Принцесса без короны. Неправильный отбор
Шрифт:
— Прочь! — раскатилось над холмами, и драконьи крылья развернулись с влажным треском. Земля снова содрогнулась, дракон взлетел и, тяжко взмахивая крыльями, двинулся на север.
Дайна обмякла на траве. Над ней висел легкомысленный синий купол неба с завитками облаков, и какое же это было блаженство — просто смотреть на небо без драконьих крыльев, быть живой, дышать… Даже легкая боль, что царапалась в груди, не мешала. Боль пройдет — Дайна в этом не сомневалась.
Послышался шелест одежды, и маг, который прогнал дракона, склонился над Дайной.
Это был Валентин, верховный волшебник Абсолона. Ректор академии магии, он никогда не открывал своего лица, пряча его под маской. Смельчаки отваживались шепотом и с оглядкой заводить разговоры о невероятном уродстве господина ректора. Говорили, что в него плюнула огнем саламандра. Уверяли, что когти оборотня вырвали у Валентина половину щеки. Утверждали, что он был бы очень хорош собой, если бы не глубокие незаживающие язвы, оставленные проклятием древнего божества.
Дайна смотрела, не в силах отвести глаз, и не знала, кто страшнее, Валентин или дракон.
— Все в порядке? — поинтересовался маг. Откинул капюшон плаща, полностью открыв маску — уродливую, клювастую. Из тьмы прорезей сверкал острый ироничный взгляд, и почему-то Дайна успокоилась.
Она жива. Это самое главное. Не спасал же ее ректор для того, чтобы убить.
Да и зачем ему убивать принцессу-побирушку? Не будет же он варить из нее зелья, как рассказывали дворцовые служанки.
— Благодарю вас, милорд, — ответила она, стараясь говорить спокойно и ровно, но голос все-таки задрожал. — Вы… вы спасли мне жизнь.
Судя по голосу, осанке и рукам, Валентин был молод, и Дайна невольно задалась вопросом, что же все-таки случилось с его лицом. Волшебник подошел ближе, и она уловила его запах — от плаща Валентина веяло сухими травами и чем-то еще, непонятным, но влекущим, заставляющим смотреть.
— Что-то болит? — уточнил он и добавил: — Вас потрепало, как я вижу.
Дайна вдруг поняла, что после пребывания в драконьих когтях выглядит действительно ужасно. Левый рукав почти оторвался, платье приобрело незапланированный разрез сбоку почти по пояса, и ветерок играл с грязной тканью, бессовестно открывая ногу Дайны. Она дотронулась до лица и увидела на пальцах кровь.
— Немного давит в груди, — откликнулась Дайна. — Но это пустяки, пройдет. Еще раз благодарю вас, милорд.
Ей показалось, что человек в маске улыбнулся в ответ. И Дайна готова была поклясться, что у него очень приятная, располагающая улыбка.
— Что ж, тогда поедем отсюда, — Валентин мягко провел рукой по воздуху и обломки экипажа, мертвые лошади и погибший возница вдруг затянуло вуалью тумана. Когда туман рассеялся, то на дороге был лишь разбитый сундучок Дайны с разбросанными пожитками.
Движение руки мага было спокойным и легким — повинуясь ему, вещи Дайны вдруг принялись прыгать и сворачиваться, словно ими занялись невидимые слуги. Стенки и крышка сундучка
— А… куда мы? — спросила Дайна и ахнула, увидев, как из пушистых нитей золотого тумана прямо перед ней появляется новый экипаж. Валентин открыл дверь и ответил:
— Здесь неподалеку есть очень красивый городок, а там гостиница с ресторанчиком. Отличное место для неторопливого и важного разговора.
Дайна сказала себе, что не будет удивляться. В сегодняшнем дне уже хватило поводов для удивления.
— А у нас важный разговор? — поинтересовалась она. На руку волшебника пришлось опереться, и Дайна почувствовала, как по пальцам пробежали колючие искры. Сильная и холеная рука человека, который никогда не сталкивался с тяжелой работой.
Дайне почудилось, что это мимолетное прикосновение что-то пробудило в ее душе. Что-то очень трепетное, главное.
— Очень важный, ваше высочество, — ответил Валентин, устроившись на соседнем сиденье. — Тот, который все изменит.
***
Дайна однажды встречалась с Валентином — в самом начале ее брака, когда ей и Кендрику представляли самых значительных людей страны. Она помнила, каким ужасом тогда ее обдало: беловолосый человек в уродливой маске поклонился, бегло дотронулся до ее протянутой руки и мягко провел по ладони указательным пальцем — словно печать поставил.
Говорили, что Валентин способен отнять жизнь одним прикосновением — и Дайна испугалась, что это было именно оно. Но потом на нее снова нахлынули запахи, звуки, краски, и Дайна поняла, что может дышать.
Она не умерла.
О господине ректоре ходило множество пугающих слухов; Дайна старалась не обращать внимания на страшные рассказы о том, как Валентин поднимает гнилых гончих из подземных глубин и отправляет по следам своих врагов. Но сейчас, когда экипаж въехал на широкую улицу незнакомого городка, прогрохотал по брусчатке мостовой и остановился возле гостиницы, Дайна снова почувствовала, что ее охватывает вязкой слабостью, как в тот далекий день в тронном зале.
— Здесь красиво, — заметила Дайна, когда Валентин помог ей покинуть экипаж. Городок действительно был очень мил, он словно сошел с открытки: красные черепичные крыши, сады, фонтаны — на всем лежала печать беззаботного веселья.
— Я не позволил бы себе привезти леди в канаву, — усмехнулся Валентин. Гостиничный слуга, который подбежал к экипажу за багажом, уставился на Дайну, разинув рот от удивления. Должно быть, не каждый день сюда привозили девушек с окровавленными лицами и в разорванных платьях.
— Мне нужно привести себя в порядок, — сказала Дайна.
Только сейчас она поняла, насколько устала. День клонился к вечеру, и чего в нем только не было — внезапный развод, потеря дома, нападение дракона… Что еще этот день готовит Дайне в качестве вишенки на торте?