Приключения во времена Людовика XIII продолжаются (II книга)
Шрифт:
– Что это все значит?
– задала вопрос Изабелла холодно.
– Что это значит?
– передразнил ее пират.
– Да, меня интересует, что все это значит!
Джулия тоже храбро поднялась.
– Вы задержали нас вместо того, чтобы просить выкуп за нас. Почему?
Пират Нуро чмокнул языком.
– Вас истерзала неизвестность, дорогие мои? Я могу с удовольствием поведать об изменениях в ваших судьбах. Садитесь, милашки, прошу вас!
Подруги сели, сохраняя презрительные выражение лиц, но у обоих стучали сердца, как перед казнью. Но напрасно пират пытался подметить признаки
– Мои ребята бросали на вас жребий.
Теперь только он был удовлетворен. Он заметил взгляды, полные ужаса, какими обменялись пленницы. Но напрасно он ждал, что они бросятся на колени.
– Негодяй!
– медленно и тихо, но так хлестко - презрительно произнесла Джулия, что у пирата заходили желваки на скулах.
– Я вас напугал?
– спросил он. – Бедняжки… А ведь вам повезло еще меньше, чем вы думаете. Мой ребята хотели вас, но у нас уже есть девчонка. Правда, сейчас она валяется в трюме с горячкой, так что на ее помощь не рассчитывайте –всякое там причесать, одеть, раздеть! А вас мы продадим в Алжире.
– Но обычно за пленников просят выкуп!- воскликнула Изабелла. –Я слышала об этом в Лувре!
– Если женщина некрасива или стара, то конечно, тяжелый выкуп решает все дело. Но обе вы красивы и соблазнительны. Мне на продажу нужен хороший товар, и я вас не трону.
– Какое счастье!
– нашла в себе силы съязвить Джулия.
– Я продам вам наложницами или женами, как уж выйдет. Вот ты, – он указал на Джулию, - с твоей белой кожей и аппетитными формами принесешь мне полторы тысячи монет. А ты, испанка с огромными черными глазами и тонкой талией – даже больше!
– У меня серые глаза! – растерянно произнесла Изабелла.
– Я не против!
– Но вам могут дать больше, чем 3 тысячи луидоров, если вы потребуете за нас выкуп!- воскликнула Джулия.
– У нас могущественные друзья!
Пират щелкнул пальцами.
– Три тысячи – это начальная цена. Вас могут купить и за десять и даже двадцать. Да и за мужчин я получу хорошую цену.
Джулия едва не задохнулась.
– За мужчин?
Пират захохотал, дрожа животом.
– До чего ты забавна, крошка! Твой мужчина тебя пытался спасти тебя. Он убил троих моих ребят. И теперь мне нужна хорошая компенсация!
– Они здесь?
– вырвалось у Изабеллы. Пират с любопытством поглядел на нее. Казалось, ему нравилось играть человеческими сердцами.
– Они добровольно перешли на мой борт, чтоб не упустить вас!- с чем- то похожим на удивление непонятным, а, значит, сильным поступком, добавил он. – Я предлагал господам остаться на корабле, на “Лайме”, кажется. Мы его опустошили дочиста –взяли хороший улов, хвала всем богам! А вот мужчины мне не были нужны - оставались бы на корабле. Но нет… Они добровольно – добровольно! – позволили нам их успокоить. Слуги ваши остались, а вот господа….Я забрал их, но вчера они вздумали поднять бунт! Самое забавное, что они знали, что не справятся с нами. За таких отчаянных ребят, черт возьми, я возьму в десять раз больше, чем хотел.
– И что… – затаив дыхание, пролепетала Изабелла.
– Что? Один сейчас бредит с раной в бедре. Двое других в колодках.
– Кто?!
–
– В бреду великан, едва не задушивший меня. Антонио пришлось стрелять в него. Скотина, подпортил такой великолепный товар!
– О небо!- застонала Изабелла.
– Мы наткнулись на них случайно! Если б не моя счастливая звезда, они взломали бы вашу дверь. Шлюпка была уже готова. Но судьба против вас - я случайно вышел гулять на бак.
– Что с остальными?!- дрожащим голосом произнесла Изабелла.
– В кандалах очень прыткий… де Батц, кажется! И второй, аристократ, такой невыносимо надменный, что лицо ему разбей гардою, не дрогнет. Не люблю таких! От них одни проблемы! Я уже брал в плен одного такого - и все равно не довез его до Алжира. Пришлось повесить, увы!
Джулия испуганно смотрела на подругу. У Изабеллы задрожали ресницы, и она поспешно опустила их. Сердце ее разрывалось. О, Арман! В колодках, боже мой!
Какое безумие - захватывать корабль! Какое безрассудство и дерзость рассчитывать на удачу в таких неподходящих условиях, но и какие храбрость и преданность!
И женщины теперь плакали в душе, но ужасно гордились ими, и клялись не падать духом! Ведь иногда самое главное в жизни - остаться спокойным в бою, чтоб преодолеть несчастье, как бы ни вертела тобой несчастливая судьба.
– Их я тоже продам! – продолжил пират задумчиво.
– А теперь, милашки, прошу за мной.
Они повиновались, потрясенные, оглушенные услышанным.
Им пришлось вылезти из трюма на четвереньках, так ослепило их яркое солнце, оглушили крики чаек и хлопанье паруса, так сильно от свежего воздуха кружилась голова.
Невзирая на весь ужас их положения, подруги с наслаждением вдохнули соленый теплый воздух. Кругом, куда только не проникал их взор, простиралась небесная гладь моря цвета бирюзы в легких золотистых от солнца барашках. Ровный горизонт был пустынен. Высокое небо, где нестерпимо сиял яркий шар солнца, оттенком напоминал теплую голубизну моря. И под его необъятном шатром удивительно хрупким и маленьким казался корабль.
– Где мы? – одними губами спросила Изабелла, задирая голову к небу. О, если б они могли упорхнуть туда, где купались в свободе чайки.
– Скоро будет Бискайский залив, мадам!
– произнес подскочивший красивый Антонио вежливо.– Через восемь часов на северо-западе окажется испанский мыс Эстакаде Варес.
– Хоть бы вас там потопили! – зло воскликнула Джулия.
Матросы все как один в дорогих бархатных рубашках, висящие на вантах и прислушивающиеся к их диалогу, расхохотались, словно услышали отличную шутку. Джулия смерила их презрительным взором.
Изабелла незаметно рассматривала корабль. Глаз ее с тоской отмечал и хорошую маневренность, и большое количество матросов на борту, а сердце сжималось от страха и неверия в реальность алчных улыбок матросов. Она никак не могла принять чудовищную истину - они, знатные дамы, еще недавно целовавшие своих детей в Париже, по воле какой- то чрезвычайно причудливой судьбы оказались на пиратском корабле с нависшей над ними угрозой быть проданными в гаремы Алжира. И Арман в колодках, как галерный раб! А де Порто ранен! Боже, только бы он остался жив!