Принц Чёрных Барханов

Кившарь Артём

– Обещаю, малыш.

– Внимательно прочти текст и рассмотри картинку, хорошо?

– Хорошо, Толсон.

Он улыбнулся, и тихо вздохнул.

– Ну, прощай, Мэтлок. Удачи тебе, – сказал он и замолчал.

Замолчал навсегда. Я закрыл ему глаза, потом нашел в столе бумаги, о которых он рассказал мне и, подойдя поближе к фонарю, взглянул на гравюру. Курт Ирвинг сражался рядом со мной. Он яростно сверлил глазами своего врага – болотного монстра, нацелив на него острие меча, а я же, расправившийся с одним чудовищем, спешил к нему на помощь. Что за чертовщина! Ведь Курт заодно со Лжесквортом, а на картинке Толсона дерется с его воином! Но если все предыдущие пророчества Толсона сбывались, то почему бы не сбыться и этому?

Когда я отомкнул дверь камеры, в которой томился Курт Ирвинг, и вошел, то пленник, грязный и сильно отощавший, бросился ко мне и схватил обеими руками за воротник. Голосом, полным боли и ужаса, он произнес:

– Мэтлок, к чему все это? Зачем ты устроил это представление со смерчем? Тебе мало смертей? В чем провинились троверцы, за что ты их так жестоко наказываешь? Ведь они же не воины, они мирные

жители!

– Я не имею к этому никакого отношения, – зло сказал я, отталкивая его от себя.

– А кто же, кроме тебя, заинтересован в смерти Скворта и всех его подданных? – ехидно спросил меня Курт.

Я ничего ему не ответил. Я просто прикоснулся указательными пальцами к его вискам и швырнул в его мозг все то, что видел по пути из Тровера в свой замок: черные столбы с болтающимися на них трупами, сожженные деревни, разрушенные городки, сваленные в груды тела домашних животных. Я показал ему драматические события, разыгравшиеся в моем замке, показал растерзанного Морроу, жестоко убитых Дика и Генри, смерть Семилианны, умершего от большой потери крови Толсона. Я сделал так, чтобы Ирвинга захлестнули те же чувства, которые испытывал я, глядя на Бермандию, превращенную Лжесквортом в огромное пепелище, тот же страх, который парализовал меня, когда мои глаза встретились с лишенными зрачков глазами ужасного сына Луизы, ту же боль, которая заставила меня рыдать, когда я держал на руках бездыханное тело Семилианны…

Я отнял руки от головы Курта и отошел к зарешеченному окошку, доставая из внутреннего кармана шубы сигару и закуривая ее.

– Мэтлок, что это было? – поникшим голосом спросил дрожащий Курт.

– За всем этим стоит твой приятель, болотный монстр, принявший облик короля Скворта, - сказал я и сильно затянулся, глядя на улицу через маленькое низкое окно в сырой стене камеры.

– Не понимаю. Ты сказал "болотный монстр"? Ты сказал "приятель"?

– Брось притворяться, Ирвинг, – резко осадил его я, подумав при этом, что Курт действительно мог не знать, что служит королю-оборотню.

Желая удостовериться в обратном, я прощупал его мысли, но оказалось, что Курт и на самом деле не подозревал о том, что Скворт мертв, а трон Бермандии занимает оборотень. Тогда я ввел его в курс дела. Он долго сидел на охапке прелой соломы и смотрел в пол, подперев руками голову и, покачиваясь из стороны в сторону, пытаясь переварить все факты и доводы, которые я ему привел. Наконец, он поднялся и, решительно смотря мне в глаза, твердо сказал:

– Убей меня, предавшего свою страну, свой народ!

– Нет, я не убью тебя. Ты поедешь со мной на юг и искупишь свою вину перед Бермандией в бою.

– Ты не боишься, что я обману тебя, Мэтлок? Ведь я же могу говорить одно, а думать совсем другое, – произнес удивленный моим решением Ирвинг.

– Можешь, но сейчас твои слова и мысли совпадают, - улыбнулся я. – Ну, что, пошли?

Я повернулся к нему спиной и непринужденно зашагал к двери. Я был уверен, что Курт совершенно искренен в своем раскаянии, потому что его сознание все это время было открыто для меня, и я знал, что он действительно горько сожалеет о том, что был сподвижником зверя. Не обладай я ментальной силой, то, конечно, ни за что на свете не поверил бы ему, но я мог читать мысли, и поэтому шел впереди, показывая этим, что доверяю ему. Оказавшись на улице, мы поймали двух скакунов, хозяева которых, скорее всего, были мертвы, и, усевшись в мягкие кожаные седла, двинулись к воротам Тровера. При других обстоятельствах я бы не задумываясь отрубил Курту голову, но Луиза и ее отец оказались не теми, за кого себя выдавали, а значит и рассказ девушки о том, как Курт съел руку Доната, мог быть ложью. Курт не знал о том, что служит не Скворту, а болотной твари, значит, он мог преследовать меня, считая, что делает это на благо королевства. Интересно, Луиза притворялась, что любит меня, уже во время моего первого посещения Подлунного Мира или только недавно стала на скользкий путь обмана и предательства? Надо поговорить с Куртом, может он прольет хоть немного света на эту загадочную историю.

Когда мы встретили отряд, посланный вслед за мной Винсом, я уже знал, что Ирвинг действительно выступал в цирке, что Лжескворт действительно приблизил его к себе, пораженный нечеловеческой силой артиста. Он подарил ему мои земли и титул, а бедный циркач, никогда не державший в руках более двух золотых, одурев от свалившегося на него счастья, приняв гражданство и подданство, присягнул на верность народу Бермандии и отправился в замок. Там он должен был сколотить отряд из наемников и ждать моего появления. Лжескворт рассказал Ирвингу о моих способностях, объяснив их тем, что я – демон. Он сказал, что я хочу захватить Подлунный Мир и править ним. Он убедил Курта, что я буду жестоким и несправедливым правителем, поэтому новоиспеченный герцог согласился караулить меня в замке. Наемники были теми смертниками, которые по приказу Ирвинга должны были наброситься на меня и убить. Чтобы оправдать в глазах обреченных на гибель людей (Лжескворт тогда был уверен, что я обладаю прежней Мощью) выплату им крупного жалования, была придумана легенда о том, что в последнее время болотные твари активизировали свои действия на прилегающих к замку территориях, и отряд набирается для борьбы с ними. Лжескворт сказал Курту, что, когда настанет время, он должен объявить солдатам, что в замок явился болотный монстр, принявший облик человека, и их задача – расправиться с ним. Он пояснил Ирвингу, что, чем неправдоподобнее история, тем больше люди в нее верят, хотя история была чистой правдой, только с той разницей, что не я, а король был оборотнем. Все было продумано до мелочей, но все равно вышла промашка. Непонятно почему, но Лжескворт был убежден, что я должен объявиться в начале второго месяца осени, а я переместился с Земли в Подлунный Мир в начале первого. К этому времени Курт еще не

знал, как я выгляжу, потому что мой портрет, по словам Лжескворта, нарисованный придворным художником, король собирался показать ему только в конце месяца. Как раз тогда, когда я пытался через приближенного к Ирвингу солдата передать ему свою просьбу о расчете, Курт был вызван в Акресс для обсуждения плана моего уничтожения. Портрет ему еще не был показан, поэтому он и монарх не подозревали, что я вскоре прибуду во дворец, поэтому так испугался Лжескворт, увидев меня. Позже, когда Ирвинг был оторван от игры в кости и доставлен во дворец, когда они с королем решили зарубить меня спящего, но обнаружили, что спальня моя пуста и в конюшне не хватает коня, то Лжескворт чуть не лишился рассудка от охватившего его панического страха. Он набросился на Ирвинга, обвиняя его в том, что тот упустил меня, когда я был в его руках (Курту был, наконец, показан мой портрет, и он узнал на нем наемника, недавно ним принятого в отряд смертников, то есть меня). А потом начались погони и засады, началась охота на Мэтлока. Я убегал, никак не проявляя своих сверхъестественных способностей, и Лжескворт начал подумывать, а не утратил ли я их. Когда в Тровере меня предали стражники, которым я заплатил за молчание, он был уже уверен в том, что возможности мои не превосходят человеческие, но когда я вновь ускользнул от преследователей, а позже солдаты одного из посланных в погоню отрядов рассказали ему, что я летел, окутанный облаком тумана на восток, то опять испугался. На некоторое время я пропал из поля зрения врагов, но вскоре бермандские шпионы в Арколе донесли, что я вместе с Винсентом готовлю нападение на Бермандию. Подготовку к войне начал и Лжескворт. Каждый день он ждал, что я как то проявлю свою Мощь, в отсутствии которой он засомневался после моего загадочного полета на восток, но ничего не происходило, и он вновь уверился в том, что я ее утратил. Потом было сражение и отступление бермандцев, заявление короля о том, что из двух зол надо выбирать меньшее, объявление о союзе с болотными тварями и их нападение на аркольцев. Монстр догадывался, что мы спрячемся в Тровере, и послал туда Курта, чтобы тот организовал патрулирование улиц и обыски домов. После моей встречи с Куртом Ирвингом и бегства в Страну Миллиона Мелких Капель, чудовище опять запаниковало и вызвало Курта к себе. Вскоре напал Винс, а в разгар одного из сражений с болотными тварями, с которыми Лжескворт заключил союз якобы для борьбы со мной, "ужасным демоном", и захватчиками-аркольцами, появился и я с отрядом троверцев.

Когда мы с Куртом, сопровождаемые отрядом из личных телохранителей Винсента Аркольского, прибыли в мой замок, я знал еще больше. Курт поведал мне о том, что Лжескворт устроил ему свадьбу с Луизой, но запретил прикасаться к ней. Оборотень частенько наведывался в гости к Ирвингу и проводил в спальне девушки целые ночи, а также о чем-то подолгу шушукался с ее отцом в своей комнате. Как лихо разжалобила меня Луиза, наврав про свою тяжкую супружескую жизнь с Куртом! А еще Курт рассказал мне, что прошлой осенью, после ужасного урагана, обрушившегося на Бермандию, ходили слухи, что в Акресс к королю, сразу после его возвращения с болот, прибыл какой-то странный человек с желтыми глазами и красными волосами, погостил несколько дней и пропал. Это была новость, заставившая меня крепко призадуматься. Если из сказанного Куртом я сразу понял, что чудовище с багровыми щупальцами – дитя Лжескворта, если теперь я знал ответы на большинство вопросов, вот уже полгода мучавших меня, то появление в Подлунном Мире моего родного, как оказалось не только по матери, но и по отцу, брата Арды, задало мне новую загадку. Неужели он был тем самым Коргом, подарившим болотному монстру способность менять обличье?! И еще меня мучил один вопрос: ПОЧЕМУ ЛЖЕСКВОРТ БЫЛ ТАК УВЕРЕН В ТОМ, ЧТО Я ДОЛЖЕН ВНОВЬ ПОЯВИТЬСЯ В БЕРМАНДИИ ПОСЛЕ ГОДА ОТСУТСТВИЯ?!

Глава XIII. Откровение святого Толсона

Зима была на исходе. Все теплее и теплее пригревало солнце, побежали ручьи, мутные, но быстрые и веселые. Снег смешался с землей, и эта серая каша громко чавкала, когда я бесцельно бродил по лагерю. Грязные сугробы, первые прогалины и подснежники. Птицы, вернувшиеся в родные края из дальних жарких стран, суетливо носились вокруг башен замка, выбирая места для своих гнезд. В воздухе витал аромат сырой земли, проснувшейся ото сна и сбросившей с себя пушистое снежное одеяло, скомкав его и измазав грязью. Птичий щебет доносился до моего слуха, солнечный свет слепил глаза. Ранняя весна вступала в свои права, с каждым днем все больше отвоевывая Подлунный Мир у зимы.

А мы бездействовали. Наша армия стояла огромным лагерем вокруг замка, ожидая. Чего? Я и сам не знал, чего мы ждем. Болота были прочесаны нашими следопытами вдоль и поперек, но болотных тварей они не обнаружили. Монстры и их вожак пропали, когда я был уже у цели, и оставалось нанести врагу последний удар. Из центральных районов страны аркольские шпионы доносили, что там все спокойно, и передвижения каких-либо войск не было. Мне все это очень не нравилось. Когда после бурных событий наступает затишье, то нет никаких сомнений, что это затишье перед очередной и более сильной бурей. Скорее всего, что в данном случае она разразится в виде Великой Битвы, о которой в последнее время я старался не думать, а вел войну со Лжесквортом, лелея тайную надежду, что мне не придется иметь дело непосредственно с Коргами. Я искал аргументы в пользу того, что все разговоры об этой Битве пусты; я, безоговорочно веривший во все пророчества Толсона, заставлял себя думать, что он ошибся в том, что касалось моего в ней участия; я, уважавший опыт и мудрость своего отца, сомневался в его словах о гибели этого Измерения. Но сейчас, когда я целыми днями шатался среди палаток и костров, лишенный всяческой возможности продолжать войну по причине исчезновения врагов, я все больше и больше склонялся к мысли о том, что болотные твари испарились не без помощи Коргов и что Подлунный Мир находится накануне Великой Битвы.