Приключения Вехтора
Шрифт:
По всей гостевой зале виднелась перевёрнутая мебель, и валялись разбросанные мёртвые тела. Кроме забившейся в угол княжны, смотревший на этот хаос расширенными от ужаса глазами и судорожно сжимавшей в руке бесполезную саблю, на ногах оставались только Корней, с задумчивым видом вытиравший куском чьего-то плаща свою саблю. Да Сидор с Машей, застывшие с заново взведёнными арбалетами и настороженно осматривающие разгромленный зал гостиницы.
— Девять, — флегматично бросил Корней, так и не останавливая своего задумчивого занятия.
—
— Ты сперва арбалет поменяй на десятизарядный, — усмехнулся Корней, — а потом уж и заявки такие делай.
— Вот вечно он такой, — пожаловалась Маша княжне. — Самое лакомое себе норовит захапать. Нет, чтоб с девушкой поделиться парочкой трупиков, — продолжала она жаловаться, не обращая ни малейшего внимания на становившийся на ней взгляд княжны, смотрящей на неё с каким-то диким ужасом.
— Я же говорил, — так же флегматично заметил Сидор, как будто они сидели в кабаке и спокойно пили пиво, — что с этой княжной, мы превратились в профессиональных душегубов.
— Надо бы Димона проверить, — тихо заметила Маня, развернув арбалет в сторону опрокинутого стола и внимательно наблюдая, как из-под него появляется бледное, трясущееся от страха лицо владельца гостиницы.
— А чего меня проверять, — раздался от входной двери недовольный голос входящего Димона. — Ещё трое, — добавил он, кивнув на молчаливый вопрос Корнея. — Один опять ушёл. Стоял в переулке с лошадьми и тут же рванул, как только меня заметил.
— Похоже, о нас образовывается дурная слава, — мрачно проговорил Сидор, наклоняясь над лежащим под столом владельцем гостиницы. — Как только нас замечают, то стараются обязательно скрыться. Вы не скажете, любезный, — обратился он к нему, приставив взведённый арбалет к его лбу, — что это были за люди?
— Б-Банда Б-бледного М-Монаха, — еле выговорил трясущимися губами владелец, тыкая пальцем в сторону трупа с двумя арбалетными болтами в глазницах, пришпилившими его голову к бревенчатой стене. — Меня заставили, — глядя на острия болтов белыми от ужаса глазами, добавил он. — У них моя дочь и жена. Я не мог.
— Всё то ты мог, братец, — сожалеючи заметил Сидор, брезгливо отворачиваясь в сторону. — Только мочь и хотеть, разные вещи. И не для тебя.
— Есть что-нибудь интересное? — поинтересовался он у Димона, принявшегося молчком потрошить карманы убитых.
— Денег нет, — заметил тот, вывернув карманы у последнего трупа. — Так же как и у тех, в переулке.
— Значит, давно ждали, успели всё проесть, — заметил Корней, подбирая валяющийся на полу арбалет. — Плохо работаем, — осуждающе покачал он головой, разглядывая его, — этот, выстрелить успел, — кивнул он на труп, так и продолжающий как бы сидеть возле стены.
— Ну и на чей счёт его записать? — сварливо спросила, подходя, Маня
— На мой, конечно, — тут же оживился Сидор, наклоняясь поближе и внимательно рассматривая мёртвое тело. — Видишь, моя визитная карточка, стрела в глазнице, — щёлкнул он по болту пальцем.
— А вторая, — сразу же возмутилась Маня, — тоже твоя?
— Ну, — почесал Сидор за ухом, — вторая, конечно, твоя, — нехотя согласился он. — Но ты же всегда бьёшь в лоб, так что этот тебе не считается.
— Что-о? — тихо спросила, свирепея на глазах Маня. — Бедную девушку обделяют?
— Корней, — Сидор бросил умоляющий взгляд на того, не обращая никакого внимания на пыхтящую от возмущения Маню, — да дай ты ей пару трупиков в зачёт. У тебя и так их переизбыток, а девочка совсем может расстроиться.
— Ну, — с глубокомысленным видом тот оглядел место побоища, — можно и поделиться. Почему бы и нет?
— Пока вы тут трупешники делите и очки себе зарабатываете, там княжна совсем сомлела, — раздался рядом с ними ехидный голос Димона. — Так и сидит, бедная, к стенке привалясь.
— Как сидит? Как привалясь? — сразу же опомнилась Маня. — Если сомлела, то должна была упасть, — обеспокоено заметила она, бросаясь к безвольно откинувшейся на скамье княжне. — Мама дорогая, — в ужасе воскликнула она, заметив арбалетный болт, выглядывающий из бока княжны. — Опять!
— Что, опять? — обеспокоено подскочили к ней Сидор с Корнеем.
— Слава богу, пронесло, — облегчённо заметили Корней, берясь рукой за торчащий из спинки скамьи арбалетный болт, прибивший к скамье рубашку княжны, и выдёргивая его. — Ишь, зараза, сломался, — с сожалением заметил он, вертя перед носом бледной, как смерть, княжны вытащенным болтом, — если б не кольчужка, печень бы, наверняка, пробило.
— А так, только по боку скользнуло, даже кольчугу пробить не смогла, — пояснил он подошедшему Димону. — Дерьмо, а не арбалет, — недовольно скривился он и, покрутив в руках бандитский арбалет, отбросил его в строну.
— Наверное, на боку синячище будет, — глубокомысленно заметил Димон, насмешливо наблюдая за трясущейся от запоздалого страха княжной.
— Теперь поняла, салага, — хмыкнул Сидор, — что если тебе взрослые дяди сказали кольчугу одеть, то выполнять должна беспрекословно.
— Это невозможно, — неожиданно подала слабый голос княжна, пытаясь слабой рукой отстранить поддерживающую её Машу. — Это неблагородно, — ткнула она рукой в валяющиеся кругом тела.
— Чего? — уставились все на неё недоумённо, замерев от неожиданности.
— Нельзя пользоваться арбалетами. Так нельзя воевать. Это неблагородно, — набычив голову, заговорила княжна. — Дворянин должен пользоваться мечом, а не этим орудием разбойника, — гневно ткнула она своим изящным пальчиком в валяющийся на полу разбойничий арбалет.