Принц подземелья
Шрифт:
— Спасибо за ваш рождественский подарок, профессор, — поблагодарила Лили, открывая глаза и делая первый обжигающий глоток. — Мне очень не хватало этой книги.
— Не за что, — отмахнулся Снейп. — Я рад, если она вам пригодится.
В его голове звучала единственная мысль: «…Зачем она пришла?…» — но он не решался спросить об этом прямо.
— Как продвигаются ваши эксперименты с ядами и противоядиями? — поинтересовался он вместо этого.
Лили начала рассказывать о работе, которую ей доверили недавно. Было видно, что она гордится тем, что делает настоящее серьезное дело. А Снейп слушал её и, глядя,
Лили прервала свой рассказ, и Снейп понял, что должен что-то ответить.
— Вы должны быть осторожны, Лили, — озабоченно произнес он. — Многие яды очень коварны, они способны проникать через кожу и действовать медленно и, до поры до времени, незаметно. Эта работа может быть по–настоящему опасной. Берегите себя, пожалуйста.
— Конечно, профессор, — ответила она.
— Вы можете не называть меня «профессор», я ведь больше не учу вас…
— Вряд ли я смогу, — сказала Лили, и вдруг, нежно улыбнувшись, посмотрела прямо ему в глаза. — Я так рада видеть вас, сэр… В общем-то, за этим я и пришла — я просто соскучилась и хотела снова встретиться с вами…
Снейп почувствовал, что земля уходит у него из-под ног; он падал в её глаза, словно окунувшись в Омут памяти… Но он удержался — и отвел взгляд.
— Да, — очень тихо сказал он, пытаясь взять себя в руки; перед глазами у него всё плыло, а к горлу поднимались волны то горячего, то холодного огня. — Я тоже… Мне тоже очень не хватало вас, Лили.
— Что же мне делать? — почти шепотом спросила Лили. — Теперь, когда вас нет рядом?
Она смотрела на него — он знал это, хотя и не решался поднять глаза, не смел пошевельнуться, боясь расплескать неосторожным движением то сладостное чувство, которое наполняло его до краев. Он всё молчал, а она всё смотрела на него…
Наконец она сказала:
— Профессор… Северус…
Он вздрогнул, когда она произнесла его имя; в это мгновение ему показалось, что она взяла его сердце и держит в своих руках.
Он не стал ничего говорить, боясь, что голос не послушается его, молча взял её руку и прижал тонкие нежные пальцы к своим губам.
— Даже если я ошиблась и увидела в ваших письмах больше, чем в них было на самом деле, — продолжала Лили, — я всё равно хочу, чтобы вы знали, что есть человек, которому вы очень дороги, и который… — она запнулась, — помнит о вас всё время.
— Нет, вы не ошиблись, — ответил он, закрыв глаза, — хотя в письмах в самом деле было гораздо меньше, чем должно было быть… Я не знаю таких слов… я не умею…
— Тогда мне придется научить вас, — мягко произнесла Лили. Она встала, повернула к себе его лицо, и он почувствовал её нежные губы на своих губах, её дыхание и аромат её волос. Он открыл глаза и провалился в ослепительную сверкающую бесконечность.
* * *
Они сидели на старом диване
— Спасибо за урок, — улыбнулся Снейп. — Я даже представить не мог, что можно быть таким счастливым…
— Северус, прости меня… Прости за Саймона, и за всё остальное — мне так жаль, что я добавила тебе огорчений…
— Забудь… — мотнул головой Снейп, но воспоминания о пережитых муках ревности полоснуло его по сердцу холодным ножом. Он еще крепче прижал её к себе, как будто боялся, что кто-то отнимет у него его сокровище. Но Лили продолжала:
— Знаешь, ведь это отчасти благодаря ему я решилась придти сюда.
— Вот как?
— Да. После того случая на озере мы начали всё время ссориться. Его всегда бесило, что я хорошо относилась к тебе. Я еще сама не понимала, а он уже тогда видел, что ты прочно обосновался в моем сердце. Он всерьез ревновал меня к тебе, хотя я считала это глупостью… Если бы он постоянно не напоминал мне про «моего обожаемого профессора», я бы, возможно, еще долго не смогла разобраться в своих чувствах… Знаешь, наша последняя встреча в больнице заставила меня на многое посмотреть другими глазами, и я многое поняла тогда. С тех пор мысль о том, что я действительно могу пойти к тебе, не выходила у меня из головы…
Снейп слушал её и с удивлением ощущал себя погруженным в такой непривычный для него мир чувств и страстей. «Люди живут в этом мире, — думал он с сожалением, — а я столкнулся с ним только сейчас, проведя всю жизнь в темных углах и прячась за книгами и пергаментами».
— Северус, я должна возвращаться домой, — неожиданно сказала Лили. — Уже поздно, родители будут спрашивать, где я пропадаю…
— Нет, — горячо зашептал он, — я никуда тебя не отпущу.
— Северус, я вернусь, обязательно. Завтра, хочешь?
— Я не доживу до завтра, — мысль о предстоящей разлуке была невыносима.
Она обвила руками его шею и заглянула в черные глаза.
— Теперь мы всегда будем вместе, я тебе обещаю. Но сейчас я должна идти. Ты же не хочешь, чтобы у меня были неприятности дома?
— Хорошо, — согласился он, но его руки продолжали скользить по её длинным волосам и узкой прямой спине. Наконец он нашел в себе силы отпустить её.
Оставшись в одиночестве, Снейп ещё долго не покидал этот дом, сидя с закрытыми глазами в старом кресле и вспоминая каждое её слово, каждый жест. Потом он отправился в Хогвартс, но не стал возвращаться через камин сразу к себе в кабинет, а вышел на улицу, аппарировал в Хогсмёд и пошёл в замок пешком, вдыхая морозный воздух и размышляя о том, что он будет делать дальше.
Наутро Снейп отправился в Гринготс. Граничившая с отчаянием мучительная безысходность, в которой он жил последнее время, и невозможность что-либо предпринять, тяготили его, привыкшего всегда владеть ситуацией. Теперь же, когда Лили сделал первый шаг и дала ему возможность обрести почву под ногами, его охватило жгучее желание действовать самому.
Он зашел в банк и попросил служащего провести его в хранилище, где гоблины держали драгоценности, предназначенные для продажи. Он выбрал красивое золотое кольцо, изящное и нежное, как его Лили, украшенное небольшим изумрудом в точности такого же цвета, как её глаза.