Приключения маленькой ошибки
Шрифт:
Annotation
Ошибки возможны в любой деятельности. В том числе и при переводах с иностранных языков. Особенно при переводе с древнегреческого, не особо нужного в повседневном общении, переводить с которого "могут не только лишь все ©".
Это история очевидной ошибки в переводе на русский язык крошечного фрагмента "Географии" Страбона. При поиске причины маленькой ошибки обнаружились ошибки побольше, уходящие своими корнями в эпоху Возрождения, и даже такие, что достойны раздела – нарочно не придумаешь. Причём в переводах не только на русском языке и не только в переводах.
Введение
Окошко
Тонкости перевода
О королях и "капусте"
Все права защищены
Источники
notes
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
Введение
Humanum errare est.
Человеку свойственно ошибаться. Древнеримская пословица.
Со временем меняется любой язык, создавая трудности для понимания или перевода. Не слишком давно, сказка о приключениях маленькой ошибки могла бы начаться так:
Давным-давно, во Киренском царстве – эллинском государстве, была-цвела сильфий-купинa, людьми хищными изведённая. Изведённая-истреблённая. На яства царские да зелия лекарские ...
Если в прошлое заглянуть ещё глубже (начяти старыми словесы), читать будет ещё труднее (не лепо), а часть слов без словаря окажется непонятной.
Существовало некогда растение – киренский сильфий – источник популярных в античном мире специй и лекарственных средств, вымершее во времена даже не былинные, а куда более древние. Ничего нового, кроме многочисленных изображений его на античных монетах и кратких сведений из античных текстов уже никогда не появится.
О происхождении его названия до сих пор спорят филологи. Античные поэты и писатели – Солон, Аристофан, Петроний – по поводу любви соотечественников к этой приправе шутили шутки, достойные выступлений современных стендап-комиков. Как лекарственному средству, сильфию приписывались чудесные способности – нейтрализовать действие яда, излечивать отравленные раны, возвращать зрение слепым и молодость пожилым.
Такое замечательное растение просто не могло остаться незамеченным. Начиная с XV века о его таксономической принадлежности было сформулировано множество гипотез, но ни одна из них до сих пор не является убедительной. Поэтому даже в веке двадцать первом появляются новые и новые статьи, ставящие своей целью "пролить свет на возможную идентификацию сильфия" (Helbig, 2012), "сформулировать разумную новую интерпретацию данных" (Posani, 2020) или объявить сильфием очередную ферулу (Miski, 2021).
В вопросе о сильфии замысловато переплелись биология, история, экономика и география с медициной. Основное впечатление, которое можно испытать, начав подробно знакомиться с этой темой – постоянное удивление. От количества разночтений, очевидных ошибок и передёргиваний.
О сильфии можно рассказать много интересного, но здесь будет
Ошибки при передаче информации – явление нормальное и естественное, но сильфий оказался поистине мистическим растением. Количество современных ему текстов, в которых растение хотя бы просто упоминается, не слишком велико. Однако нестыковок, несуразностей и по-настоящему грубых ошибок оказалось поразительно много.
Собственно говоря, интерес к древнегреческой филологии возник именно по этой причине. Очень уж нелепыми выглядели некоторые высказывания античных авторов в переводах.
Как оказалось – интерес возник не зря. Выяснилось, что в переводы с мёртвого древнегреческого "могут не только лишь все, мало кто может это делать[1]". Некоторые мастера перевода предпочитали при переводе использовать издания античной классики уже переведённые на живые языки. В том числе вместо греческого переводя с русскаго языка на русский язык. Некоторые, особо затейливые определения – непосредственный результат таких переводов.
Окошко на творческую кухню
На первый взгляд изданные переводы с древнегреческого на русский язык выглядят очень достойно. На титульном листе или в примечаниях указывается, что перевод сделан с греческого текста и приводится соответствующий источник. В самом переводе кириллические буковки складываются в связный и местами даже осмысленный текст.
Первоначальное удовлетворение наличием интересующих источников на русском языке спустя непродолжительное время сменилось сначала недоумением, а затем раздражением. Необходимые переводы оказались переводами с каких угодно языков, кроме древнегреческого. Мало приятного в том, когда уже почти сложившееся на основании перевода мнение приходится полностью менять после знакомства с оригинальным текстом.
Обращение к исходникам как раз и позволило заглянуть в окошко на творческую кухню переводчиков кое-какой античной классики.
В использовании предыдущего иноязычного перевода для упрощения и ускорения собственной работы нет ничего необычного. В системе российских стандартов по информации, библиотечному и издательскому делу имеется точное определение:
3.6 вторичный перевод: Перевод, оригиналом которого является не исходный текст на языке первичного составления документа, а перевод документа на другой (промежуточный) язык. (ГОСТ 7.36-2006)
В книгах иногда встречаются сообщения о подобных переводах. Например, очень прилично выглядит упоминание на титульном листе комедий Аристофана за 1897 год, что перевод на русский язык сделан с французского перевода греческого текста (рис. 1). Поскольку данное издание уже третье, то интерес читателей от этого нисколько не пострадал.
Рис. 1. Титульный лист перевода: Комедіи Аристофана. Переводъ съ греческаго M. Artaud (Третье изданіе 1845 г.). Переводъ съ французскаго В.Т. С.-Петбрбургъ. Типографія и Литографія Р. Р. Голикк Спасская, 17. 1897.