Принц Шеннийский

Павлов Игорь Васильевич

Не стал проверять, кто из нас выносливее, и молниеносным движением перешел на глаза, продавливая их в глазницы своими большими пальцами. О да. Глаза это очень — очень уязвимое место.

Что — то там раздавил, что — то недодавил. Но ресурс мой кончился, пришлось выныривать из этого вакуума. Маг стонал. Позади подошла Виолла, молча нацепила мне на шею амулет и произнесла деловито:

— Теперь души.

Мага добили и помчались дальше. Виоллу шатает, теперь сам тащу ее за руку, а у той ноги заплетаются. Вот — вот упадет. Преодолели немалое расстояние. Ведьмочку повело.

Взвалил на плечо и понес дальше. С потерей сознания моей проводницы пришла тревога и паника. Куда теперь?! Мало того, ничего не видно, так под ногами то камень, то яма…

Бежал пока не свалился обессиленный. Хочу встать, а ноги не слушаются. Сверху еще придавила тушка Виоллы.

Тонким чутким слухом исследую мрак, ожидая погони. А мне в ответ лишь сердце: «бух — бух»… Вроде, никого… Полежу отдохну, немного, совсем чуть — чуть, пол часика…

Очнулся утром с петлей на шее и связанными руками. Амулет ведьмин содрали и куда — то тащат. Виоллы нигде не видно. А на меня какие — то аборигены смотрят. В рваной одежде и перекошенными мордами, разукрашенными красным и белым.

И почувствовал я себя тем горным козлом, что залетел не туда. Замечаю, что вместе со мной волокут еще четверых. Вот это счастье, поймали наемников Нины, не иначе. Мужики испуганно вылупили глаза. У одного подбородок дрожит, другой со следами крови на лице, третий постанывает, четвертый без сознания, головой о кочки бьется.

А этих — человек семь. Луки, копья, смотанные сетки за спинами. Волокли долго и неожиданно отпустили.

Из — за головы показались копыта, а затем и опечаленная морда горного козла, язык навыкате. Меня передернуло. И тебя, дружок поймали. Ясный ум говорит мне, что все плохо. Шансов на спасение нет. Подняли на ноги. Перед взором предстал вход в пещеру. Огромный круглый проход в скале. Позади подтолкнули, погнали под навес, что поглотил зловещей тенью. Впереди строения из дерева, заборчик, укрепления, похоже, какие — то. Стражники на воротцах.

Провели вовнутрь. Первое, что бросилось в глаза — это сияющие синие породы, раздающие интимный свет, под которым в шалашиках ютятся семейки местных. Вонь потных портянок перемешалась с запахами зелье варенья и сырости.

Пещера оказалась сквозная. Миновав презренные взгляды грязных женщин и детей, оказались в каком — то кратере, вероятно, давно потухшем. Вот тут уже и мостики по стенам, и этажей побольше. В общем, чудо местной архитектуры радует один единственный глаз. А особенно веселит кишащая масса местных аборигенов, которые, как по команде, сбежались на нас посмотреть.

— Это горги, — прошептал один из наемников.

Трое других взвыли.

— Мы все сдохнем, — прохрипел другой и истерично захихикал. И вдруг вскрикнул, получив смачного пинка.

Балаканье на местном я вообще не понимал. Но по интонации и оскалам стало ясно, нас либо сожрут, либо кинут в клетки, а потом сожрут.

По первому впечатлению системы переходов, мостики и платформы держатся на соплях. Всюду канаты, веревочные лестницы, пещерки в стенах, из которых выглядывают пузатые, беременные женщины.

Нас привели к клеткам, в которых

уже сидели такие же, как мы ребята. Человек двенадцать, даже пара гвардейцев ютилась по углам. Морды худые, угрюмые, губы потрескавшиеся. Несколько пленных вообще догола раздеты, скрючились в своих отдельных клетках, животы двигаются, а значит, пока не сдохли.

Скрипнула дверь и меня толкнули в зловонную, засранную клетку с тремя жителями. Вот и приехали.

— Эй! А руки развязать?! — гавкнул я, напугав соседей.

В ответ гневное несуразное и нечленораздельное. Понятно…

Долго никто не приходил. Затем троих пленников увели, через пару часиков еще одного. Логика проста — забирают старых.

— Их приносят в жертву молоху, — прохрипел мой сокамерник. — Хруст костей я помню отчетливо, человеческих костей, они лопаются и лопаются, хрустят и хрустят… зачем они это делают?!

Дальше пошли завывания, сопровождаемые раскачиванием всего тела. Безумный взгляд молодого парня, на котором еще видны остатки красного мундира гвардии Корна.

И вот пришли за мной. Ноги и без того ватные подкосились от страха. Не хотелось верить этому безумцу, пугающему монстром, который любит хрустеть… Но те ребята не вернулись, что навивает на отчаянные мысли.

Сильный рывок, и уже я разметаю песок своей спиной. Остановка, удар в плечо ногой.

— Вставай, рыцар, — прохрипел один из аборигенов. — Лежачий убит, стоячий шанс жить.

Ага, ясно. Шанс — это всегда хорошо. Поднялся кое — как. Подтолкнули.

Нас человек десять набралось.

— Не бздо, — прошептал ближайший товарищ по несчастью. — Копать ведут, там и пожрать дадут.

— А те где? — я кивнул на пустые клетки, из которых недавно забрали пленников.

— Ими пообедали, — усмехнулись в ответ. — К полудню его кормят слабыми, он засыпает. Днем идут сильные, чтобы работать. Будь сильным, дольше проживешь.

— Вот жопа, — выдохнул я, едва перебирая ногами.

Позади завизжал тот сумасшедший, что рассказывал мне про хрустящие кости. Его потащили назад.

— Вот и еда ему на ближайшие дни, — прокомментировал пленник и сипло захихикал.

Нас провели по узкому переходу, несколько поворотов и оказались в довольно большой пещере, изрезанной каменными мостиками непонятного происхождения. На дне поблескивала ровная гладь воды. Сверху на наши головы падали прямые лучи солнца, пробивающиеся через обширные трещины в потолке.

До ушей донеслись звуки каторги. Каменоломня ждала нас. Первые встретившиеся местные мужики с радостным воплем побросали свои телеги, оставляя их нам.

По моей спине прошлась палка.

Вот и надсмотрщики обозначились. Погнали дальше, вглубь низеньких пещер, раздали мотыги, указали куда стучать и что дробить. Под светом факелов мерцали чистые куски золота, будто искусственно впаянные в гранит.

Невольный восторг привел к промедлению. В результате чего по спине снова угодила палка. По два аборигена на одного работающего. У входа еще лучники и копейщики. И даже если всех перебить, куда бежать вообще не знаю, городок — то не маленький и переходов куча.