Приключения во времена Людовика XIII продолжаются (II книга)
Шрифт:
Джулия замедлила шаг, с наслаждением вдыхая полной грудью и устремив глаза на красное восходящее солнце. Его лучи ослепительно играли на позолоте знамен и штандартов, на шпагах и шпорах блистательных воинов; в хор кузнечиков, то затихая, то нарастая, вливались звуки победного барабана, задорный смех: в лагере царило оживление. От кухонь поднимался одуряюще вкусный запах мясного рагу.
– Ах, - воскликнула Оливия, топнув ножкой.
– Мы опоздали. Они уже ушли к Ла-Рошели.
Джулия побледнела.
–
– и Оливия потащила Джулию к палатке де Тревиля. Она решительно отодвинула синие бархатные портьеры.
Два мушкетера подняли головы от пюпитров, и тотчас их усатые физиономии расплылись в улыбках.
– Г-жа де Арамисец!
– воскликнул один.
– Г-жа д’Аво!
– вторил ему второй.
– Наконец-то вы почтили нас своим присутствием!
– де Дромоль бросил перо, вскочил и низко склонился перед фрейлинами.
– А вчера вы едва- едва послали мне улыбку!
– Право, я не намеривалась вас обидеть, дорогой де Дромоль!
– Вы одни, г-да?
– вмешалась Оливия в обмен любезностями.
– А где ваши друзья?
– На штурме Северного форта, разумеется! Я ожидал, вы знаете об этом!
– На штурме!
– прошептала Джулия испуганно.- Это очень опасно?
– Гм…Нет, я уверен, что нет, мадам.
Д’ Аво круто развернулась к барону.
– Когда они вернуться, сударь?
– О, сударыня, не знаю, что вам и ответить!
– Так вы не знаете или не хотите говорить?
– Ах, я так доволен, что могу лицезреть двух самых очаровательных фрейлин нашей королевы.
Джулия послала ему улыбку, но тревога и досада бередили ей сердце. То была тревога жены за мужа, смельчака и человека отчаянного, и досада пылкой любовницы на него. Ох, уж эти мужчины! Де Арамисец, только приехав, сразу отправился воевать, а должен был сначала найти ее, свою жену!
– Мы еще придем, - сообщила молодым людям г-жа д’ Аво.- Но сегодня искать нас не надо, мы заняты целый день. Вы знаете, кому передать мои слова!
– Я не так уж не догадлив!
– Я осведомлена об этом, любезный де Дромоль!
– Сударыни, - воскликнул второй мушкетер, - вы уже покидаете нас?
– Да, сударь!
– отозвалась Джулия с милой улыбкой, стараясь скрыть огорчение.- Нам уже пора.
Распрощавшись с друзьями, дамы пошли обратно. Пройдя несколько шагов, Джулия обернулась в сторону Ла-Рошели. Лицо ее отражало смешанное выражение тревоги и возмущения.
– Только попробуй отнять его у меня!- прошептали ее губы. Она ревниво бросила взгляд на крепость и резко развернулась.
Несколько часов грызла ее тревога. Джулия присутствовала на утреннем одевании королевы, потом при ее трапезе, подавала ожерелья и кубки с вином, с трудом держала на губах улыбку, пока, наконец, не дождалась вечернего военного совета.
Кардинал Ришелье предложил строить плотину
– Я выражаю надежду, - величественно объявил король Людовик, - что новый замысел Его Высокопреосвященства относительно моря, окажется столь же успешным, что и военные хитрости на суше.
Джулия не слышала его. Она так и впилась глазами в усталого де Тревиля, появившегося у палатки короля. Серебряные поцарапанные латы капитана мушкетеров тускло блестели под лучами заходящего солнца.
– Успех, дорогой Тревиль?
– спросил король, чуть приподнимаясь.
– Успех, ваше величество! Гугеноты выбиты из Северного форта!
Джулия собралась, было, сама как-нибудь привлечь внимание капитана, когда тот, взглянув в сторону фрейлин, произнес громко:
– Среди офицеров потерь нет!
У Джулии вырвался вздох облегчения. Но обменяться даже парой слов с капитаном ей не удалось. После того, как королева Франции покинула совет, де Тревиль оставался у короля. Джулия решилась остаться на площадке перед шатром короля, и провела более часа беседуя с отцом Арну и еще несколькими придворными, но в палатке короля Людовика все продолжались жаркие споры.
Стемнело. Лагерь осветился факелами. Джулия медленно брела обратно мимо пустых и темных палаток придворных. Натруженные ноги ее болели. Маркиза мечтала о теплой воде и чистых хрустящих простынях. Она не была в состоянии заметить, как какой- то человек в черном плаще следует за каждым ее шагом. Он двигался бесшумно. Когда Джулия проходила мимо одной из палаток, человек прыжком бросился к ней и увлек ее за портьеру.
Все произошло столь неожиданно, что Джулия лишь вскрикнула. В темноте портьер властные руки стиснули ей плечи, знакомые ласковые губы, впились ей в уста. Де Арамисец держал жену почти навесу, так внезапно обмякло ее тело. Джулия в восторге обнимала мужа и тихонько смеялась. Он запрокинул ей головку назад и впился губами в ямочку между ключицами. Джулию обдало жаром его дыхания.
– О, Анри!
– простонала она. – Откуда вы здесь? Мне сообщили, что вам проникнуть сюда невозможно!
Тихий, слегка хрипловатый смех был ей ответом.
– Не забывайте, мадам, я влюблен! В свое время я проник в Лувр, чтоб признаться вам в любви!
Они страстно сжимали друг друга в объятиях, словно любовники.
– А если нас застанут здесь?- прошептала Джулия, задыхаясь. Горячие губы герцога, жаркая темнота, властные пальцы, недвусмысленно блуждающие ей по лифу платья, заставляли ее дрожать от страсти и возбуждения.
– Не волнуйтесь, мадам!
– шепнул де Арамисец.
– Я всегда найду место и время нам поговорить.
– О, моя любовь!