Прима с танцующим черепом

Шевченко Надежда

– Мальчики, вы не спешите. – схватил кулак Жирки и пнул между ног ему жених Галки. – Я тебе советую ко мне не приближаться. – успел руками перехватить ногу Перчатки и оттолкнул в его в сугроб. – Купайся в нем сколько влезет. Хоть до побеления и облысения.

Жирка стоял возле Тютина в скрюченном положении тела. Он загнулся, закрыл глаза и запрыгал перед нами как побитый кенгуру.

– Ах ты, скотина! Да ты за это ответишь! Я приду в норму, и я тебя уделаю! Пару минуточек и ты труп. Можешь заказывать себе деревянный гроб и рыть себе наспех могилу! – выпрямлял спину друг Вована и Перчатки. –

Ушатаю как одноного верблюда.

– У верблюда четыре ноги.

– А у тебя остается одна, да и то переломанная. – барахтался в сугробе Перчатка. – Молись! Хотя можешь и не молиться. В твоем случае это не поможет.

– Что настолько в моем случае плохо? – заикался Тютин. – Может не надо. Пожалейте меня и мою библиотекаршу. А то кто будет выдавать книги в библиотеке? Библиотека останется без самого лучшего библиотекаря. Я же в библиотеку хожу только из – за нее. Пожалуйста, не лишайте меня этого. А то библиотека лишится умного образованного читателя. А нельзя так поступать с государством! Это же не гуманитарно по отношению к ней. Надо же культурно развивать страну, что я и делаю. Посещаю библиотеку и много читаю разной литературы – от классики до детективов.

– А сопливые слезливые романчики тоже читаешь? – хихикал – встряхивал снег Перчатка.

– Конечно! А как ты догадался? Это мой любимый жанр книге. Только тццццц! – приложил палец к губам Тютин. – Вы дайте слово, что не расскажите никому. Никто не поймет, что мужик увлекается чтением сопливых романчиков. Меня же все засмеют. А меня впереди ожидает большое светлое и богатое будущее. Но я сам никому не буду говорить, что я читаю романы! И вы тоже никому не говорите. А если об этом узнает мой папа, то он меня бутылкой по голове прибьет. Позвольте мне позвонить папе. Я вас умоляю!

– Он папинкин сыночек! – встал в ровное положение Перчатка. – А сестрички у тебя случаем умной нет?

– Нет ни умной, ни тупой. Никакой! – развел руками брат Саши. – Я совсем один. – всхлипнул он. – Не совсем один. Со мной еще библиотека. Я просил у папы сестру, а он мне отказал. Сказал, что "хер тебе, а не сестра. Будешь много говорить и вылетишь из дома". Он выставил на улицу, я болтался до ночи по городу. Не знал куда мне пойти, но папа одумался и позвонил мне, самому любимому сыночку. – улыбался жених Галки. – Я же у папы самый любименький, не считая бутылки. С тех пор я у папы не прошу сестренку. И братика тоже не прошу. Это бесполезно. А то опять выставит на улицу, а мне бы этого совсем не хотелось.

– А тебе и дом не покажется более, и не пригодится. У тебя было время заказать себе гроб, но ты стоял как девица перед выданьем и не в тему лялякал. – выпрямил спину и штурмом вперед с кулаками подступал к брату Саше Жирка. – Пришел твой смертный час, индюк!

– Сам будешь в сугробе купаться. – сжимал кулаки Перчатка.

– Посмотрим! Держи, Поля, папку. Я немного размену кости. – подал мне папку и повертел головой в разные стороны Тютя. – Я немного вспомню былое.

Я ожидала самого худшего. Я ведь думала, что Тютин может только свои придуманные шутки воплощать в жизнь. Но нет. Я ошиблась. И тут неожиданно для меня младший Тютин пнул под зад Жирку, он упал носом на очищенный от снега асфальт. Из носа Жирки потекла кровь. Капельки

крови попадали на асфальт. Он простонал и попытался встать с асфальта, придерживая правой рукой окровавленный нос. Перчатка из – за небольшого роста не дотягивал и до плеч Тютина. Он поднес правую руку к середине живота Тюти. Тютя не растерялся. Скрутил руку Перчатке и толкнул его в сугроб. Тот закричал воплем такие слова, которые я даже не знала:

– Одрантенеш дранопупсовидный, да я из снега выберусь и тебе придет хана! Капут! Я тебя на мелкие кусочки порву! На кол повешу! Утешайся, как можешь, плакса индюшатная! Это была всего лишь разминка, где я всего лишь на всего ботанику поддался. Я учел свои ошибки, костяк хмурозайцерозовые сопли! – убирал снег с лица Перчатка. – Урою, кротодиназавровый пришелец из Галактитрясущейся сферы. Тебе не жить, ботаник! Без деревянного гроба останешься. Для такого как ты и сугроба хватит. В сугробе тебя запрем. Никто до весны не найдет, как твою бубликовую библиотекаршу!

– Ой, мамочки и папочки! – смеялся и хлопал в ладоши Тютин. – Как страшно! И я вас просил не оскорблять! А то смотрите, мальчики, я же с вами по – доброму, но я и разозлиться могу. Тогда вам не бублик, а дырка от бублика достанется. Мне так не хочется причинять вам вред!

– Наседаем на него оба. – решил и поднялся с ушибленным красным носом Жирка. – Я спереди, ты сзади. Прижимаем его и бьем! Прибьем и запихиваем его в машину. Увозим в лес и закапываем.

– Мальчики, двое против одного это нечестно. – кивнул головой Тютя. – Может как – нибудь по одному разберемся?

– Молчи про честность! Честности в стране давно нет! – топнул ногой Жирка.

– А что такое? Тебя кто – то обидел? У тебя, что Перчатка нечестно забрал конфетку? – рассмеялся Тютин. – Слопал Перчатка твою конфетку, и ты озлобился на весь мир? Ты не злобись! Не стоит. Не злобствуй и не гневись! Чем больше злобы в твоем сердце, тем меньше в ответ получишь доброты.

– Его надо прибить! Она он вымораживает. – подошел со спины к Тютину младшему Перчатка. – Козел! Он меня бесит! Меня никто так не бесил!

Тютя развернулся и пнул Перчатку, то упал в третий раз в сугроб. Жених Галки туда же пнул и Жирку. Он их вытащил из сугроба и схватил за шиворот. Те заорали.

– Он кто? Он мне нос походу сломал. Я его в темноте поймаю и грохну.

– Не так, Жирка! Тронем его девку. Вот он и поплачет.

– Молчать обоим. – поставил на ноги Жирку и Перчатку Тютин. – Вы мне признаться оба надоели. Я в это время должен был со своей невестой сидеть дома, а вместо этого я наблюдаю ваш цирк. И да! Я же вам не успел сказать. Я золотой призер по боксу олимпийских игр в Сочи 2014.

– Да нам хоть мартышечный призер игр в Мартышкино 1877 года.

– Перчатка, молчи!

– Жирка, он нас ушатает, а Вован нам не помогает! Сидит со своей Ниной, а то, что ботаник нас бьет с сопливыми книжками, он совсем этого не замечает.

Я обратила внимание на Вову. Он наклонил голову на скамейку и молчал, потому что у него были закрыты глаза. Я подбежала к нему и потрогала его прозябшие руки. Он замерзал. Вован был весь ледяным. Я расстегнула пальто, чтобы укрыть своим пальто Вована. Укрыла пальто верхнюю часть тела Вовы.