Прими как есть. Я рядом
Шрифт:
Стас дёрнул бровью, подталкивая бывшего мента к продолжению.
— Меньше десяти процентов. Это у нас в стране. А знаешь, сколько из тех, что совершили подобное — несут наказание?
— Сколько? — надломленно.
— Порядка одного процента…
Пальцы Артура сжали плечо Стаса крепче. Стискивая челюсти, Стас терпеливо ждал, когда боль утихнет. Но Артур, казалось, ждёт, когда он завопит и окажет хоть какое-то сопротивление.
— Вот и правильно. — Наклонился к брюнету, перехватывая потемневший взгляд. — Терпи.
С губ Стаса сорвался нервный смешок.
— Не могу сказать, что удивлён. Ты сын своего отца. И как бы ты не ненавидел его… гены пальцем не размажешь. Я любил твою мать Стас. И сейчас я здесь только ради неё. Не ради тебя. Хоть, признаюсь, ты мне и симпатичен. А эта девочка… я бы на твоём месте на пушечный выстрел к ней не приближался больше. Отпусти её.
С этими словами, Артур, наконец, отпустил плечо Холодного. И, отвесив ему лёгкую пощёчину, покинул квартиру.
Жалел ли он, что рассказал менту о том, что сделал? Ни капли. Он бы спятил, если бы и дальше носил это в себе. Это душило его. Стягивало тугим узлом глотку и не отпускало ни на миг.
А тут… отпустило. Камень, висевший на шее многотонным грузом, нерешительно покачнувшись, сорвался в пропасть. И пусть мент теперь будет его презирать. Плевать. Это не смертельно. Стас это переживёт как-нибудь.
И то, что поначалу казалось ему невозможным, стало отправной точкой, чтобы излечиться. Запинаясь и опасаясь каждого последующего слова, он начал свою исповедь перед Игорем. Видел как меняется выражение ментовского лица по мере монолога. И ничуть не жалел, что открыл рот.
А вот советы, брошенные ему напоследок, казались настолько абсурдными, что Стасу хотелось посмеяться. Если бы не ком в глотке от предыдущих слов: гены пальцем не размажешь.
Он бы мог поспорить. Да не мог, к сожалению.
Подтянув к себе ходунки, Стас поднялся с дивана и медленно поднялся на ноги. Настолько осторожно, насколько мог, прошествовал к шкафу и достал оттуда лёгкую льняную рубаху и свободного кроя брюки. Бросил всё на спинку стула и покосился на коробку, оставленную Артуром перед уходом.
Камера. Артур предложил ему установить в квартире камеру и пригласить отца. Вывести его на разговор и, соответственно, записать всё. Поможет ли это в будущем, Стас пока не знал, но лишним точно не будет.
— Тоня, — вздохнул, вспоминая, что она просила дождаться её.
И, взяв в руки телефон, Стас набрал её номер.
— Ты никак соскучился? — не приветствуя, она сразу зашла с вопросов.
— Ты говорила, что до четырёх вернёшься. Уже почти половина пятого, — он взглянул на часы. — Всё нормально?
— Хорошо всё, Стасик. Подзадержалась я. А ты? Торопишься?
— Не то, чтобы… — отставив в сторону ходунки, он опустился на диван и стянул с себя футболку. — Через полчаса Ник за мной заедет.
— Ну, хорошо. Хоть из дома начал выходить… —
— Моё присутствие обязательно? — Кристина недовольно посмотрела на Таню и, схватив с тумбочки расчёску, принялась водить ею по влажным волосам.
— А у тебя были какие-то планы на сегодня?
— Нет, не было. Просто не совсем понимаю, для чего я тебе там нужна.
— Ну а кто ещё мне скажет, как сидит на мне платье, Крис? Мне же нужно мнение со стороны…
— Никиту попроси.
— Он всегда говорит, что всё прекрасно.
— Ну так это правда.
Красноречивый взгляд Татьяны говорил о многом. В первую очередь, о том, что лесть со стороны подруги — не самая лучшая идея.
— Крис? Ну не ломайся?..
Откровенно говоря, планы на вечер у Кристины были. Не грандиозные, конечно, но всё же были. А именно: торчать весь вечер дома и смотреть "Гордость и предубеждение". Её любимое произведение в любимой шестисерийной экранизации девяносто пятого года. Что может быть лучше?
— Ты не отстанешь?
— Как только мы найдём самое лучшее платье — я тебя отпущу на все четыре стороны! Клянусь! Ой! — Таня прикрыла рот ладошкой на пару секунд, — стоп! Сначала угощу чем-то вкусным, а потом отпущу! Что ты хочешь?
— Потом подумаю, — вздохнув, Кристина всё же улыбнулась. Отложила в сторону расчёску и, поднявшись с кровати, достала из ящика фен. — Дай мне двадцать минут. Хорошо?
— Спасибо! — Послав подруге воздушный поцелуй, Таня пискнула от радости и выскочила за дверь.
— Должна будешь! — тихо рассмеявшись, она отправилась следом.
Прошла неделя с тех пор, как Кристина вернулась от сестры. Неделя, а кажется, что буквально вчера она с Лилей рассекала по колоритным улочкам Стамбула и восхищалась почти каждым камнем под своими ногами. Неделя… как же быстро летит время.
Неделя с того самого дня, как она решительно отказалась думать о Холодном. И… ничего не поменялось. Мысли возвращались к нему. А кожа на лодыжке до сих пор чувствовала его прикосновения.
Пытки, которые не могли длиться вечно. Всё ведь рано или поздно проходит?.. Начнётся новый учебный год, и голова забьётся иными вещами. Она перестанет думать о нём. Не сразу, конечно. Но постепенно Холодного в голове будет всё меньше. Всё реже его образ и пытливый взгляд будут возникать перед глазами. А потом настанет день (и возможно она сама не заметит), когда она не вспомнит о нём ни разу. Обычно, всё именно так и происходит. Правда?..
В душе она отчасти радовалась и одновременно тосковала от того, что Стас, кажется, её услышал. Ведь за эту неделю им не предпринято ни единой попытки дозвониться до неё или же хоть как-то выйти на связь. Ни через Таню, ни через Никиту. В те дни, когда они проживали у Ника, Стас больше не появлялся.