Приключения Оливера Твиста. Повести и рассказы

Диккенс Чарльз

— Без сомнения, — прошептал Тотл. Храбрость его быстро улетучивалась.

— Ну, пора приниматься за дело, — сказал Парсонс. Вложив в предприятие некоторую сумму, он взял на себя обязанности распорядителя.

— Да, да, сейчас… — в сильном смущении отвечал Тотл.

— Да скажите же ей что-нибудь, — настаивал Парсонс. — Черт возьми, сделайте ей комплемент, что ли.

— После обеда, — отвечал застенчивый Тотл, стараясь отсрочить роковую минуту.

— Однако, джентльмены, — сказала миссис Парсонс, — вы, право же, чрезвычайно учтивы. Сначала вы все утро

отсутствуете, вместо того чтобы, как было обещано, везти нас на прогулку, а когда наконец приезжаете домой, то шепчетесь друг с другом, не обращая на нас ровно никакого внимания.

— Душа моя, мы говорили о деле, которое задержало нас сегодня утром, — отвечал Парсонс, бросая многозначительный взгляд на Тотла.

— Боже! Как быстро пролетело это утро! — воскликнула мисс Лиллертон, взглянув на свои золотые часы, которые она независимо от надобности заводила в особо торжественных случаях.

— А мне кажется, что оно тянулось очень медленно, — робко заметил Тотл.

— Браво! Отлично! — прошептал Парсонс.

— Неужели? — произнесла мисс Лиллертон, изобразив величественное изумление.

— Я могу объяснить это только тем, что был лишен вашего общества, сударыня, и общества миссис Парсонс, — сказал Уоткинс.

Во время этого короткого диалога дамы направились к дому.

— Какого черта вы приплели к этому комплименту Фанни? — спросил Парсонс, когда друзья последовали за дамами. — Вы этим все дело испортили.

— О, иначе он казался бы очень дерзким, — отвечал Уоткинс Тотл, — я бы даже сказал, чересчур дерзким.

— Он рехнулся! — шепнул Парсонс на ухо своей супруге, входя в гостиную. — Рехнулся от скромности.

— Скажите на милость! — вскричала она. — Я в жизни ничего подобного не слышала.

— Как видите, мистер Тотл, у нас нынче совершенно семейный обед, — сказала миссис Парсонс, когда все сели за стол. — Мисс Лиллертон у нас как родная, да и вы для нас тоже не чужой.

Мистер Уоткинс Тотл выразил надежду, что никогда не будет чужим в семье Парсонс, а про себя подумал, что его застенчивость все равно не даст ему чувствовать себя как дома.

— Снимите крышки, Марта, — приказала миссис Парсонс, озабоченно распоряжаясь переменою декораций.

Приказание было выполнено, и на одном конце стола показалась пара вареных кур с языком и прочими принадлежностями, а на другом — телятина. С одной стороны на зеленом блюде красовались два зеленых соусника с фарфоровыми ложками того же цвета, с другой — кролик под коричневым соусом с пряностями и с гарниром из ломтиков лимона.

— Мисс Лиллертон, милочка, поухаживать за вами? — спросила миссис Парсонс.

— Нет, благодарю вас, я, пожалуй, побеспокою мистера Тотла.

Уоткинс встрепенулся, задрожал, подал кусок кролика и разбил рюмку. Лицо хозяйки дома, до этой минуты сиявшее лучезарною улыбкой, страшно изменилось.

— П-п-рошу прощения, — заикаясь, пробормотал Тотл, в крайнем замешательстве накладывая себе на тарелку соус с пряностями, петрушку и масло.

— О, не важно, — отвечала миссис Парсонс тоном, не оставлявшим ни малейших сомнений в чрезвычайной

важности происшествия, и тут же велела мальчику, который шарил под столом в поисках осколков стекла, прекратить свои изыскания.

— Я полагаю, что мистеру Тотлу известно, какому штрафу обычно подвергаются в подобных случаях холостяки, — сказала мисс Лиллертон. — Дюжина рюмок за одну разбитую.

Мистер Габриэл Парсонс многозначительно наступил Тотлу на ногу. В этих словах заключался явный намек, что чем скорее он перестанет быть холостяком и избавится от подобных штрафов, тем лучше. Мистер Уоткинс Тотл именно так и понял это замечание и, выказав просто поразительную в данных обстоятельствах находчивость, предложил миссис Парсонс вина.

— Мисс Лиллертон, — сказал Габриэл, — разрешите мне…

— Вы очень любезны.

— Тотл, передайте, пожалуйста, графин мисс Лиллертон. Благодарю вас. — За сим последовала обычная пантомима кивков и глотков.

— Тотл, приходилось ли вам бывать в Саффоке? — спросил хозяин дома, жаждавший рассказать одну из своих неизменных семи историй.

— Нет, не приходилось, — отвечал Уоткинс, добавив в виде оговорки, что он бывал в Девоншире.

— Жаль! Видите ли, в Саффоке много лет назад со мной был чрезвычайно странный случай. Разве я вам никогда о нем не рассказывал?

Мистер Уоткинс Тотл, разумеется, слышал эту историю не меньше тысячи раз. Однако он выразил величайшее любопытство и с крайним нетерпением ждал рассказа. Мистер Габриэл Парсонс тотчас же приступил к делу, несмотря на то что, как наши читатели неоднократно имели возможность убедиться, хозяина дома в таких случаях очень часто перебивают. Мы попытаемся пояснить свою мысль на примере.

— Когда я был в Саффоке… — начал мистер Габриэл Парсонс.

— Сначала уберите кур, Марта, — сказала миссис Парсонс. — Извини, милый.

— Когда я был в Саффоке, — повторил мистер Парсонс, бросая раздраженный взгляд на свою супругу, которая сделала вид, будто ничего не замечает, — когда я был в Саффоке несколько лет назад, мне пришлось заехать по делу в город Бери-Сент-Эдмондс. Я должен был по дороге задержаться на главных станциях и потому для удобства поехал на двуколке. Часов в девять вечера, в полной тьме — дело было зимою, — я выехал из Садбери. Дождь лил как из ведра, ветер завывал в придорожных деревьях, было так темно, что я не мог разглядеть собственную руку, и я вынужден был ехать шагом…

— Джон, — произнесла миссис Парсонс низким глухим голосом, — не пролейте соус.

— Фанни, — с досадою сказал Парсонс, — лучше бы ты отложила свои хозяйственные распоряжения до более удобного времени. Право же, душа моя, очень неприятно, когда тебя постоянно перебивают.

— Но ведь я же не перебивала тебя, милый, — отвечала миссис Парсонс.

— Нет, ты перебила меня, душенька, — возразил мистер Парсонс.

— Это просто смешно, друг мой! Ведь должна же я, в самом деле, смотреть за прислугой, а если б я сидела, спокойно глядя, как Джон обливает соусом новый ковер, ты же первый завтра утром стал бы сердиться, что на ковре пятна.