Прикосновение теней

Монинг Карен Мари

— Владеть? Ты считаешь, что женщиной можно владеет?

Его взгляд говорит: «Милая, конечно можно. Или ты так быстро все забыла?»

— Я была при-йа!

— И мне это нравилось куда больше того, что я вижу сейчас! — Он сужает глаза, словно только сейчас понял смысл моих предыдущих слов. — Я был мертв всего три долбаных дня?А две ночи назад вы уже прижимали Дэррока к моей стене? Вы подождали один

чертов день, чтобы подыскать мне замену? Я неделями волновался о том, что он сдерет мою метку с вашей головы и я не смогу отследить вас в Зеркалах. Все это время я пытался вернуться, чтобы спасти вашу задницу, а вы преподнесли ему ее на тарелочке?

— Ничего я Дэрроку не преподносила!

Откуда он пытался вернуться? С того света?

— Женщина не трется так об мужчину, с которым она не трахалась!

— Ты понятия не имеешь о том, что я делала, а чего нет. Слышал когда-нибудь о прикрытии? О том, как спать с врагом?

— «Я думаю, что ты долженстать королем, Дэррок», — фальцетом передразнивает меня лже-Бэрронс. — «И если ты хочешь меня, я почту за честь стать твоей королевой».

Я ахаю.

— Разве не это вы говорили?

— Ты что, шпионил за мной? Если бы ты был Бэрронсом, ты бы не поверил ни единому слову.

— Потому что ваши действия говорили сами за себя, не так ли? И где же вы спали прошлой ночью, мисс Лейн? Явно не здесь. Мой магазин был открыт. Ваша спальня ждала вас наверху. Как и ваша гребаная честь.

Я открываю рот, снова закрываю. Честь? Бэрронс говорит мне о чести? Ну... то есть «Синсар Дабх». Что-то тут не так. Что-то очень, очень важное упущено. Помимо того что «Бэрронс» и «честь» — это два слова, которые я бы не стала употреблять в одном предложении, я не могла придумать ни одной причины, по которой «Синсар Дабх» воспользовалась бы такими приемами. Она никогда раньше не создавала столь продолжительной и детальной иллюзии. Я не могу понять, чего она хочет этим добиться.

— Вы знаете, почему я сегодня оказался на той улице вместе с вами и Дэрроком? — Когда я не отвечаю, лже-Бэрронс рычит: — Отвечай мне!

Я качаю головой.

— Я не шпионил за тобой и твоим маленьким бойфрендом. Кстати говоря, каково это — наплевать на последние минуты жизни своей сестры?

— Да пошел ты, — тут же отвечаю я. — Даже для тебя это слишком низко.

— То ли еще будет. Сегодня я пришел, чтобы убить Дэррока. Мне следовало сделать это гораздо раньше. Но я не смог получить удовольствие, «Синсар Дабх» опередила меня, — произносит лже-Бэрронс.

— Хватит уже! Ты и есть «Синсар Дабх»!

— Едва ли. Но я точно так же смертоносен. И так же могу уничтожить вас. Ничто не спасет вас, если я решу вас убить.

Эта иллюзия давно должна была закончиться. Единственная причина, по которой я позволила ей длиться, заключалась в том, что все началось приятно, и я надеялась на большее. Но какую бы странную игру ни вела Книга, ничего хорошего от нее ждать не приходилось,

а этот ледяной рычащий Бэрронс не был тем, кого я хотела бы запомнить.

— Тебе пора уходить, — бормочу я.

— Я никуда не уйду. Никогда. Если вам хоть на миг показалось, что вам сойдут с рук ваши перебежки, вы ошибаетесь. Вы передо мной в долгу. Я прикую, свяжу, заколдую вас, сделаю что угодно, но вы поможетемне достать эту Книгу. А когда я ее добуду, я, возможно, позволю вам жить.

— Ты «Синсар Дабх», — снова говорю я, но мой протест слаб. Пока он говорил, я потянулась к своему центру — чтобы всевидящее око смогло сорвать иллюзию и показать правду — и сфокусировалась, как лазер, на мираже.

Ничего не произошло. Никаких пузырьков. Ничто не исчезло. Я не могла вдохнуть.

Это невозможно.

Я убилаего.

А когда я поняла, что наделала, я превратила свое горе в оружие массового поражения. Я составила план, в котором затвердевшее бетонное прошлое стало бы цементным раствором будущего.

Это... эта... неожиданность никак не соответствовала моему пониманию реальности. И моим целям, и тому, во что я превратилась.

— Хотя могу и не позволить, — говорит он. — В отличие от некоторых, яне сентиментален.

Я резко вздыхаю. У меня начинает опасно кружиться голова. Этого не может быть. Он не может там стоять.

Или может?

Он выглядит, как Бэрронс, пахнет и говорит, как Бэрронс, и определенно так же относится к жизни.

К черту мой центр ши-видящей! Мне нужна сила. И я знаю, где ее найти. Я позволяю зрению расфокусироваться и лихорадочно втягиваю силу из своего спокойного озера.

И, снова собравшись, концентрируюсь на иллюзии.

— Покажи мне истину, — приказываю я, отправляя силу в полет.

— Вы не узнаете истину, даже если она укусит вас за задницу, мисс Лейн. Акцентирую ваше внимание: не так давно она вас укусила.

Он ухмыляется своей волчьей усмешкой, но в ней нет ни грамма очарования. Одни только зубы, напоминающие о прикосновении клыков к коже.

У меня подгибаются колени.

Передо мной стоит Иерихон Бэрронс.

Высокий, обнаженный, злой как черт. Его руки сжаты в кулаки, словно он вот-вот выбьет из меня дурь.

Я оседаю на пол и смотрю на него.

— Т-ты н-не мертв.

Зубы стучат так сильно, что слова даются мне с трудом.

— Жаль вас разочаровывать. — Если бы взглядом можно было убивать, этот отправил бы меня в яму под трехметровый слой скорпионов. — Нет, подождите-ка. Не жаль.

Это уже чересчур. У меня закружилась голова, в глазах потемнело.

Я потеряла сознание.

16

Сознание возвращалось медленно. Я пришла в себя на полу книжного магазина, в темноте.