Прикосновение любви
Шрифт:
Тамара справлялась о его здоровье каждый час, но ничего утешительного Уоткинс ей сообщить не мог.
Первая новость, которую Тамара услышала сегодня утром, была такова — герцог пришел в сознание, но испытывает сильные боли.
— Никогда не видел ничего подобного, мисс, — сокрушенно покачивая головой, уныло заметил Уоткинс. — Видно, дело и впрямь плохо. Хозяин не привык жаловаться, а сейчас стонет и стонет…
— Неужели доктор не может дать ему какое-нибудь лекарство, чтобы облегчить страдания? — воскликнула Тамара.
— Доктор
— Да, конечно, лучшего не пожелаешь, — задумчиво повторила Тамара. — Подождем доктора Сеймура.
Тамара сама не могла объяснить, что с ней происходит, но почему-то мысль о том, что герцог испытывает сильнейшие муки, ранила ее в самое сердце.
Уоткинс сказал, что герцог очень болен… Тамаре живо припомнились ее собственные чувства, когда она увидела распростертого па земле герцога и подумала, что он умер.
Какой мукой было наблюдать, как вызванные из замка слуги осторожно уложили своего хозяина на носилки и понесли в дом!
Еще несколько минут назад все было так чудесно — Тамара любовалась тем, как великолепно выглядит герцог верхом на Самсоне. И вот, подобно могучему дубу, он повержен и лежит на земле, беспомощный и неподвижный…
Почему-то это зрелище вызвало у нее слезы.
Всю ночь Тамара не сомкнула глаз — она думала о герцоге. Даже весть о том, что Шандор почти совсем поправился — во всяком случае, съел обильный завтрак и потребовал, чтобы ему разрешили встать с постели, — не развеяла ее тревогу.
Где-то в подсознании крутилась еще одна мысль. Тамаре не давала покоя загадка с барьером в виде ворот с пятью перекладинами.
Поднявшись с земли, чтобы дать слугам возможность уложить герцога на носилки и отнести в замок, Тамара обернулась и посмотрела на ворота. Почему верхняя перекладина не упала от удара лошадиных копыт, как это было задумано?
Подойдя поближе, девушка легко нашла разгадку. Дело в том, что перекладина была накрепко прибита гвоздями к боковым стойкам.
Более того — теперь Тамара убедилась, что первое впечатление ее не обмануло. Ворота действительно оказались выше почти на пять дюймов по сравнению с проектом герцога.
» Кто же мог это сделать?«— подумала Тамара.
Можно было без труда догадаться, что это дело рук кого-то из обитателей замка. Очевидно, кто-то из слуг настолько ненавидит своего хозяина, что задумал таким образом отомстить ему. Да и дурной пример перед глазами — волнения фермеров по всей стране.
И все же, сознавая, что герцог отчасти сам виноват в том, что произошло, Тамара не могла отделаться от мысли, что месть, пожалуй, оказалась слишком жестокой.
Все утро девушка дожидалась момента, чтобы услышать приговор сэра Джорджа.
И вот теперь, подойдя к спальне герцога, она собиралась постучать, как вдруг дверь
— Я пришла спросить… — начала было Тамара, но слова замерли у нее на устах.
Старый камердинер плакал. Слезы струились у него по щекам.
— Что с вами? — шепотом спросила Тамара.
— Мой бедный хозяин, мисс… У Тамары перехватило дыхание.
— Он что… умер?..
Она с трудом заставила себя произнести страшное слово.
В ту же минуту девушка ощутила, как болезненно сжалось ее сердце, и поняла, что она любит герцога.
Это открытие было таким ошеломляющим и вместе с тем таким мучительным, что Тамара замерла на месте, не в силах шевельнуться. Ей казалось, что она окаменела…
Уоткинс, утирая ладонью слезы, с трудом проговорил:
— Нет, не умер, мисс… Хуже!..
— Но что же может быть хуже? — снова шепотом и запинаясь спросила Тамара — язык плохо повиновался ей.
— Сэр Джордж говорит, что хозяин сломал позвоночник, мисс. Теперь он на всю жизнь останется парализованным!
Уоткинс, не в силах смириться с этой мыслью, прикрыл глаза рукой.
Тамара не сводила взгляда со старого камердинера. Кровь медленно отливала от ее щек, и вскоре девушка стала бледной, как смерть.
— Не может быть!.. А что, если сэр Джордж… ошибается?..
— Он вызвал на завтра еще одного специалиста, мисс, но, судя по тому, что он говорит — да и доктор Эммертон тоже, — надежды нет…
Наступило молчание. Тамара была не в состоянии произнести ни слова, и через некоторое время тишину нарушил Уоткинс:
— Одно я знаю точно — хозяин предпочел бы сто раз умереть, чем смириться с такой судьбой!..
Тамара думала точно так же, однако выговорить что-либо она была не в силах — слишком уж противоречивые чувства овладели ее душой и сердцем. Вот почему ей оставалось только одно — стоять и смотреть на преданного Уоткинса, лицо которого снова сморщилось от рыданий.
— И все же мы должны что-то предпринять! — страстно выкрикнула она через несколько минут, когда немного пришла в себя.
— Доктор Эммертон уже отослал свою карету за лекарствами, чтобы облегчить страдания его светлости, — сообщил Уоткинс. — Только хозяин клянется, что ни за что на свете не станет их принимать! Не привычный он к этому делу…
Тамара молчала, и Уоткинс добавил:
— Просто сердце разрывается на него глядя, мисс!..
Тамара непроизвольно сжала руки в кулаки. Никогда еще ей так страстно не хотелось помочь, быть хоть чем-нибудь полезной! Но как?.. Она не могла придумать.
Уоткинс достал из кармана скомканный носовой платок и вытер слезы.
— Мне пора возвращаться к его светлости, мисс. Он шагнул было к двери, но в это время в коридоре показался слуга.
— А я вас везде ищу, мисс, — обратился он к Тамаре. — Какой-то человек на заднем крыльце хочет поговорить с вами.