Прикосновение к Раю
Шрифт:
Воин поднимает свои рати и идет к великой победе и, возможно, оттуда уже и не вернется.
Если суждены такие повороты – каждая разрозненная душа пойдет своей дорогой.
Чтобы встретиться в своих следующих воплощениях.
Ну а если встретятся?
Сила притяжения этих двух разделенных душ настолько мощна, что они готовы разметать все препятствия на своем пути.
Поль тоже уже был готов разрушать все преграды.
Через какое-то время его уже особо не волновало, что же скажет старый
Если нет – он найдет другой выход.
Примут ли Эмилию салоны Парижа –это его вообще не интересовало.
Если такое чудесное создание не будет блистать в этих салонах – они сами недостойны Эмилии!
В крайнем случае здесь, на этих землях, он сможет начать новую жизнь.
Остальное уже и неважно.
Одно только имеет значение – они должны быть вместе.
Поль в первый раз вернулся на ферму Джорджа Томпсона через три недели после того, как покинул ее.
Был конец мая.
В это время Чарльстон уже пал.
Поль де Бернар застал мистера Томпсона во дворе дома в глубокой задумчивости.
Капитан отдал уздечку своего коня прибежавшему к нему чернокожему слуге и слегка наклонил голову, приветствуя хозяина.
Джордж Томпсон ответил ему кивком головы, но с места не тронулся. Поль заметил, что у него нет настроения, и сел рядом с ним.
– Дела плохи, – сказал, наконец, хозяин.
– Знаю. Я оттуда, сэр.
– Ну и как там?
– Как вы уже сказали, плохо, мистер Томпсон. Много потерь. Но у нас есть одно преимущество.
– Какое?
– На открытой местности разгромить их непросто. Но вы все знаете каждый уголок на этих землях, и им трудно с вами в этом тягаться. Вот в этом и ваша сила.
Джордж Томпсон вдруг ожил, опущенные плечи распрямились.
– А ведь вы правы, капитан! – Он встал. – Отказаться от борьбы нам еще рано! Мы еще будем воевать! Хватит сидеть здесь! Мне тоже пора взяться за оружие!
– Мистер Томпсон! – Поль поспешил остановить взволнованного хозяина, заметив, что тот может и вовсе уйти. – У меня к вам есть разговор, сэр.
– О чем вы, капитан?
– Об Эмилии, – ответил граф, слегка помедлив, так как не знал, как к этому отнесется хозяин.
– Что с Эмилией? – Мистер Джордж остановился и посмотрел на молодого офицера, повернувшись в полуоборота.
Поль подошел поближе к этому коренастому, немного резковатому человеку. Он все еще был настороже, так как хозяин усадьбы мог его неправильно понять.
– Сэр, я хочу просить вашего разрешения.
– Какое разрешение?
Молодой граф слегка замялся.
– Я прошу у вас руки вашей дочери, сэр… После окончания войны я хочу увезти Эмилию с собой во Францию… В качестве миссис графини де Бернар.
Лицо резковатого фермера средних лет посветлело, в глазах появились хитрые
– А мисс Эмилия сама что об этом говорит?
– Она об этом еще не знает.
Этот ответ понравился мистеру Томпсону. Он остался доволен, что молодежь чтит его авторитет, по его лицу пробежала скупая улыбка, но сказал совершенно другое.
– Не о таких легкомысленных вещах надо думать сейчас. Идет война, капитан.
– Знаю, сэр, – ответил Поль, поняв, что мистер Томпсон не возражает. У молодого графа вдруг появилось желание прыгать на месте, танцевать, побежать и обнять занятого какими-то делами во дворе слугу, но он, как ни в чем не бывало, продолжил ровным и спокойным голосом. – Война когда-нибудь все равно закончится.
– Мне нужно, чтобы она закончилась не как-нибудь, а нашей победой, – слегка повысил свой голос Джордж Томпсон. – Сначала помогите прогнать со всех наших земель эту красную свору и можете считать, что получили мое согласие.
– Конечно, сэр! – ответил Поль, выпрямившись как будто стоял перед генералом.
От ответа молодого француза Томпсон остался доволен, и он направился не в сторону дома, а к конюшне. Внезапно дувший легкий майский ветерок донес его слова до Поля.
– Однако… Графиня де Бернар…
9
После того, как было получено согласие отца Эмилии, положение Поля де Бернара в доме мистера Томпсона стало другим. К нему уже начали относиться как к будущему члену семьи. Правда, и раньше капитан ни на что не жаловался. Но отношение к претенденту на руки единственной дочери довольно состоятельного, уважаемого и заставляющего окружающих считаться с собой фермера должно быть иным.
Так думал Джордж Томпсон.
И остальные тоже с ним согласились.
Взаимоотношения Поля и Эмилии кроме уважительно-утонченных ухаживаний дальше и не пошли. Но им и этого хватало.
Эмилия не ходила, а летала по дому. Постоянно был слышен ее радостный смех то с одной, то с другой стороны большого дома.
Миссис Марта вздыхала, любуясь сияющим лицом дочери.
Она с тоскою думала о том, что ее собственная молодость промелькнула в мгновение ока.
О том, что годы беспощадны.
У нее сердце щемило от хрупкости безудержной радости дочери.
«Храни, Господи, – думала она, отгоняя прочь нахлынувшие сомнения.
– Как бы не сглазили счастье моей ненаглядной! Господи, защити радость моей доченьки!» – говорила она, вытирая кончиком платочка края глаз, мокрые от нахлынувших слез. И вновь бралась за бесконечные домашние хлопоты.
А Эмилия не может оторвать глаза от окон. Особенно, когда приближается время приезда Поля. А такие моменты бывают очень редко.