Приключения на орбитах
Шрифт:
С Земли передали, что в соответствии с расчетами «Орел» прилунился около лунного экватора на 23,46 градусов долготы, в четырех милях (6,5 километра) от намеченного места посадки. После двух часов пребывания на Луне экипаж получил разрешение отключить системы аварийного взлета.
Еще во время полета по лунной орбите астронавты попросили Центр управления пересмотреть график пребывания на Луне и отменить отдых, запланированный после посадки. Тогда решение этого вопроса отложили, но теперь он вновь встал перед специалистами. Поскольку астронавты были возбуждены, им
109 часов 07 минут 35 секунд. Открыли люк, и Армстронг начал свой выход. Это было довольно трудное дело. Скафандр ограничивал движения, кроме того, астронавт мог зацепиться ранцем системы жизнеобеспечения за край люка, поэтому действиями Армстронга руководил Олдрин: «Нейл, ты направляешься хорошо… Теперь твоя спина уперлась, подвинься вперед ко мне немного… О'кей, вниз… повернись влево… подвинь левую ногу вправо немного… ты делаешь хорошо, повернись налево. Ты уже на площадке».
Выход на площадку занял десять минут. Армстронг перевел дыхание и начал спуск по лестнице. Некоторое опасение вызвал последний шаг – нижняя ступень лестницы оказалась довольно высоко над поверхностью (1,1 метра) в результате того, что не был вовремя выключен посадочный двигатель. Однако астронавт сравнительно легко преодолел и эту трудность.
109 часов 24 минуты 20 секунд (примерно в 3 часа 56 минут по Гринвичу). Армстронг спустился на поверхность Луны. Это историческое событие произошло 21 июля 1969 года.
«Это небольшой шаг для человека, но огромный скачок для человечества», – произнес он свою первую на Луне фразу. Тут же стал делиться впечатлениями: «Поверхность красивая и пыльная. Я могу разрыхлить ее своей пяткой. Она прочно пристает красивыми слоями, подобно порошкообразному древесному углю, к подошве и сторонам моих ботинок. Я отступил только на небольшую долю дюйма, может быть, на одну восьмую дюйма, но я могу видеть следы моих ботинок и наступаю в чистые песчаные частички. Кажется, здесь не будет трудностей для передвижения, как мы предполагали. Это, возможно, даже легче, чем при имитации одной шестой на Земле. Тут в самом деле нет помех для ходьбы…»
Армстронг осмотрел лунную кабину и остался доволен ее состоянием. Затем Олдрин спустил ему на специальном подъемнике фотокамеру.
– Я пойду делать свои первые снимки здесь, – сказал Армстронг Хьюстону.
Но у руководителей полета были другие планы. Их больше интересовали образцы лунного грунта. Ведь если возникнет необходимость срочного взлета или даже просто возвращения астронавта с Луны в кабину аппарата, ему уже будет не до сбора образцов. Поэтому с Земли деликатно напомнили:
– Нейл, мы тебя видим отчетливо и ясно. Мы видим, что ты фотографируешь. Нейл, ты не забыл про аварийный комплект образцов?
Но Армстронг увлекся, напоминание не сработало.
– Я пойду собирать их сразу же, как только закончу свои снимки.
Если бы все это происходило на Земле, ему попросту приказали бы прекратить фотографирование и заняться образцами. Но на Луне… Астронавт и без
– Ты теперь идешь собирать образцы, Нейл? – спросили его, четко подчеркнув тем самым его главную задачу.
Армстронг был опытным человеком и хорошо знал все эти маленькие хитрости. Он понял, что ему приказывали.
– Да, – буркнул он в ответ, словно говоря: – Вот и на Луне не скроешься от этих командиров.
Нейл достал из кармана, расположенного на скафандре ниже колена левой ноги, телескопический прут с совком и приступил к работе. Он довольно легко заглублял совок на 15-20 сантиметров и мог погрузить его и еще глубже, но неуклюжий скафандр не позволял ему сильнее наклониться.
Сбор образцов сопровождался восхищенными возгласами обоих астронавтов.
– Отсюда это выглядит великолепно, Нейл.
– Это прекраснее всех найденных. Он подобен лучшему десерту Соединенных Штатов. Армстронг комментировал каждое свое действие, каждое впечатление.
– Они (камни) различны, но прелестны.
Он отметил, что камни имеют «пузырьки», подобные газовым пузырькам горячей лавы на Земле, и похожи на пемзу.
Закончив собирать образцы, Армстронг открепил совок от ручки и выбросил ее.
– Тут действительно можно бросить вещь далеко, – сказал он Олдрину. – Что, карман открыт, Баз?
Олдрин, наблюдавший из лунной кабины за действиями товарища, начал координировать движения руки Армстронга, пытавшегося положить образцы в карман скафандра.
Наконец пришла очередь Олдрина спуститься на поверхность Луны. Теперь Армстронг помогал ему советами.
109 часов 42 минуты 49 секунд. Олдрин ступил на Луну. Первые его слова на поверхности:
– Прекрасно, чудесно.
– Нет ничего подобного. Величественное зрелище, – подтвердил Армстронг.
Армстронг с помощью телевизионной камеры несколько минут снимал место посадки и лунный горизонт. Затем он заменил широкоугольный объектив камеры на обычный и установил ее на штатив метрах примерно в пятнадцати от лунной кабины.
– О'кей, Хьюстон, скажите, если вы получите новую картинку.
– Нейл, это Хьюстон, все нормально, мы получаем новую картинку… все системы лунной кабины в норме.
Наступило время для важной операции. На экранах телевизоров на Земле появилось изображение обоих астронавтов на фоне лунной кабины: Армстронг счищал с корпуса кабины серебряную фольгу, под которой оказалась пластинка.
Армстронг прокомментировал: «Для тех, кто не читал пластинку (надписи на ней), мы прочитаем ее. Она размещается впереди посадочного шасси на этом лунном модуле. Во-первых, здесь изображены два полушария, на каждом из которых показана одна из двух полусфер Земли. Под этим (изображением) сказано: «Здесь люди с планеты Земля впервые ступили на Луну, июль 1969 от рождества Христова. Мы пришли с миром от всего человечества». Здесь имеются также подписи членов экипажа («Аполлона-11») и президента Соединенных Штатов».