Принца нет. Я за него!
Шрифт:
Я задумчиво пролистала оглавление.
Глава первая. Женский лепет или как делать вид, что ты ее слушаешь…
Глава вторая. Женская истерика, как пережить и чем закрыть ей рот.
Глава третья. Женская обида и как правильно обижаться на нее за то, что она обиделась на тебя.
Глава четвертая. Как называть женщину, если лень запоминать ее имя…
Какая прелесть! Удачи, автор. Я посмотрела на книгу, потом на камин. Запахло вторым томом «Мертвых душ».
На кровати не было ни подушек, ни одеял, зато был продавленный матрас сомнительной чистоты. Судя по грязным отпечаткам подошв и комьям земли, предыдущие владельцы спали в сапогах.
Старый пыльный камин, все еще сохранивший черный след копоти и остатки золы, меня явно порадовал. Всегда мечтала о камине. Окна с пыльными подоконниками отсвечивали в утреннем сумраке немытыми стеклами. На одном подоконнике валялся засохший яблочный огрызок, покрытый паутиной и женское белье сомнительной чистоты. Есть у меня предположение, что девушку звали Евой. Санузел был представлен рукомойником, неким подобием туалета и огромным плесневелым бассейном-ванной, над которым стояла обнаженная мраморная красавица с кувшином. Я присмотрелась к туалету, вспоминая, был ли среди «принцев» хоть один, страдающий косоглазием. Вроде не было. Но стена вокруг свидетельствует, что был. И не один. Такое чувство, что здесь тренировалась целая сборная косоглазых биатлонистов под руководством слепоглухонемого тренера.
Я выдохнула с облегчением. Какое счастье, что никто из «аллеи славы», украшающей холл, так и не почтил меня своим визитом. Иначе бы его труп обнаружили на следующий день с потным носком во рту, с отпечатком грязного сапога на груди и мокрым седельцем на шее.
Я поежилась. В комнате было холодно. Взглянув на кровать, я содрала две шторы с карниза. Одна стала простыней, другая – одеялом. Потом я перешла ко второму окну, содрала еще одну шторку, свернула ее и получилась подушка.
Сняв вонючие сапоги, пошевелив благоухающими носками, которые решила не снимать, в связи с нарушением температурного режима, я расстегнула грязный камзол и бросила его на спинку стула. И вот я лежу на самодельной подушке, укрываясь импровизированным одеялом и чувствую, что колыбельную мне петь не надо. Я и так усну. Я подоткнула одеяло под себя, перевернулась на живот, засунув руки под «подушку», и отчаянно пытаюсь согреться. Я поежилась и закрыла глаза. Нет, ну определенно холодно. Надо как-то решать вопрос с отоплением. Усталость все-таки победила холод, и я задремала.
Проснулась я от того, что по мне кто-то топчется. Началось в колхозе утро! Кого еще блохи принесли?
– Слышишь, животное! – злобно прошипела я, оторвав голову от пыльной «подушки». – Если ты непременно решил спать со мной в одной комнате – свернись калачиком на стуле!
– Я? На стульчике? Шутишь? – прошипел котофей, наминая меня когтями.
– Здесь кровать трехспальная. Я и так в уголочке лежу. У тебя там – целый плацдарм. Иди, маршируй там! – огрызнулась я, стряхивая его с себя. Он вцепился когтями в одеяло.
– Тогда готовься отдавать мне честь, – язвительно заметил кот, снова запрыгивая сверху.
– Ага, вот только я не при параде, чтобы честь отдавать, – зевнула я, пытаясь стряхнуть его с себя. – Имей же совесть… Дай мне поспать! И так холодно, а тут еще ты на мне мнешься! Сделай так, чтобы мне было тепло!
– Как скажешь. Учти, я люблю быть сверху, – сладко заметил котишка, снова запрыгивая на мою спину. Вроде улегся на моей талии. Я положила голову на подушку, закрыла глаза и почувствовала, как он снова начал искать удобное местечко. Вот неймется ему! Кот спустился ниже и уже
– Вообще-то я и так сделал тебе одолжение, разрешив спать на МОЕЙ кровати, – сладенько заметил кот, снова впиваясь когтями в мой седалищный нерв. – Цени. Я сегодня добрый.
– Слышишь, а ты не офеел? Нет? Давай мы найдем тебе какую-нибудь коробочку, в которой ты перезимуешь… Тьфу ты, переночуешь. Обещаю, закапывать ее не буду, – простонала я, пряча голову под подушку. – Лопаты нет....
Через пять минут вынужденной духоты, я вылезла и перевернулась на спину. Кот лег мне на живот, свернувшись клубочком у меня в районе солнечного сплетения.. Я почувствовала, как что-то заурчало.
– Это я мурчу или твой желудок? – встревожился кот, встрепенувшись и навострив уши.
– Это мой желудок урчит… Ты обещал мне еду, если спасем принцессу, – мрачно напомнила я, отгоняя живодерские мысли.
– Фу! А я уже испугался, что это я случайно замурчал… Эх! – сладко зевнул котик, сворачивая язык в трубочку, показывая острые зубки и прижимая ушки.
Вроде улегся. Нет! Ма-а-а-ама.... Да что ты будешь делать! Я ведь не живодер… Но иногда так хочется им побыть! «Коврик – для хозяев. Кровать – для кошек!»
– Куда бы тебя послать, чтобы неслабо обидеть? – всхлипнула я, чувствуя, как пятикилограммовая кошачья тушка все никак не уляжется.
– Считай, что я выписал тебе генеральную доверенность, с которой ты будешь ходить на все органы вместо меня, – зевнул кот, явно наслаждаясь моими мучениям.
Он прошелся по моей спине, спустился по ногам, а потом....
– Мне холодно… – заметил котэ, залезая под одеяло. – А у тебя носок дырявый… Зашить было лень? Моя ж ты хозяюшка… Ничего, сейчас еще пару дырок сделаем для вентиляции.
Ай! Сволочь! Да что ты творишь! Зачем было меня за палец ноги кусать? Лови ответку!
Кот слетел с кровати, но тут же запрыгнул сверху. Да он – не фей, а исчадье ада!
– Я же сказал, что мне холодно! – язвительно заметил кот, прогуливаясь по мне. – Кстати, какой бритвой ноги бреешь? Плохая бритва. Выбрось ее…
Я застонала, закрывая голову самодельной подушкой. Кот не унимался. Я изловчилась, схватила фея, одной рукой, а другой стала снимать с ноги грязный носок. Кот вырывался, но я была неумолима и беспощадна, как диарея в автобусе дальнего следования. Я придавила кота собой и стала пытаться засунуть ему в рот кляп. Кот царапался и возмущался, а через секунду носок резко поменял траекторию и устремился мне в рот. Меня крепко держали, со смехом пытаясь накормить меня моим же носком. Я щедро награждала Фея пинками, вырывалась и сопротивлялась так, словно на кону стояла моя жизнь. А потом мне удалось вырвать у него из рук мой носочек и снова натянуть его на ногу. Я легла, демонстративно отвернувшись от него и закрыв уши подушкой.
– Нет у нас подушки, нету одеяла… Прижмемся друг к дружке, чтоб теплее стало! Да, моя мышка? – наигранно жалобно заметил кот, залезая мне на голову.
Я изловчилась и поймала его в одеяло. Кот в мешке.
– Вот и сказочке конец, а кто выжил – молодец! – заявила я, вытряхивая кота на пол. Через секунду меня стащили за ногу, завернули в одеяло и вытряхнули на пол с гаденькой усмешкой.
– Я тебя сейчас так отфеячу, что мало не покажется, – выругалась я, подтягивая спадающий носок, – Вот нафея ты это делаешь? Ответь мне! Нафея? Я устала, хочу просто лечь и …