Принц на закланье
Шрифт:
Леди Селина стояла рядом с матерью и слегка поддерживала леди Роллану за локоть. Обе женщины с восхищением смотрели на Машу, но казалось, что старушка еле сдерживает свои слёзы.
В отличие от них, леди Мойра и её племянница Мия, еле сдерживали свой гнев. Это немного озадачило Машу. Она не могла понять причину их неудовольствия, ведь всё происходит так, они того желают. Но думать об этом она не стала, потому что возле алтаря её ждал Марат.
Фердинанд отпустил её руку, направил невесту и жениху и встал рядом с Маратом.
«Боже, как ты красив и желанен! – Обожгла мысль голову Маши, лишь
Марат был так красив в своём строгом чёрном костюме, белоснежной рубашке и с белой розой в петлице пиджака, что она никак не могла оторвать от него взгляда. Да и Марат не отворачивался. Он так же смотрел в глаза Маше, в немом восторге от её красоты, ни в силах произнести ни слова.
Видно прошло много времени, потому что их друг от друга оторвало лёгкое покашливание священника, стоящего у алтаря.
– Ты даже не представляешь, как я счастлив! – Только и успела услышать она слова Марата, прежде чем он сделал шаг в сторону и они оказались лицо к лицу со священником.
Полин и Энн помогли Маше откинуть ярус фаты с её лица и встали рядом с женщинами.
Маша услышала слова священника, но видела перед собой только глаза Марата, наполненные любовью и болью…
Она не помнила ни слова, произнесенного священником. Она не понимала ни одного слова, которые нужно было за ним повторять. И только после того, как они надели друг другу обручальные кольца, Маша «пришла в себя». Ей захотелось кричать от счастья и боли. Глаза наполнились слезами, рот приоткрылся, но её крик тут же был оборван горячим поцелуем Марата. Он захватил её в объятия и целовал так горячее и страстно, что Маша сдалась. Её порыв кричать от боли тут же сменился желанием драться за это счастье, которое она никому не отдаст…
Далее Маша и Марат принимали скупые поздравления членов семьи Перро.
На лице сэра Роберта не дрогнул ни один мускул. Он не позволил никаким своим чувствам проявиться и держался почтительно и холодно.
Вся семья Стоунов пыталась ему подражать, но леди Селина еле сдерживала слёзы не то от счастья, не то от отчаянья. Маша успела шепнуть ей на ухо, что бы та успокоилась и верила в счастливый исход.
Леди Мойра вообще ничего не сказала, только прислонилась своею холодной щекой к щеке Маши и тут же отошла. Зато леди Роллана нежно поцеловала Марата и благословила его на долгую жизнь, что привело в «стопор» Мию, сидевшую в своей коляске за её спиной.
Невесту, леди Роллана обняла и прошептала на ухо: - Только пожелай что-нибудь, и я выполню твоё желание.
Маша не растерялась и тут же произнесла:- Мне надо обязательно забрать с собой в брачную комнату бараньи тефтельки! Всю ладью!!!
На миг леди Роллана замерла, затем улыбнулась и слегка кивнула.
Очередь поздравления дошла до Мии. Девушка «натянула» на лицо улыбку и произнесла несколько слов о счастье в семье рода Перро.
Маша смотрела на неё с сожалением.
«Молодая и красивая внешность и такая злобная и завистливая душа?! И зачем тебе только надо столько лгать и обманывать? – Думала Маша.
– Значит очень надо. Что ж, посмотрим!».
Лео поздравил молодожёнов сдержанно и учтиво, но успел шепнуть Маше на ухо, что бы она помнила его
Алекс, Энн, Полин и Фердинанд не сдерживали своих чувств. Их поздравления были такими пылкими и радостными, что всем членам семьи Перро пришлось отойти в угол залы.
После подписания всех документов и удаление из зала священника, приступили к рассаживанию за свадебный стол. И тут начались проблемы.
Мия потребовала, что бы из зала, вслед за священником и его помощником, были отправлены Энн, Полин и Фердинанд. И тут же получила ответ от Маши, что четвёртой будет Мия, тем более, что Леонард ей это уже предлагал.
Леонард рассмеялся, и конфликт был исчерпан. Мии пришлось смириться и сидеть за столом рядом с Энн и Фердинандом. Полин Алекс усадил рядом с собой, как бы ни жгли его глазами сестричка и братец Лео.
Марат и Маша сидели во главе стола. Только теперь она заметила, какое скудное угощение было приготовлено на свадебный стол. Но Маше было на это наплевать. Её привлекали бараньи тефтельки, которые так аппетитно благоухали в большой фарфоровой ладье, стоящей перед женихом и невестой.
Какое-то время всё было спокойно. Сэр Роберт много и долго говорил о долге каждого члена их рода перед собой и перед всем родом. Он не говорил тосты в честь жениха и невесты. Он рассказывал историю своего рода, наполненную множеством героических побед, с таким пафосом и гордостью, что это вызывало только снисходительные улыбки у всех членов семьи.
Сэр Роберт мог говорить и говорит, но тут в желудке у Маши затрещало от голода. Она положила руку на живот и закрыла глаза.
– Что с тобой? – Услышала она шёпот Марата в самое ухо. – Тебе плохо или ты…
– Я просто хочу есть и пить, если конечно это возможно.
– На нашей свадьбе это тебе не удастся.
– Ну, это мы ещё посмотрим. И ещё… - Маша немного подумала и досказала. – А нельзя ли сменить эту тягучую музыку на другую, более весёлую что ли? Это всё же свадьба.
Она не заметила, что сказала последние предложения довольно громко. Сэр Роберт замолчал и с удивлением посмотрел…на Леонарда, а тот не знал, что ответить.
– Неужели это противоречит вашим семейным законам. – Уже громко спросила Маша и тут она обратилась к Алексу. – Алекс, ты обещал мне хорошую музыку.
– Всё в наших руках! – Воскликнул парень. Он вышел из-за стола и проковылял на своём костыле к алтарю. Затем обернулся ко всем лицом, улыбнулся всем и вынул из тайника алтаря пульт управления. Он направил его на алтарь, нажал на кнопку, и зал заполнила современная весёлая музыка.
Вся молодёжь невольно улыбнулась, и в большом зале даже стало легче дышать.
Маша этот момент упускать не стала. Пока все следили за действиями Алекса, она усердно поглощала бараньи тефтельки, под довольную улыбку Марата. Она даже заставила и его проглотить две тефтельки.
Довольными выходкой Алекса были только подружки невесты, братья Стоун, Алекс, леди Роллана и Селина. Остальные только молча, слушали и старались понять, как удалось Алексу организовать эту музыку. Сэр Роберт о чём-то переговаривался с Лео. Леди Мойра укоризненно смотрела на сестру и мать, а Мия просто «пылала злостью». Её щёки покрылись нервным румянцем, под цвет её платья.