Принц Черного моря
Шрифт:
Жмых потупился и стал ластиться к матери.
– Но я же не знал.
– Извиниться надо, попросить прощения, не надо обижать братьев наших меньших.
Вдвоем они выпрыгнули из воды, чтобы набрать новую порцию воздуха. Обе человеческие особи сидели на Лысой голове и тревожно всматривались в море.
– А я что, я готов хоть сейчас, – сказал Жмых и первым, резко изменив направление движения, понесся в сторону торчащей из воды округлой скалы. Мать не отставала от него. Когда до камня оставалось не более пяти метров, Жмых увидел, как толстый испуганно распластался на его плешивой голове. «Храбрецы», –
– Побаловался и хватит.
Так закончилась первая встреча Жмыха с Максимом и Данилой. На обратном пути дельфиненок подплыл к одной из масок и попробовал через нее рассмотреть окружающий мир. Глупость какая, искусственный глаз не увеличивал и не приближал далекие предметы. Нет, не нужен он был Жмыху, пусть лежит на дне моря. Но мать была другого мнения.
– Постарайся вернуть им искусственный глаз, – строго сказала она ему.
Глава III. Горе-философы
В этом году нам с Данилой повезло. Мы отдыхаем на Черном море в пансионате «Принцесса Черноморья» вместе с нашей подружкой Настей, и ее мамой – Анной Николаевной. Не поверите, но Данила уговорил ее взять с собою нас на море. Со стороны Анны Николаевны, за нами только пригляд, а так мы на полном хозрасчете, и билеты железнодорожные за наш счет, и все прочие удовольствия. Пока она не жалеет, что взяла нас с собою, а мы тем более. Скоро за нами приедет, Настин отец, и мы поедем на автомобиле через всю страну домой. В предвкушении предстоящего путешествия мы согласны были даже на укороченный отпуск, море, честно говоря, нам уже надоело.
Если бы не сегодняшнее приключение, и вспомнить нечего было бы. Утром завтрак, потом пляж, в обед легкий ланч, послеобеденный сон, и снова до ужина пляж. И так каждый день. Теперь мне становится понятно, почему местные жители, так редко ходят на море. Для них оно неотъемлемый атрибут их быта, всего-навсего окружающий красивый пейзаж. Каждый день тортом питаться не будешь, приестся, так и у них, надоело им море. Нам тоже оно порядком опостылело, сколько можно купаться, мы сами с приятелем стали как дельфины.
А в отеле облазили все, что только можно. Сегодня даже взяли напрокат маски для подводного плавания, чтобы исследовать морское дно. Исследовали, называется. Кому расскажешь, смеяться будут, приняли дельфинов за акул и чуть не стали заиками. И смех, и грех.
Неторопливо, вдоль скалистого берега мы возвращались на цивилизованный пляж, где отдыхали остальные постояльцы нашего отеля. Скалистый берег, это подточенные морем основания пологих гор, спускающиеся к морю. Выше, над скалами, рос густой лес, и среди этой девственной красоты, стояли одинокие дачи «новых русских». Там мы еще не были, но видели, как от нашего пляжа уходит вверх асфальтированная дорога, перекрытая шлагбаумом и запрещающим знаком «кирпич». Надо будет как-нибудь сходить, посмотреть хоть из-за забора, как устроились нувориши. Наверно, сверху вид на море просто потрясающий.
Наконец угрюмые скалы остались позади. Мы подходили к пляжу. При виде огромной массы беззаботно загорающих людей, страх, подспудно оставшийся во мне, окончательно
– Маски-то возвращать придется, утонули ведь они.
– Большое дело, завтра или сегодня прикажу Жмыху, он мне достанет их со дна.
– Кому, кому? – не понял я, – какому Жмыху?
– Ну, приятелю, нашему новому, дельфиненку.
Я даже остановился. Вот это, да! Данила уже успел присвоить ему имя. Шустёр парень, лопочет, не подумав.
– А чего, – успокаивал меня приятель, – ты же видал, как собаки достают из воды палки, что ему жалко на дно разок нырнуть, не покупать же новые, друг я ему или нет?
– Да кому ты друг?
– Жмыху, кому же еще. Как пирожных местных попробует, сразу достанет.
Мне показалось, у моего приятеля начались осложнения с головой, перегрелся на солнце, если несет такую несуразицу.
– Где ты видел дельфина-сладкоежку, они продуктами моря питаются, – постарался я его переубедить.
Не тут-то было. Данила упорно гнул свою линию.
– Ты, Макс, человек городской, в скотине не разбираешься, а я целый год проводил эксперименты с животными, и знаешь, как их выдрессировал? Они, четвероногие, как только увидят у меня в руке бутылку из-под пепси-колы, на задние лапы без всякой команды встают.
– Да кто они?
Данила стал перечислять:
– Коза – раз, Бобик – два, и кот Васька – три. Наперегонки несутся. Бобик и коза прибегут, а кот на окне орет, чтобы я и про него не забыл, и оставил, хоть самую малость. А пока на задние лапы не встанут, я им ничего не давал, так и выдрессировал. Они у меня почти как люди уже ходили, у кота особенно хорошо получалось. Хотел домашний цирк устроить, да бабка разогнала меня, нечего говорит, такое добро на животных переводить, сами съедим, мол, за милую душу.
Заинтригованный его рассказам, я не вытерпел и перебил Данилу:
– А что в бутылке было?
– Догадайся сам, ты же строишь из себя умного, чем их троих можно купить?
Я стал мысленно в уме перебирать различные версии. Кот любит – валерьянку, коза – капусту, пес – кость, а что можно предложить, всем троим, чтобы они на задние ноги встали? Ни одной умной мысли не приходило мне в голову. Задал он мне шараду.
– Пирожные, что ли?
Данила снисходительно рассмеялся.
– Пирожные, я и сам за милую душу уплету. Если бы бабка увидела, что я их пирожными кормлю, она бы меня из дома выгнала. А ты вот подумай, что может нравиться всем: и собаке, и козе, и коту, и дельфину, и тебе в том числе Макс. Ну?
– Фрукты?
– Не-а.
– Конфеты?
– Не-а.
– Ладно, сдаюсь, говори.
Данила величественно посмотрел на меня.
– Это мое ноу-хау, его бы еще запатентовать и можно всех зверей на задних лапах на парад выводить. Я на бутылку одел соску, и они у меня по очереди ловили кайф. Догадался, что?
– Не-а.
Данила выдержал приличествующую моменту паузу и торжественно произнес:
– Сгущенное молоко! Вот что они все любят. А Жмых ничем не лучше кота, он у меня завтра, как только распробует его, будет не то, что на задних лапах стоять, а на голове будет ходить. Кто кроме меня догадается его угостить таким лакомством? Никто. Я его втихаря от бабки знаешь сколько съел? Мильен банок, не меньше.