Принц и нищая

Вознесенская Дарья

– Спасибо. За все…Я и не помню таких необыкновенных дней в своей жизни…

Эл улыбнулся так, что перехватило дыхание, а щеки — я почувствовала — сделались горячими. А потом вдруг поцеловал мне руку с глубоким поклоном, будто я была из самого что ни на есть благородного рода.

— Тебе спасибо. Что позволяешь вспомнить… — сказал он непонятное. И помог открыть дверь. — Мы оба устали и… Я зайду за тобой, чтобы позавтракать вместе, хорошо?

— К-конечно… — я ужасно смутилась. Почему-то мне казалось, что у Правящего должны быть и другие дела, другая компания на эту

ночь и следующее утро, более искушенная, что ли, и то, что он как и я собрался просто отдохнуть — в соседней комнате — вдруг сделало меня еще счастливей.

Глупая, глупая Илия.

— С-стихийных снов, — Захр, я скоро заикой стану!

Закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, пытаясь стереть глупую улыбку. И чуть не выпала в коридор снова, когда она вдруг распахнулась.

— Эл? — я резко развернулась.

— Забыл кое-что… — он не выглядел… забывшим. Скорее напряженным и…

— Что…

Его губы уже накрыли мои.

Неумолимо. Жадно. Без права на отказ.

Да я и не смогла бы. Нет, я не мечтала о нем по ночам и не грезила, как некоторые девчонки мечтают о любимых, но вспоминала наши поцелуи — оба — не раз; и каждый раз не только с раздражением на собственную чувствительность и странную отзывчивость, но и с непонятной тоской по чему-то большему.

По чему-то вот такому. Нежному и, одновременно, страстному.

Как-будто в его губах, языке, руках, которыми он обхватил мой затылок, соединились огонь и вода, распаляя мое собственное воображение и в растекаясь тягучей, прохладной волной по всему телу.

Не знаю, кто из нас издал стон — наверное, мы оба, одновременно.

Я почувствовала, как горит кожа на руке, в том месте, где была татуировка, как томление заменяет кровь, как подгибаются ноги, а потом и вовсе потерялась в водовороте чувственных эмоций.

Спустя какое-то время Эльтар отстранился.

С шальным выражением лица и темным, как ночь, взглядом.

Аккуратно втолкнул меня в комнату — мы что, делали это в коридоре?! — и молча прикрыл дверь.

Сил осталось лишь на то, чтобы дойти лишь до кровати и рухнуть, не раздеваясь, поверх покрывала.

Стихии, что это было?!

17

— Ай!

Я поскользнулась, едва не полетев носом в землю. Но восстановила утраченное равновесие и недоуменно уставилась на неожиданно замерзшую лужу под ногами.

Замерзшую лужу?

Внутри Академии, под куполом которой всегда было тепло?

Поджала губы. Опять чья-то шутка — а я уж было наивно решила, что они закончились. Впрочем, это баловство и рядом не стояло с тем, что со мной пытались сделать раньше — может и правда шутка? Причем, направленная не на меня?

Хм, а может и на меня…

Три девицы, появившиеся на той же дорожке, по которой я шла на полигон, явно пришли по мою душу. Или нос.

Я помнила их смутно, поскольку все трое были на курс, а то может и два старше, да еще и с другого факультета — воды. Но они состояли в свите Канижа, а значит, могли действовать по его указке.

Вот это и было странным.

Поскольку рыжий последнее время вовсе

не доставал меня — нет, он доставал, но в другом смысле. Я даже уже думала украдкой, что лучше бы продолжал время от времени издеваться, чем оказывал знаки внимания, от которых в прямом смысле было тошно.

Не знаю, что там творилось в его голове, но на меня его попытки подружиться, даже встречаться имели прямо противоположное влияние. И выражение «шарахаться как от огня» приобрело совершенно другой оттенок.

Это каким надо быть придурком, чтобы после всех его попыток навредить мне предположить, что я могу им заинтересоваться?!

Стихии, да близко нет!

Даже если бы я поверила в его искренность — а я не верила и все пыталась понять, в чем подвох — я бы вряд ли смогла забыть его отношение и ту боль, что он мне причинил. Я не видела в нем парня, с которым стоило общаться — в отличие от всех прочих девиц, восторженно пищащих на каждое его слово. Я уже немного разобралась в перипетиях взаимоотношений высшего общества Таларии, и поняла, что этот писк во многом был завязан не на его талантах — впрочем, надо отдать должное, они были — или внешности, которая тоже не подкачала; но на его силе и роде. Иногда благородные маги напоминали мне обычных животных — девушки искали самого сильного и здорового самца, потому что инстинктивно чувствовали, что с ним их жизнь будет длиннее, а дети получатся наиболее одаренными.

У простолюдинов, среди которых я провела всю свою жизнь, проблем с деторождением не было; благородным и сильным магам же требовались особые условия.

Я старательно отгоняла от себя мысли, что мне эти условия тоже придется соблюдать. Может когда-то я об этом и задумаюсь, но точно не на первом курсе Академии. Местные же интриганки чуть ли не с детства делали удачное замужество своей целью, хотя по мне так им до нормальных жен и матерей было как пешком до Верхнего мира.

И вот несколько таких интриганок стояли сейчас передо мной.

Интересно, что им на этот раз не понравилось?

Что я получила лучшие оценки за промежуточные проверки?

Или что я слишком задержалась в Академии?

Так с появлением здесь Эльтара, пусть он и не надолго, и Ариэля тер Лаварда, который уже дважды приглашал меня к себе и устраивал целую экскурсию — магическую, конечно — по основным родам и обычаям, а на завтра так и вовсе пригласил в залу, но не для отработки боевых заклинаний, а для обучения танцам — мое пребывание стало не просто сносным, но даже приятным.

— Хочу предупредить тебя, ты лезешь туда, куда не следует… — начала предводительница маленькой стайки. Судя по волосам, она мне и попыталась обеспечить травмы.

Интересно, она собирается объяснить, куда именно я лезу и куда не следует? Или я так и буду теряться в догадках?

— Оставь его в покое — или тебе житья не будет!

Я почти запаниковала. О чем она говорит-то?

— Каниж мой, это все давно знают, поэтому…

Я расхохоталась.

Признаю, не умно, потому что девушка, чье имя я так и не вспомнила, зашипела, а в глазах её, до того ледяных, мелькнули взбешенные искорки.