Принц и нищая

Майборода Александр Дмитриевич

Ольга Игоревна, сев в кресло, машинально дернула ручки нескольких ящичков, некоторые открылись, и в них оказались бумаги. Другие не открылись.

Ольга Игоревна кивнула на стул напротив, предлагая Грише присесть. Сама же придвинула к себе тяжелый, из черного эбонита, аппарат внутренней связи, стоявший на краю стола, и набрала номер.

Дождавшись ответа и окинув еще раз взглядом кабинет, она деловито распорядилась:

— Нина, и вот еще что, уберись в кабинете Коробанова.

Динамик в аппарате

был мощный, и Гриша хорошо слышал, что говорилось на другом конце провода.

— Разве там не чисто? — переспросила обеспокоенная домоправительница.

— Чисто, чисто, — сказала Ольга Игоревна. — Но выбрось из кабинета все лишнее.

— Что Вы имеете в виду?

— Ну, стеклянный стеллаж с латунной дребеденью, фотографии. Письменный стол освободи, — с некоторой доли досады произнесла Ольга Игоревна.

— Бумаги выкидывать? — спросила домоправительница.

Ольга Игоревна на секунду задумалась, потом проговорила:

— Бумаги сложи в коробку и оставь в кабинете. Я их сначала просмотрю.

Распорядившись, Ольга Игоревна положила трубку. Закончив важные дела, теперь она могла заняться беседой с Гришей.

Она сложила руки перед собой, как примерная ученица первого класса, и, немного наклонившись вперед, при этом в разрезе блузки приоткрылись белые упругие груди, мягко спросила:

— Гриша, у тебя как сейчас отношения с Игорем?

— Мы дружим, — внешне спокойно проговорил Гриша, старательно отводя взгляд от открывшегося разреза, и поинтересовался: — А что случилось?

— Игорь в последнее время стал вести себя странно, — снизив голос, как будто опасаясь, что их разговор могут подслушивать, произнесла Ольга Игоревна.

Гриша слегка улыбнулся.

— Ничего удивительного. Причины его плохого настроения известны всем — ему не нравится Ваше замужество.

Гриша склонился вперед, и придал голосу доверительный оттенок.

— Знаете, это обычное психологическое проявление. Сын всегда считает, что его мать может принадлежать только ему. По теории Фрейда, людьми движут половые инстинкты, а потому любой мужчина в других видит своих соперников…

— Понятно, — перебила Ольга Игоревна и, улыбаясь, поинтересовалась: — Интересно, Гриша, ты также своей матери объясняешь теорию Фрейда?

— Нет, Ольга Игоревна, все это она уже знает, — сказал, улыбаясь, Гриша. — Я ей это сказал раньше, когда учился в первом классе. Но вы поинтересовались, почему у Игоря плохое настроение, и я вам попытался объяснить.

— Хорошо, меня он ревнует, — проговорила Ольга Игоревна, также улыбаясь, и задала вопрос: — Ну а почему он объявил Анжелике, что хочет с ней расстаться?

С губ Гриши исчезла улыбка. Он удивленно воскликнул:

— Не может быть! Когда он это сделал?

— Сегодня, — сказала Ольга Игоревна, также перестав

улыбаться. — Причем сделал он это в необычной форме: заставил ее прийти на холодную веранду в кафе, прочитал ей зачем-то монолог Гамлета насчет «быть или не быть».

— Это необычно, — согласился Гриша. — Здесь Игорь перегнул палку. И я могу только предположить — Игорь в последнее время почему-то опасается за свою жизнь, поэтому он перенервничал.

— А я боюсь, что это не обычный нервный срыв, а болезнь, — задумчиво проговорила Ольга Игоревна и добавила: — Но к психиатрам пока не хотелось бы обращаться. Об этом могут узнать.

Гриша осторожно поинтересовался:

— А у вас в роду или у Николая Андреевича были… ну, отклонения?

— Душевнобольные? — спросила Ольга Игоревна.

— Ну, в общем-то…

Ольга Игоревна на некоторое время задумалась, но потом вполне уверенно ответила:

— Нет! Ни у меня, ни у Коробанова. Разумеется, если не считать бокс психическим заболеванием.

— Ну, тогда не стоит спешить с обращением к врачам, — подтвердил Гриша.

— Хорошо, — облегченно выдохнула воздух из груди Ольга Игоревна. — Надо некоторое время присмотреть за Игорем. А там видно будет.

Она обратилась к Грише:

— Гриша, я понимаю за другом следить нехорошо, но, пожалуйста, выполни мою материнскую просьбу — последи за ним, надо выяснить, нет ли в его поведении других признаков болезни.

Гриша поднялся со стула и заверил:

— Ольга Игоревна, поверьте, всем, чем можно помочь, я вам помогу. Игорь мне друг, и его здоровье не может меня не волновать.

Часть 5

Глава 37

Раньше в ведении отдела Игоря находилась часть направлений коммерческой деятельности фирмы. Обычно этими вопросами занимался коммерческий директор, так как четко отделить одни направления от других было сложно. Поэтому Игорю приходилось постоянно взаимодействовать с Мясниковым, предпринимая меры, чтобы их пути не пересекались.

Такое искусственное разделение коммерческой деятельности произошло только по одной причине, — Коробанов сделал это, желая постепенно приобщить сына к делам фирмы.

Кроме того, возникшая в результате этого разделения конкуренция, заставляла Мясникова действовать более эффективно, что его изрядно злило и беспокоило. Он ясно видел, что Коробанов готовил ему замену. И если бы Коробанов умер днем позже, его планы сбылись бы.

Понимал это и Игорь, и он готов был заменить Мясникова, но в период временного управления фирмой тот успел обескровить отдел Игоря: самых нужных ему работников, на которых держался отдел, либо перевел в другие отделы, либо уволил.