыцарем. И у каждой леди будет дама, чтобы прислуживать ей, а у каждого рыцаря оруженосец. Ибо желаю я, чтобы об этом месяце мае напоминали всем вам ваши любимые.
И вот поскакали они в глубь зеленого леса, и уздечки их коней сверкали на солнце и звенели, сливаясь с их веселым смехом и пением.
Но в тот же самый день доставили ко двору короля Артура на носилках рыцаря по имени сэр Уррий с тремя жестокими ранами, которые никто не мог исцелить. Много лет сэр Уррий мучился великой болью, ибо ни один лекарь не в силах был вылечить его. И вот его мать и сестра отправились в паломничество по всем дворам Европы, чтобы узнать, нет ли кого, кто бы сумел помочь сэру Уррию. И вот они прибыли в Британию, в Камелот, и, приближаясь к нему, встретили леди Нимуе, и она явилась с ними к королю Артуру и сказала:
— Господин король, этот муж, сэр Уррий, может быть исцелен лишь прикосновением руки лучшего рыцаря в мире.
— Если кто-либо и может исцелить сэра Уррия, — ответил король Артур, — то это, верно, должен быть рыцарь моего двора, ибо никого лучше в этой стране нет, не считая только сэра Персиваля, который стал теперь королем в Карбонеке. И, чтобы подвигнуть всех, я сам первый коснусь его ран, хотя знаю, что недостоин исцелить его, а затем пусть попытаются сделать это все подданные мне короли, герцоги, графы и рыцари.
И вот все рыцари Круглого Стола — сто и десять рыцарей — по очереди коснулись сэра Уррия, но ни один не мог исцелить его.
— Где сэр Ланселот Озерный? — спросил тогда король Артур. — Ибо если и он не сможет сделать этого, то нет, верно, рыцаря, достойного такого свершения.
И как раз в это время
— Нет! — воскликнул сэр Ланселот. — Было бы лишь дьявольской гордыней с моей стороны подумать, что я могу преуспеть там, где потерпели неудачу столь многие благородные рыцари.
— У вас нет выбора, — сказал король Артур, — ибо я повелеваю сделать это.
— Раз так, благороднейший из королей, — ответил Ланселот, — я не ослушаюсь вас.
И Ланселот стал на колени подле сэра Уррия и, помолившись, возложил руки на три его ужасные раны. И сразу же сэр Уррий встал, целый и невредимый, как если бы никогда вовсе не был ранен.
Все рыцари и с ними король Артур громко вскричали от радости и возблагодарили господа бога за его милосердие. Ланселот же заплакал, словно обиженный ребенок.
Тут и король Артур опечалился, ибо вспомнил, как в день, когда он впервые явился в Камелот, Ланселот таким же образом исцелил раненого рыцаря и как Нимуе, леди озера Авалон, предсказала, что Ланселот вновь свершит подобное и это будет его последнее деяние перед концом королевства логров.
А пока все это происходило в Камелоте, Гвиневера со своими рыцарями и леди скакали майским поездом в глубине лесов. И был в ту пору рыцарь по имени Мелигранс, который давно любил королеву. И теперь, увидев ее в окружении столь малой свиты и зная, что Ланселота уже давно не было в Камелоте, он решил, что пришел его час. И выступил он с двадцатью вооруженными воинами и ста лучниками, и устроил ей засаду, и внезапно окружил ее и тех, кто ее сопровождал.
— Предатель-рыцарь! — вскричала королева Гвиневера, поняв, что произошло. — Вспомните, что вы сын короля и рыцарь Круглого Стола. Вы позорите всех рыцарей, вашего господина короля Артура, позорите короля Багдемагуса, вашего отца, меня, вашу королеву, и себя.
— Что до этих разговоров, — закричал сэр Мелигранс, — меня они нимало не волнуют, ибо знайте, мадам, что я давно люблю вас, но никогда у меня раньше не было такого случая, как этот.
Тут десять рыцарей, ехавшие с королевой Гвиневерой, устремились на ее защиту, но они были без доспехов и скоро все распростерлись, раненные, на земле.
— Сэр Мелигранс, не убивайте моих благородных рыцарей, — взмолилась королева Гвиневера. — Я поеду с вами, если вы обещаете не причинять им больше вреда. Но если вы не пообещаете этого, я лишу себя жизни.
— Мадам, — сказал сэр Мелигранс, — ради вас я пощажу их, и их отведут в мой замок, где за ними будет хороший уход, но только если вы поедете со мной.
По дороге один оруженосец, отрок юный и смелый, внезапно пришпорил коня и полным галопом поскакал в сторону Камелота. И, хотя лучники стреляли в него, он благополучно скрылся и явился в Камелот вскоре после того, как Ланселот исцелил сэра Уррия.
Услышав его рассказ, Ланселот, который все еще был в доспехах, вскочил в тот же миг на коня.
— Сейчас же поскачу туда! — крикнул он королю Артуру. — А вам не угодно ли будет последовать за мной со многими рыцарями, как только вы наденете доспехи? Вы найдете меня у замка Мелигранса, если я еще буду жив.
Тут он пришпорил коня, пустив его галопом, и скрылся в туче пыли. Но недолго проскакал он, его остановил отряд лучников с натянутыми луками.
— Вам здесь не пройти! — закричали они. — А если и пройдете, то только пешим, ибо мы убьем коня под вами!