Приключения кота Батона
Шрифт:
Вот снится однажды Марье сон, будто зашел в их дом старец седой, испил водицы, откушал угощения нехитрого и, уходя, сказал:
– Родится у тебя дочка-красавица, коли сумеют твои сыновья Жар-птицу спасти.
Проснулась женщина, рассказала мужу о сне своем странном. Задумался Иван. Потом созвал сыновей своих на совет семейный.
– Обращаюсь к вам с просьбою, сыновья мои дорогие. Очень уж хочется нам дочку иметь. Приснился матери сегодня сон вещий, будто родится у нас дочь, только если вы Жар-птицу спасете. А где та птица, нам
Выступил вперед старший сын Савелий.
– Хочу и я сестрицу милую иметь. Пойду странствовать по белу свету. Авось и приведут меня дороги в нужное место. А уж спасти птицу от любого ворога у меня сил хватит.
Выступил вперед и средний сын Егор.
– И я пойду. Благословите на добрый путь, батюшка с матушкой. Не посрамлю род наш, сражусь с любым врагом.
А Степан – младший сын сидит на лавке, в затылке чешет. Говорит:
– Чего идти незнамо куда, я лучше дома на печи полежу да подумаю сперва.
Посмеялись над ним братья, нахмурился отец. А Степан залез на печь, тулупом укрылся и вроде как спать собрался.
Вот снарядились в дорогу дальнюю сыновья, проводили их родители. Наказ строгий дали – зря в драку не лезть, старых и малых не обижать, себя беречь, дом родной не забывать.
Опустел дом. Тихо, грустно. И Степана не видать и не слыхать, так и лежит на печи за занавеской. Матушка уж беспокоиться начала, ведь и обедать не встает.
– Не заболел ли ты, сынок? – спрашивает.
– Нет, мама, не волнуйтесь. Я с мыслями собираюсь, – смеется.
А на третий день объявил родителям, что уходит он в поход за Жар-птицей.
– А ты знаешь теперь, куда идти? – спрашивает отец.
– Знаю, не знаю, ноги сами поведут, – опять смехом отвечает сын.
Котомку за плечи и был таков. Не забыл взять с собой и дудочку свою любимую, и бритву острей острого.
Так он упорно думал, лежа на печи, где может быть эта птица, что его ноги и впрямь будто дорогу знали – ходко пошел от дома.
А к этому времени старший сын уже далече забрался. Пять городов неведомых встречал на пути, спрашивал везде, не слыхали ли люди о Жар-птице плененной. Нет, не слыхивали, – отвечали ему жители.
Идет Савелий по лесу. Налетел вдруг ветер, полил дождь будто из ведра. Ветки деревьев по лицу хлещут. С дороги сбился парень. Да не заметил, как угодил в яму с кольями острыми, на крупного зверя охотниками устроенную. Вроде и удачно упал, только руку да ногу прибило к земле. А освободиться сам не может. Лежит, кровью истекает, шевельнуться не может от боли.
– Эх, доля моя горькая, – думает, – хотел матушке с батюшкой помочь, а дело вон как обернулось. Коли не придет охотник скоро проверить ловушку свою, конец мне настанет.
А тут солнышко выглянуло, дождь кончился, птички запели. И охотник пришел, капканы проверить. Увидал парня в яме, кинулся вызволять.
– Ах ты, горемыка. Что ж ты под ноги в лесу не смотришь? Потерпи немного, сейчас помогу тебе.
Закрепил
Освободил от кольев Савелия. Снял с себя рубаху, порвал на ленты, да раны и забинтовал. Потом с превеликой осторожностью вытащил пленника, уложил под деревом, а сам за подмогой поспешил. Был у охотника сын-молодец да дочка-красавица. Запрягли они коня, поехали с сыном пришлого человека выручать.
Привезли домой, уложили в горницу и стали выхаживать. Много он крови потерял, ослаб совсем. Рваные раны не хотели заживать. Пришлось и бабушку-травницу в помощь призвать. Целый месяц в бреду метался парень. Но всё же победили они – стал поправляться Савелий. И полюбил он дочь охотника, а о ней и говорить нечего: пока выхаживала, он ей дороже брата родного стал. Забыл Савелий и про дом родной, и про Жар-птицу плененную. Сладко ему здесь живется, уже и о свадьбе разговоры ведутся.
А тем временем средний брат Егор много сел и городов прошел, пока услышал, что в замке на высокой горе живет чудище о семи ногах. Расплющенный, будто паук огроменный, и глаз целых три: два спереди, а третий на затылке. Нельзя его победить никак, сколько уж богатырей старалось, да все полегли во поле чистом.
Говорили люди, что живет у чудища в замке птица заморская. Нездешняя птица красоты невиданной. Только злодей ее в клетке держит. А она ночами так кричит тоскливо, будто о помощи просит. Так как же к ней подступиться – охрана кругом злобная да страшная?
Не испугался Егор, поехал прямо в замок.
– Кто таков, зачем пожаловал? – спрашивают сурово стражники.
– Хочу хозяину вашему товар заморский показать, может, купит чего, – отвечает.
– А где же твой товар? – удивляются стражники.
– Разве много места надо для чудесной вещицы? Ведите к хозяину, – говорит, – ему одному покажу.
Не поверили охранники пришельцу. Бросили его в темницу сырую. Обычно пленники жили в ней две недели, потом или с голоду и холоду умирали, или их собакам на растерзание отдавали.
А младшего брата Степана ноги сами привели к той горе. Затаился он неподалеку, высмотрел, как и когда стражники меняются, и понял, что сумеет пробраться в замок. До глубокой ночи лежал не шелохнувшись. Под покровом темноты и проскользнул в ворота под самым носом у зазевавшегося сторожа.
Решил и здесь не торопиться, а схорониться и обстановку разведать. Влез на дерево большое с ветвями раскидистыми да листвой густою. Целые сутки по сторонам смотрел, примечал, что да как. Видел, что чудище противное выползает на солнышке погреться ровно в полдень. Лежит на траве, ноги-щупальца раскинув. А напротив него клетку с птицей невиданной с перьями чудными ставят. Вот он над ней и издевается, пока на солнце нежится. Просунет одну ручищу в клетку и ну давай ей перья тянуть-вырывать. Та мечется по клетке, кричит, а зверюга рычит от удовольствия.