Принцесса Диана
Шрифт:
Вот один из примеров его грубости. В тот вечер Диана и Сара читали мальчикам сказки на ночь. Телефонный вызов по ошибке переключили не на буфетную, а в гостиную, где Эндрю просматривал журналы. Фрэнсис Симпсон, экономка Кенсингтонского дворца, не узнала его голос. Когда она спросила меня, Эндрю рявкнул: «Не та комната, идиотка!» — и бросил трубку.
Эндрю казался полной противоположностью Эдварду, который, приезжая в Хайгроув — один или с подружкой, — всегда был в высшей степени очаровательным и вежливым. Если Эндрю неизменно первым проходил в дверь, то Эдвард останавливался, отступал в сторону и пропускал вас,
В тот вечер, когда Уильям и Гарри мирно спали в детской, Эндрю, Диана и Сара обедали за карточным столом в гостиной. После ужина мы поднялись в гостиную для персонала и могли слышать доносившийся снизу смех. Впервые за долгое время я почувствовала в доме атмосферу настоящего счастья.
Утром выяснилось, что гости провели довольно бурную ночь. Все говорило о том, что Эндрю и Сара решили воспользоваться обеими спальнями. Перестилая широкие простыни на поистине королевских размеров кроватях, я невольно вздохнула. Приезд Сары и Эндрю означал массу дополнительной работы. Персонал Букингемского дворца предупреждал меня, что постельное белье придется менять каждый день на всем протяжении их визита.
Пребывая в Хайгроуве без мужа, Диана расцвела, как никогда раньше. Внезапно она заинтересовалась садом и окружающими землями, сопровождая мальчиков и Сару с Эндрю во время прогулок, тогда как раньше предпочла бы остаться дома.
С помощью грума Мэрион Кокс Уильям научился уже довольно ловко сидеть на своем пони Смоки и с радостью демонстрировал взрослым первые успехи. Диана одела сыновей в соответствующие джинсы и свитера, и все катались верхом до самого ленча. Мальчики сидели вместе со всеми в столовой, что им очень нравилось, поскольку обычно они ели вместе с няней у себя в детской. Днем пошел дождь, и дети вместе со взрослыми бродили по всему дому, без стеснения заходя друг к другу в комнаты, как члены одной большой семьи.
Наблюдая за Дианой в кругу ее сверстников, я подумала о том, что Хайгроув вполне мог бы стать счастливым семейным гнездом, как того поначалу хотел Чарльз. Но, к несчастью, супруги вели себя свободно и естественно только отдельно друг от друга. Стоило им оказаться вместе, как все их проблемы всплывали на поверхность.
Утром в понедельник незадолго до отъезда Сара заглянула на кухню и попросила принести ей еще писчей бумаги. Я была удивлена, насколько приятно и в то же время обыкновенно она смотрелась без косметики. В длинной юбке, джемпере и с волосами, стянутыми в хвостик на затылке, она больше походила на школьницу, чем на герцогиню.
— Мне нужно отослать несколько писем… на бумаге с гербом Хайгроува, — хихикнула она. — Я обещала подруге, которая будет ужасно рада.
Если бы Сара Фергюссон смогла остаться такой простой и милой старшеклассницей!.. Замужество привлекло к ней всеобщее внимание и дало такие привилегии, о которых она даже и не мечтала. Этого оказалось достаточно, чтобы вскружить ей голову.
В тот понедельник в половине третьего Диану забрал красный королевский вертолет. Поднимаясь по трапу, она повернулась и помахала стоявшей в отдалении прислуге. Принцесса выглядела счастливой и довольной хозяйкой своей судьбы, примирившейся с отсутствующим Чарльзом.
Все было совсем по-другому, когда в следующие выходные Диана и Чарльз приехали в Хайгроув. На улице дул холодный
Как и большинство работавших в доме, я старалась держаться нейтрально и не делать никаких заключений о том, что происходит между ними во время громких ссор. Мне просто хотелось, чтобы они помирились и облегчили жизнь себе и нам. Но именно в те выходные в начале февраля я начала понимать, какое отчаяние и беспомощность испытывают принц и принцесса, вынужденные сосуществовать в браке, неотвратимо расползающемся по всем швам.
Безразличие принца могло сокрушить кого угодно. Однажды днем, когда мальчики играли с няней в детской, Диана выбежала вслед за мужем, направлявшимся в гараж взглянуть на свой «астон-мартин». Когда они ступили на скользкую деревянную крышку угольной ямы, Диана поскользнулась и упала. Чарльз продолжал идти, даже не оглянувшись на сидевшую на земле и всхлипывающую жену.
Позже Пэдди посмеивался над тем, как Диана «приземлилась на задницу», но мне вся эта сцена показалась необыкновенно удручающей. Похоже, принц становился настолько безразличным к жене, отчужденным и невнимательным, что длительное примирение между ними было невозможно.
Каким бы трудным и непостоянным ни был характер принцессы, какая бы часть вины за разваливающийся брак ни лежала на ней, сердце мое было на стороне Дианы. Но несмотря на злость и боль, это «королевское шоу» все тянулось и тянулось — ради детей, королевы и всей страны.
Прекрасные отношения Барбары и мальчиков благотворно сказывались на поведении детей: не было никаких слез и сцен, когда родители уезжали кататься на лыжах. Утром принцев поднимали и одевали как обычно. Иногда Уильям отказывался от перчаток и плаща, но Барбара спокойным голосом объясняла ему, что в таком случае он весь день будет сидеть дома.
Чарльз и Диана предупредили персонал, чтобы мы не позволяли мальчикам грубить и баловаться. Но нам разрешили только ругать их. Диана была категорически против телесных наказаний и сама очень редко шлепала сыновей. Если бы она узнала, что кто-то другой делал это, то разразился бы ужасный скандал.
Самым волнующим для мальчиков было время после половины седьмого вечера, когда они готовились ко сну. Одетые в полосатые бело-зеленые пижамы, братья лежали в обнимку с игрушечными медведями и ждали звонка от родителей. Диана не любила оставлять их одних, и Барбара была обязана предоставлять подробный отчет обо всем, что происходило в течение дня.
Барбара привыкла к своему положению, была очень горда тем, что является королевской нянькой, и не понимала, почему Диана хочет принимать участие в воспитании детей, в то время как другие члены королевской семьи перекладывали все заботы на прислугу. С октября 1985 года Уильяму наняли персональную няньку, которой удалось подружиться с ним, но Барбара по-прежнему считала своим долгом следить за тем, чтобы внешний вид и манеры мальчика соответствовали ее представлению о будущем короле.
— Он нуждается в особом воспитании, потому что он не такой, как все, — часто говорила Барбара. — Напрасно Диана думает, что он сможет жить точно так же, как все.