Принц Тёмный, принц Светлый…
Шрифт:
Оллер
Я с задумчивой улыбкой изучал потолок, впервые за долгое время не чувствуя раздражения от находящегося рядом брата.
— Олли, идея подобного вечера давно родилась в твоей больной голове, или это счастливое стечение обстоятельств? — поинтересовался Светлый, целясь в изрядно продырявленный портрет Ниалоны.
— Тебе тоже понравилось, да? — я изогнул бровь и соединил кончики пальцев.
— Мне кое-что странным показалось, — ответил Йен, метнув дротик точно в уголок губ лукавой улыбки белобрысой
— Ну, милые девушки, тихие, скромные, иногда симпатичные, иногда не очень, — я пожал плечами. — Да, Эрин отличается от них, но ведь люди разные. Что не так, Йен?
— Любая другая, едва оказавшись у тебя на коленях с завязанными глазами, такой визг подняла бы, полгорода сбежались, — доходчиво объяснил Светлый. — Не понимаешь, Олли?
Я подумал над его словами, ещё раз прокрутил в голове всё, что происходило за последние дни, и… Хм. Белобрысый прав. Лианоссе Эрианор ЛасГаллен сильно отличалась от других, просто-таки выбивалась из общего ряда. И вела она себя совершенно не как восемнадцатилетняя девчонка, я бы сказал, скорее, как женщина. Пусть не очень опытная в некоторых моментах, но несомненно взрослая.
— А дочь ли она Кайла, а? — Йен уставился на меня, опустив руку с дротиком. — Хоть на куски меня режь, ни одна из благовоспитанных дочек Мирано не посмела бы нарушить правила в книге, и тем более явиться на Первый Вечер Игры в таком виде, как малышка.
Я нахмурился.
— Хочешь сказать, он похитил Эрин, что ли? Да не, у лорда ЛасГаллена конечно пунктик насчёт стремления к власти, но не такими же способами.
— Тогда какое объяснение? И потом, её вопросы, Олли. Никто из цветных не спрашивает, кто пишет правила, и вообще в чём смысл Игры, — Йен плеснул вина из графина.
В гостиной повисла тишина. Вдруг вспомнилось непонятное пророчество лесных, и дивный, просто потрясающий голосок лиа Эрианор. Волна нежности накрыла мягким покрывалом, и захотелось снова услышать её. А сколько тоски, сколько боли было в незнакомых словах… Стоп, стоп. Незнакомых?! А откуда позвольте она могла знать дугой язык, ведь у нас все говорят на едином! Кроме лесных людей, но песня точно была не на нём. О, блин, птичка моя, да ты полна сюрпризов, оказывается.
— Светлый, посмотри-ка вот это, — я поднялся с кресла и взял с каминной полки небрежно брошенную туда книгу по фольклору лесных людей. — Слышал когда-нибудь о таком?
Пока Йен читал пророчество, я размышлял, посвятить его в тайну моей вылазки в дом ЛасГалленов, или нет. Да какого чёрта, он всё равно ведь догадался, что я видел Эрианор ещё до Вечера Игры. И тут в мою голову закралась ещё одна мысль, от которой похолодели пальцы на руках и ногах.
— А знаешь, что ещё? — произнёс я, уставившись в огонь невидящим взглядом.
— Ну?.. — рассеянно отозвался блондин.
— Йен, она ведь умрёт, если выйдет за
Я чувствовал взгляд серебристых глаз брата, но не повернулся.
— Она не должна ни в коем случае узнать, почему Игра длится до сих пор, — жёстким тоном произнёс наконец я. — И в следующий раз предлагаю уже нам задавать вопросы малышке Эрин.
— На таких же условиях? — в голосе Йена прорезались мурлыкающие нотки.
Мои губы растянулись в усмешке.
— А почему бы нет, братец. А мы пока попробуем узнать, что это за пророчество такое, как ты на это смотришь, мм?
— Я бы побеседовал с Кайлом, — Светлый прищурился, отложив книгу.
— Я тоже, — кивнул, и решился продолжить. — Йен, я слышал, как она поёт. Какую-то песню на странном языке.
— Что значит странном? — брови Светлого взлетели.
— То и значит. Ну нет в нашем мире такого языка, по крайней мере я об этом ничего не знаю, хотя живу здесь хренову уйму лет, — несколько раздражённо ответил я. — Йен, давай начистоту. Я не хочу, чтобы Эрин умерла, как все остальные. Но и не хочу проигрывать, — мой взгляд встретился с его серебристо-серыми глазами.
— Мне тоже не хочется смерти этой малышки, — спокойно отозвался он. — Как и проиграть, Олли. Что будем делать?
Я отставил пустой бокал.
— Искать пути решения, Йен. И кстати, тебе не кажется, что весь этот фарс затянулся, а? Ну, с Игрой? По-моему, Ниалона давно должна была остыть после той нелепой истории.
— Кажется, и давно, — брат кивнул, снова прицелившись в портрет. — И я подозреваю, тут что-то ещё. Кстати, не боишься, что она подслушает нас?
— Обижаааешь, — протянул я, ехидно усмехнувшись. — Тут в стены вделаны три Камня Отражения. Эта гостиная для блондинистой чёрное пятно. Ну хочется мне, знаешь ли, иногда побыть наедине с самим собой.
Йен рассмеялся.
— Оо, Олли, ты неподражаем. Что, и первые брачные ночи тоже тут проходили?
— А ты не обратил внимания, какой широкий тут диван? — я изогнул бровь. — Не собираюсь устраивать для Ниалоны приватный сеанс эротического представления. Что, скажешь, сам не такой? Или тебе нравится, когда смотрят? — не удержался от шпильки.
— У меня в спальне только один Камень Отражения, — невозмутимо отозвался Йен. — Но большой. Ладно, это всё лирика. Какой план действий, Оллер?
— Первое, поговорить завтра с Кайлом ЛасГалленом, — я подумал. — Ну и, продумать, как будет проходить второй Вечер Игры.
Не знаю, девочка моя, какие там тайны ты скрываешь, но я — мы, — их разгадаем. И никуда ты от нас не денешься… Ой, а что это интересно я только что сейчас подумал, а? Странно, сегодня в саду, когда мы втроём так весело проводили время, действия Йена в отношении Эрин меня почти не раздражали… Даже интересно было наблюдать за её реакцией. О, дорогой мой, да тебе острых ощущений не хватает, что ли? Ты ж всегда был собственником, Олли, а уж со Светлым соперничал, буквально во всём! Ну хорошо, почти во всём.