Принц Терний
Шрифт:
— Давай сюда! — Мужичонка с заостренной мордой слева от меня резко потянулся к набитому монетами кошельку.
Я выхватил кинжал из-за пояса и, не раздумывая, всадил в протянутую руку:
— Получи. — Клинок вошел в ладонь по самую рукоять, — когда я выдернул его, все лезвие было в крови.
— Отвали, Лжец! — Прайс ухватил его за шею и отшвырнул в сторону.
Навис надо мной, подобно горе. Конечно, любой взрослый сильнее, чем я, но Прайс подавлял еще и своими габаритами. Он ухватил
— Ты и вправду не боишься, пострел? — Изо рта обдало какой-то дрянью. Словно собака сдохла.
Подумал, а не пырнуть ли его, но сдержался: такой раны, чтоб он не успел перед смертью переломить меня надвое, не нанести.
— А ты боишься? — спросил я его.
Каждый из нас понял, чего стоит другой. Прайс и бровью не повел, когда все прояснилось. Просто разжал руки, я свалился.
— Перекантуемся денек в городе, — объявил Прайс. — Выпивка за твой счет, брат Йорг. Если хоть один из вас, сукины дети, во что-нибудь вляпается до того, как отчалим, сделаю больно, очень больно.
Он протянул ко мне руку. Почти дотянулся, прежде чем я сообразил, в чем дело. Швырнул ему кошелек.
— Пойду с нубанцем, — заявил ему.
Прайс кивнул. О чернокожем из подземелья обязательно вспомнят. На постое в Крате он слишком заметен.
Нубанец пожал плечами и направился на восток, в сторону раскинувшихся полей. Я последовал за ним.
Лишь когда мы изрядно попетляли среди проселочных дорог и изгородей из кустарников, мужчина заговорил:
— Тебе следует опасаться Прайса, мальчик.
Порыв ветра, вестник грозы, прошелся по зарослям боярышника, раскинувшимся по обе стороны дороги. Я почувствовал насыщенность воздуха, впитавшего запахи земли.
— С чего бы это? — Интересно, может, он думает, что я действительно никого не боюсь. Одни предпочитают не заглядывать в будущее, другие осторожничают, пугают себя, нагоняя такого страха, который страшнее настоящего врага.
— Зачем богам оберегать ребенка, который сам о себе не беспокоится? — ответил нубанец вопросом на вопрос.
Он подошел к изгороди, тут дорога делала поворот. Еще один порыв ветра, и белые лепестки сорвало с веток. Чернокожий оглянулся, всматриваясь туда, откуда мы только что пришли.
— Может, я и богов не боюсь, — заявил я ему.
Тяжелые капли дождя упали на землю рядом с нами.
Нубанец покачал головой. Жесткие кудрявые волосы, смоченные водой, заблестели.
— Глупо бросать вызов богам, мальчик. — Он улыбнулся и шагнул к повороту. — Кто знает, что тебя ждет?
Забавно, но дождь стал ответом на его вопрос. Потоки воды стремительно обрушивались
— Чего мы ждем? — спросил я. Пришлось повысить голос, иначе из-за шума дождя ничего не расслышать.
Нубанец пожал плечами:
— Дорога какая-то неправильная.
— Уже почти река, а не дорога. Так чего ждем-то?
Он опять пожал плечами:
— Может, мне надо отдохнуть, — и дотронулся до ожога. Сморщился от боли, невольно приоткрыв зубы, белоснежные, не то что у большинства братьев — полный рот гнилушек.
Прошло минут пять, я сохранял спокойствие. Сильнее уже не промокнуть, даже свались в колодец.
— Как вас схватили? — поинтересовался я у него. Представить себе Прайса и Райка добровольно сдавшимися королевской страже было просто смешно.
Нубанец отрицательно качнул головой.
— Как? — крикнул я громче, не желая отступать.
Он опять оглянулся, потом наклонился ко мне:
— Ведьмак — повелитель снов.
— Ведьмак? — Я скривился и сплюнул в сторону.
— Да, ведьмак, — кивнул нубанец. — Он явился к нам во сне и не отпускал, вот люди короля нас и скрутили.
— Почему? — спросил его. Может, я и хотел бы поверить, но точно знал: никакого ведьмака отец не нанимал.
— Наверное, решил задобрить короля, — предположил мужчина.
Не предупредив, он зашагал вперед по грязи. Я последовал за ним без рассуждений. Не раз наблюдал, как дети тащатся за взрослыми, забрасывая их вопросами, но я отставил детство в сторонку. В конце концов, вопросы могут подождать до окончания дождя.
Мы шлепали по размытой дороге местами даже резво, пока нубанец опять не остановился. Ливень перешел в затяжной дождь, обещавший зарядить на всю ночь и следующее утро. На этот раз мы решили передохнуть, присев у изгороди. Она хорошо нам услужила. Десять всадников пронеслось мимо, разбрызгивая грязь во все стороны.
— Твой король очень хочет вернуть нас в подземелья, Йорг.
— Он больше не мой король, — ответил я, захотел подняться, но нубанец схватил рукой за плечо:
— Ты оставил сытную жизнь в замке короля, теперь прячешься, мокнешь под дождем. — Он приблизился вплотную, буравя взглядом. Он мог многое понять, недаром говорят, что глаза — зеркало души, но меня это не устраивало. — Дядька пожертвовал собой, пытаясь удержать тебя. Думаю, он был хорошим человеком. Старым, сильным, мудрым. Но ты все равно пошел с нами. — Он стряхнул комок грязи другой рукой. Умолк в ожидании объяснений.