Приманка для мужчин
Шрифт:
— Я слышал, ты в среду ездил в Стилл-Крик, — сказал он наконец.
Керни выставил остренький подбородок. Его глаза хитро блеснули.
— От кого?
— В четыре двадцать ты вышел из «Красного петуха» и сказал, что тебе надо в «Тихую заводь» по делу.
— А кто меня там видел? — вызывающе осведомился Керни, скрестив руки на груди. Янсен помрачнел. Вот и ответ на беспокоивший его вопрос: разглядела ли эта Стюарт что-нибудь за мертвой тушей Джарвиса.
— Ты был там?
Керни скорчил рожу и повел плечами.
Дэн положил руки ладонями вниз на стол и очень тихо, еле слышно
— Что тебе известно об убийстве Джарвиса? Керни равнодушно обвел взглядом всех присутствующих по очереди: Кауфман, Игер, Элстром. Пусть доходят, надо тянуть время.
— Ты ведь не очень ладил с Джарвисом, верно, Керни? — заметил Игер.
Этот из бюро, пожалуй, единственный до сих пор вел себя спокойно и доброжелательно. Кауфман, забившись в угол, хрустел пальцами, мрачный, как туча, Элстром подпирал стенку, багровея на глазах и незаметно поглаживая брюхо, а Янсен неподвижно, будто каменный, сидел во главе стола, и сверлил Фокса своими жутковатыми голубыми, прямо волчьими глазами. Керни почувствовал, как вдоль хребта бежит неприятный холодок, и нахохлился.
— Говнюк он был.
— Это у вас общее, — сухо проронил Дэн, — но тем не менее вы не ладили. Пару месяцев назад Джарвис не взял тебя на работу. А ты устроил ему большой скандал. — Он нехорошо улыбнулся. — При свидетелях.
— И что? — ощетинился Керни. — Ну, не получил я эту работу. Дерьмо вопрос. У меня другие планы.
— Правильно. Например, провести остаток своей никчемной жизни в тюрьме. Керни шмыгнул носом:
— У вас ничего на меня нет, шериф Янсен. Не сводя глаз с подозреваемого и не моргая, Дэн подался вперед, оказавшись почти нос к носу с ним.
— Не нравишься ты мне, Керни, — мягко, почти ласково произнес он. — Так что здесь ты, пожалуй, плохо начинаешь.
Керни с усилием сглотнул. Нахальства у него чуть поубавилось. Чертовы гляделки так и сверлят. Он выдержал взгляд Янсена сколько мог, с грохотом отодвинул стул, встал, полез в карман рубахи за пачкой сигарет и достал одну.
— Иди ты на хер, Янсен, — процедил он, закуривая.
— Зачем, если ты отлично сделаешь это за меня? — возразил Дэн, тоже медленно поднимаясь с места.
Он с расслабленным, почти ленивым видом шагнул к Фоксу. Керни не шелохнулся, только повел глазами, как испуганная лошадь. Не успел он моргнуть, Дэн выбросил руку вперед, выхватил сигарету у него изо рта и припер его к стенке так молниеносно, что Керни оступился, потерял равновесие и больно ударился затылком.
— Мне нужен точный ответ, слышишь, кусок дерьма? — прорычал Дэн, нависая над ним с таким зверским лицом, будто вот-вот свернет ему шею. — Ты меня слушаешь, Керни? Я спрашиваю в третий раз, а ты уже так глубоко завяз, что дальше рыпаться некуда. Все, приехали. Так ты там был?
Керни вжался в холодную стену, отчаянно труся. Но у него еще оставался в запасе прием, который выручал его не раз и не два, — сказать правду.
— У меня алиби! Я был с другом.
Дэн сузил глаза. Гнев клокотал внутри, жег как кипящая кислота. У него алиби? Значит, гоняться за еще одним недоумком и проходить все по второму кругу.
— Трудно поверить, что у тебя есть друзья, — усмехнулся он, — но все же, для порядка: имя у
— Стюарт. Трейс Стюарт.
ГЛАВА 12
Щурясь от яркого вечернего солнца, Дэн вышел из суда. Погода стояла — лучше не бывает; ворошить бы сейчас сено у себя на сеновале или сидеть с удочкой у реки, так нет. Ни того, ни другого даже близко не предвидится. Он достал темные очки с зеркальными стеклами и только надел их, как к нему подбежали три репортера с диктофонами на изготовку.
— Шериф, правда ли, что подозреваемого отпустили после допроса?
— Ни одного ареста произведено не было, — бросил он через плечо, не останавливаясь. Репортеры увязались за ним, но он медленно обернулся, приподнял очки и вполголоса раздельно произнес:
— Больше мне нечего вам сообщить.
Все-таки есть у этих писак одна хорошая черта, лениво подумал он: обучаются быстро. За два дня, прошедшие после убийства, уже успели уяснить, когда можно к нему приставать, а когда лучше отступить. И сейчас отстали после первого предупреждения.
Он решил срезать угол и пройти через Кеплер-Парк в надежде, что быстрая ходьба поможет расслабиться хоть немного. Несколько членов Лайонс-клуба украшали сине-красно-белыми флажками открытую эстраду, что-то спешно приколачивали, устанавливали звуковую аппаратуру, путаясь в километрах толстых разноцветных проводов: в городе вовсю готовились к конкурсу красоты «Мисс фестиваль».
У коновязи на краю стоянки у «Пиггли-Виггли» стоял черный амманитский фургон, откуда выглядывали, вертя круглыми головенками и блестя любопытными глазами, двое совсем маленьких мальчишек с обведенными широким вишнево-красным ободком губами: с леденцами на палочке, видимо, было покончено только что. Они ошара-щенно наблюдали за приготовлениями к фестивалю, приносящему немалый доход городу и ничего, кроме нервотрепки, общине амманитов.
Были, конечно, среди них и такие, кто наживался на туризме: одни продавали изделия ремесленников в городских сувенирных лавках, другие, в основном молодежь, подряжались отделывать внутри «Тихую заводь», дабы придать интерьерам «неповторимый местный колорит», а самые вольнодумные пускали туристов осматривать свои дома и подворья. И все же для большей части общинников туризм был только лишней головной болью.
Дэн принципиально стоял за то, чтобы двери его кабинета всегда были открыты для любого члена общины. Хотя никто из них почти никогда не обращался к нему, он отвечал за них так же, как и за всех остальных жителей округа Тайлер. Они тоже были его соседями, а некоторые и друзьями. Дэн хорошо знал, сколько беспокойства доставляют им туристы, чужие люди, которые бесцеремонно вторгались в их жизнь, щелкали фотоаппаратами, глазели на них, как на зверей в зверинце, насмехались над ними, как над слабоумными, только за то, что их жизнь не по-нынешнему проста и безыскусна. Кроме того, и внутри общины случались размолвки из-за того, что молодые все чаще нарушали Ordnung, заведенный церковью порядок, и отступали от Unserem Weg, освященного веками жизненного уклада, прельстясь блеском новеньких автомобилей, перспективой заработков и беззаботной жизни.