Приключения Петра Макарыча, корреспондента Радиорубки Американской Парфюмерной Фабрики "свобода"
Шрифт:
* * *
– Если тебе понравилась девушка, то нечего пялиться на нее, - начал Чародей издалека.
– Надо сразу брать быка за рога.
С четверть века назад я неожиданно окаменел в схожей ситуации. Случилось это в театре. В течение спектакля я, по обыкновению, разглядывал с балкона в оперативный бинокль ночного видения зрителей в партере и навел окуляр на совершенно неотразимое создание. Она была не одна. По обе стороны от нее сидели подозрительные мужчины, но меня это ни сколько не смутило. Произведя недоступные непосвященному расчеты, я спустился в перерыве в буфет и наткнулся точно на нее. Она задумчиво стояла в очереди. Ее подельники
Я прошептал ей на ушко:
"Вы Божественны! Никогда еще свет не видывал такой дивной красоты! Вы, наверное, сошли с небес, чтобы повергнуть к своим ногам этот недостойный Вас мир".
Она улыбнулась. Она склонила свою прелестную головку. Она посмотрела на меня! Если бы Вы видели, КАК она на меня посмотрела!
Легкий бриз пронесся в ее бездонных голубых глазах. Я ощутил себя на волнах любви, плывущим в страну грез и надежд.
Порывы неземной страсти подхватили меня и я воспарил, словно птица счастья, в сказочные облака.
Чародей вдруг замолчал. Бондиана и Примат, переключившийся с нее на романтическую историю российского друга, разинули рты. Они ожидали продолжения. Выдающийся Человек, оставаясь в вертикальном положении, спросил с придыханием.
– А что же было дальше?
– А что дальше...
– Великий Человек кашлянул и официант в полковничьей папахе и кителе с погонами генерал-майора Рыцарства Плаща и Кинжала, терпеливо ожидавший сигнала к началу спецобслуживания высоких гостей у стены с картиной кисти известного придворованного художника Партретаса Тяпляповича Сафрониди "Застольная беседа Верховного Чародея России и Отца Советских Народов", мгновенно подскочил к столику.
– Дальше ничего не было, - подчеркнуто сухо произнес Чародей.
– Я развернулся и покинул буфет, потому что вспомнил о футбольном матче. Он должен был начаться через час, и если бы я остался в театре, а после спектакля пошел провожать эту девушку, то наверняка не успел бы к началу телетрансляции.
– А те сомнительные личности, обложившие твою девушку..., в смысле окружавшие ее в партере, кто все-таки они были такие?
– допытывался Примат.
Чародей, задумчиво посмотрев на потолок, скомандовал генерал-официанту:
"Принесите все, что положено! "О свободе печати и речи к английскому Парылументу" пока что забудьте. Господина Примат-Магистра немного штормит, ему не до поросенка" (Примат стыдливо кивнул) и ответил.
– Как мне потом рассказала действительно МОЯ девушка (она осталась на балконе досматривать спектакль без меня), те два типа занимали должности отца и мужа партеровской красотки.
– А почему же они не спустились вместе с ней в перерыве в буфет?
– изобразила удивление Бондиана.
– У них не было при себе денег, - Чародей подавил зевок.
– Вся рублевая наличность находилась у этой крали, так как отец и муж отколбасили пять лет на строительстве Байкало-Амурской Магистрали, освоив специальность профессиональных алкоголиков, и на данном основании были определены решением суда под ее шефство.
– А почему твоя девушка отпустила тебя в буфет одного?
– щеки Примата покрылись розовой коркой. Вялый бледнолицый на глазах превращался в вождя краснокожих.
– И как бы ты мог при всем желании пойти провожать super girl из партера, если с тобой рядом находилась совсем другая goose? И каким образом твоя goat обо всем разузнала про эту sheep, о ее альказельцерных отце, муже и подконтрольной наличности?
– Понимаете, my dear friends (Чародей решил
– Авт.), моя rosette и партерообразная lily оказались сестрами-близняшками и еще в роддоме договорились никогда не сидеть друг с дружкой рядом, будь то театр, ресторан или следственный изолятор, и в буфет парой не ходить, чтоб не смущать народ.
Вот почему одна из сестер, принятая мной первоначально за небесное светило, направилась в перерыве в буфет, а другая, с которой я заявился в театр, так и осталась сидеть на балконе, в то время как я спустился в буфет и напоролся на ее сестру.
Это ответ на один из поставленных тобой вопросов.
– Великий Человек снисходительно улыбнулся Выдающемуся Человеку ("Какие же Вы иностранцы немобильные, словно "Eriksson T20" в глухом лесу. Элементарные вещи приходится растолковывать. Оттого и порядка в Ваших странах нет решительно никакого!") и продолжил ликбез.
– Отец, как Вы уже могли догадаться, у сестер-близняшек был один, а мужья разные.
При этом супруг взыгравшей на струнах моей души партеровской кикиморы (к сожалению, этот прискорбный факт я констатировал не сразу), не имея к балконной образине (тоже суровая правда) абсолютно никакого отношения, был ей, тем не менее, хорошо известен, как и положено свояченице распознавать свояка.
Поэтому висячеплощадная abracadabra была полностью осведомлена о родном отце и свояке, которые так же, как и мы с ней, двинули в театр вместе с ее партерной сестрой-хавроньей, но сидели отдельно, чтобы не устраивать неразбериху. Мы - на вислом крыльце, а они - в низине.
Примат-Магистр Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии, уже пунцовый, принялся растирать виски. Суперагент Рыцарства Плаща и Кинжала Бондиана Семеркина ногтем указательного пальца скоблила скатерть.
Верховный Чародей России выдерживал конспиративно-оперативную паузу. Он был почти у цели - гость из Туманного Альбиона практически вышел из оцепенения. Предстояло закрепить успех. И Великий Человек продолжил наступление.
– Теперь что касается наличных денег. В глотке этой показательно-образцовой семейки застряло железное правило - все деньги должны быть у женщины.
Именно по причине отсутствия наличности отец и муж той ведьмочки из заоблачного чистилища не поперлись за ней в буфет. Кроме того, как я уже подчеркивал, она осуществляла над ними шефский контроль в связи со спецификой профессии, приобретенной указанными объектами на строительстве Байкало-Амурской Магистрали, которая (профессия) не позволяла данным остолопам разумно распоряжаться денежной массой.
Не было наличности и у меня. Это обстоятельство выступило в качестве решающего основания для того, чтобы я покинул буфет и отправился домой смотреть футбол.
Что толку толкаться в очереди, тем паче в компании такой мегеры, если все равно заказать ничего не можешь? Вы, надеюсь, уже докумекали, что вся моя наличность осела в кошельке балконной страшилки? Так уж были устроены, по образцу и подобию покойной фурии-матери, обе квазимоды-дочурки.
Ну, а что касается вопроса о том, каким способом я намеревался проводить одну, если пришел с другой, то надо Вам, друзья мои (последние два слова Чародей произнес на блестящем оксфордском.
– Авт.), по секрету признаться, что, низвергнувшись в буфет, я принял партерную лягушку за балконную змею. Напоминаю Вам, что эти жабенции служили сестрами-близняшками, вот я и подумал, что моя выдра тайком покинула балкон и спустилась в буфет.