Принц похищает невесту
Шрифт:
Он понимал, насколько романтично выглядит, цепляясь за шпалеру под балконом Жюльенны со шпагой на поясе, с расправленными широкими плечами и страстно горящими темными глазами. Он воображал себя воплощением рыцарственного самопожертвования, и его грудь распирало от гордости.
Он был кронпринцем Ришарта и отправлялся на войну спасать свою страну от злобного узурпатора, но сначала он получит еще одну ночь наслаждений. Ему грозит опасность, но ее положение еще более рискованное, ибо злобным узурпатором является ее собственный
– Оставайтесь на страже, – приказал он друзьям, карабкаясь по шпалере графа Дюбелле к спальне графа Дюбелле, где он трахнет жену графа Дюбелле. Он цеплялся за толстые лианы и более тонкое дерево шпалеры затянутыми в перчатки пальцами, подтягиваясь по стене все выше и приближаясь к своей возлюбленной.
Цезарь, Гектор, Эмилио, Гардуин и Марлон. Трое были старше. Двое – его ровесниками. Все пятеро – блестящие кавалеры королевства.
Ни один из них не одобрял этого приключения.
– Где она? Если она написала тебе записку, то почему не стоит на балконе, дожидаясь тебя? Говорю тебе: мне это не нравится.
Темными волосами и глазами Цезарь больше всего походил на Ренье: он приходился ему троюродным братом, был старше на два года и самый красивый в их компании.
Но именно Ренье стал избранником Жюльенны.
– Тебе просто завидно, – заявил он.
– Бога ради, Ренье, это же не игра! Они за нами охотятся!
Слова Цезаря хлестнули Ренье, словно удар кнута.
На секунду здравый смысл взял верх. Со времени смерти его отца, короля, мятежники сумели укрепиться. Они говорили, что он слишком молод, избалован и не может править. Королевская армия Ришарта ожидала его, готовясь к сражению. Юному принцу предстояло возглавить отряды своих сторонников и продемонстрировать свою доблесть.
Вместо этого он висит на шпалере, слушая призывы своего члена, а не доводы разума. Глядя с высоты на своих друзей, он вдруг подумал, не прав ли Цезарь. Может быть, ему следует бежать, пока возможно, а наслаждение получить позже?
Но тут ветка, за которую он цеплялся, сломалась, и он повис на одной руке, задергался, пытаясь за что-то ухватиться, и почувствовал себя страшно глупо.
В обычной ситуации его друзья сейчас тыкали бы в него пальцами и ржали как ослы, каковыми и являлись.
Но сейчас они хранили молчание.
И это взбесило Ренье.
Что они о себе вообразили? Неужели считают его изнеженным и избалованным? Сейчас он им всем покажет!
Найдя опору, он продолжил подъем, на этот раз двигаясь медленнее, не заботясь о том, как выглядит со стороны, и стремясь поскорее достичь цели.
Ренье радовался, что Жюльенна не видела, в какое глупое он попал положение. Но Цезарь прав. Где она? Почему не ждет его на балконе?
Наконец он добрался до верха, перелез через мраморные перила и спрыгнул на балкон. Пристально посмотрел на открытую дверь и задернутые шторы.
Где Жюльенна?
Он посмотрел на стоявших внизу друзей.
Ренье не мог слезть вниз. Не мог признать, что совершил ошибку.
Он вытащил шпагу из ножен и двинулся вперед. Раздвинул шторы.
И он ее увидел – она стояла у изголовья кровати, дивно обнаженная и залитая светом одной свечи, зажженной на столике, – Жюльенна, графиня Дюбелле, его первая и несравненная возлюбленная.
– Милый! – Одно это слово обещало море наслаждений. Она раскрыла ему объятия. – Иди ко мне!
Осмотрительность, неспешность, логика – все было забыто. Он стремительно бросился в ее спальню, думая лишь об одном: погрузиться в нее, отдаться страсти, а потом повторить все сначала.
И все свое пылкое восхищение и желание он вложил в свои объятия.
Она негромко рассмеялась и высвободилась.
– Милый, столько медалей и пуговиц! Быстрее! Быстрее! Разденься! Покажи мне свое чудесное молодое тело и твое мощное копье!
На какое-то мгновение к нему вернулась осмотрительность. Прежде она никогда не просила его торопиться. Скорее склонна была сетовать на то, как он спешит удовлетворить свое желание.
Но тут она улыбнулась и медленно облизнула свои пухлые рубиново-красные губы.
Ренье стал срывать с себя одежду, швыряя ее на пол. Китель, ремень, шпага, пистолеты, сапоги, брюки… В рекордное время он предстал перед ней обнаженным: сильный, молодой, мужественный, гордо демонстрируя эрекцию, которая, как она утверждала, превосходила все фантазии.
– Прекрасно, милый. А теперь подожди секунду…
Она подняла руки над головой, заставив тяжелые сферы своих грудей приподняться, создавая дивную картину.
Желание захлестнуло его. Он дрожал, он жаждал, он почти ослеп, едва мог слышать…
Пока у него за спиной не раздался шорох множества обнажаемых клинков.
Стремительно обернувшись, он встретил семь наставленных на него клинков. Семь кавалеров в ливреях графа Дюбелле держали в руках шпаги.
Они осматривали его и ухмылялись. Одна-единственная мысль пронеслась в голове Ренье: он должен защитить Жюльенну!
– Прячься за меня, дорогая! – крикнул он. Она соскользнула с кровати у него за спиной. Он встал между нею и острыми клинками. Жюльенна передвинулась сначала в одну сторону, потом в другую.
Он двигался вместе с ней, не спуская взгляда с направленных на него шпаг. Свою шпагу он небрежно швырнул к окну, пистолет положил на столик у кровати, но стоило ему сделать движение в ту сторону, как кавалеры заставляли его отступить.
Они смеялись, эти ублюдки! Их забавлял принц, которого они поймали в ловушку, голым и совершенно беспомощным.
– Ко мне! – крикнул Ренье, повернувшись к окнам. – К Ренье!
В его призыве звучало отчаяние.
Люди Ренье скоро будут здесь, они взберутся по шпалерам, сравняют силы…