Принц без королевства
Шрифт:
Год за годом он вихрем проносился через ее жизнь, оставляя ей на столике в передней свои визитные карточки с очередным коротким приказом. Спи. Ешь. Слушайся. В тот год, когда она заболела, он прислал ей в санаторий открытку с одним-единственным словом: Выздоравливай!
Сначала она хранила его визитки в отдельной коробке. Они были все одинаковые — Фердинанд Атлас, пять-шесть адресов, разбросанных по всему свету и подтверждавших, насколько он неуловим, и эти неизменные, торопливо набросанные слова-приказы. Учись. Прекрати. Люби свою мать.
А
Для нее все это случилось слишком поздно.
С тех пор он мог сколько угодно заигрывать с ней, искать ее руку, спрятанную в кармане, целовать в лоб, обдавая запахом табака, въевшегося в шейный платок, произносить бесконечно длинные фразы, демонстрировать зияющие раны, ложиться ей под ноги, наподобие той львиной шкуры… Все было бесполезно.
Теперь казалось, будто это уже она, сидя на лестнице, поглядывает на часы, с нетерпением ожидая, когда ее отпустят.
— Я хотел бы увезти вас куда-нибудь далеко, тебя и твою мать. Я закончил. Завершил все дела. Нужно уезжать, найти где-нибудь надежное пристанище. Твоя мать отказывается понимать, что наше время истекло.
Кротиха уже знала эту песню назубок.
— Она хочет остаться здесь. Не желает все начинать сначала.
Поскольку дочь молчала, Фердинанд Атлас спросил:
— Ну, а ты?
Она встала, поднялась по лестнице и прошла мимо отца, стараясь держаться от него подальше, точно корабль, обходящий рифы под спокойной морской гладью.
Фердинанд Атлас остался сидеть на площадке.
Вдруг он почувствовал руку на своем плече. Дочь, подойдя сзади, поцеловала его в щеку. Фердинанд закрыл глаза.
Войдя к себе в комнату, Кротиха отодвинула штору, чтобы посмотреть на голубей. Они спали, прижавшись друг к другу. Девушка бросила одежду на пол рядом со стулом. Поставила пластинку на граммофон, накинула на раструб полотенце, чтобы приглушить звук. Поколебавшись, еще раз выглянула в окно, но все же легла в постель. В свою домашнюю постель! Это случалось с ней все чаще и чаще. Кротиха считала, что стареет: ведь она так долго спала только в гамаке на крыше.
С пластинки лилась скрипичная музыка.
Андрей ни разу не сказал, куда он ездил, где напал на тот след, о котором сообщил Владу. Она боялась, что он разыщет Ванго раньше нее. И в то же время боялась, что он вообще его не разыщет. Ведь если Андрей не выполнит этот приказ, Влад не оставит ему никаких шансов. Интересно, как все-таки выглядит семья Андрея там, в Москве? Какие они — его младший брат Костя, его сестра Зоя…
— Хотите есть? Ведь вы еще не полдничали…
Стояла прекрасная погода. Мадемуазель поднималась по ступенькам здания Главпочтамта, ведя детей за руки. Константин и Зоя были в школьной форме и в пальто.
— Я зайду только
Мадемуазель тревожно озиралась. Она говорила не переставая:
— Смотрите, сколько их здесь, этих ступенек. Костя, подтяни брюки! Когда-то я сюда уже ходила. Вас еще и на свете не было. А сейчас хочу взглянуть, как все изменилось…
Письмо она спрятала в кармане Зоиного пальто. Ей было стыдно использовать девочку в своих тайных целях. На ум приходили маленькие барабанщики, которых заставляли шагать впереди солдат, когда те шли в атаку.
Вот уже полтора года Мадемуазель жила в семье Улановых, в квартире, находившейся под пристальным наблюдением. Похитители привезли ее в Москву прямо с Сицилии, так ничего и не объяснив.
Войдя в огромный зал с десятками окошек, она остановилась: у нее перехватило дыхание. Она вспоминала, как очутилась здесь впервые, больше двадцати лет тому назад.
Это событие перевернуло всю жизнь Мадемуазель и привело ее к Ванго.
В те давние времена она учила французскому и английскому шестерых детей в одной петербургской семье. Но это продолжалось очень недолго, всего несколько месяцев. Она была молода, и ее безжалостно уволили, обвинив в намерении соблазнить отца семейства.
Однажды вечером она просто-напросто приготовила для него ужин, поскольку все остальные, включая гувернанток и поваров, отбыли на лето в загородный дом.
И особняк на берегу Невы пустовал.
Супруга хозяина вернулась нежданно-негаданно и увидела на столе прибор, спиртовку, а на ней, в кастрюле, темно-коричневое варево с упоительным запахом.
— Что это такое, Мадемуазель?
— Это для хозяина. Он возвращается поздно. И никогда не ужинает.
Дама повторила:
— Что это такое?
— Я подумала…
Но хозяйка уже кричала во весь голос:
— Что это такое?
Из открытой кастрюли исходил волшебный аромат. Соус кипел и пузырился. На поверхность всплывали кусочки мяса. Иногда сквозняк колебал огонь спиртовки, и варево на миг вздымалось, издавая чмокающий звук поцелуя. Вокруг кастрюли витал белый пар.
Несколькими веками раньше Мадемуазель сожгли бы на костре за такие изыски. Теперь же, в 1915 году, ее всего лишь выставили на улицу.
А говядину по-бургундски выплеснули на цикламены в глубине сада.
Сначала она села на поезд и поехала в Москву. И пришла на этот самый почтамт, чтобы известить о своем возвращении старую тетушку, единственную родственницу, оставшуюся у нее во Франции. Молоденький служащий в окошке продал ей марки и указал на почтовые ящики в другом конце зала. Расстроенная девушка прятала лицо в носовой платок.
И тут к ней подошел Он. Появился, как по волшебству. На нем была суконная куртка и красный шейный платок.
— Вы француженка?
Мадемуазель не посмела ответить. Она еще не успела отправить письмо тетке, только наполовину всунула конверт в щель почтового ящика.