Принцесса для психолога

Матуш Татьяна

И все же Священный Кесар уступил первым. В отличии от супруги, он не развлекался, а пришел по важному делу. Хотя, насколько он знал свою равноправную — у той одно другому никогда не мешало. Она и собственную казнь запросто превратила бы в развлечение — такой характер! И что с ней делать прикажете? Только принять, не забыв трижды поблагодарить Святых… а то ведь пошлют еще что-нибудь такое же своеобразное. Нет, в Бездну!

— Рискуем? — негромко спросил он, — Или положимся на острый ум младшего принца без титула?

— Рискуем, —

немедленно ответила кесара. Она все давно обдумала, а мотать нервы богоравному ей и в голову не пришло. — Если бы здесь был Эшери, я бы и пальцем не шевельнула. А так…

Кесар улыбнулся.

— То есть, если бы дело попало в руки твоего сеньора, ты бы согласилась пустить его на самотек?

— Угадал, — кивнула кесара, — в этом случае я бы и возможной гибелью вселенной не обеспокоилась. Маршалу не в первый раз спасать всех и вся. Если он в деле, можно расслабиться и идти танцевать.

— Все же ты в него влюблена, — посмеиваясь, подколол ее кесар.

— Ни капли!… Если только чуть-чуть. Ну, хорошо — до тьмы в глазах и готовности взойти за ним на костер — но что это меняет?

— Ничего. Что это может менять, моя равноправная? Любовь — могучая и необоримая сила, но только если она взаимна.

— Значит — рискуем, — подытожила кесара, — я или ты?

Властелин вздохнул:

— Хотел бы. Но мне Змей не поверит, а дело слишком серьезное.

— Значит — я! — девушка легко поднялась с низкого кресла, в два движения скрутила темно-русый шелковый водопад в узел на затылке, закрепила магией, избежав возни со шпильками, и, все так же, не глядя на супруга, протянула руку. Он подал ей плащ. Легкий, черный, глухой. С большим капюшоном, который закрыл почти все лицо кесары. Заклинаний на нем было больше, чем узелков на ткани.

Девушка скользнула к двери, мягко, как кошка — и уже взялась за ручку, когда в спину ей прилетело короткое — и такое неожиданное:

— Лесс…

— Да, мой богоравный супруг.

— Будь осторожна. Хотя бы до заката солнца.

— Вот это просьба… — кесара даже не сочла нужным скрывать, что удивлена. — А после — можно будет сходить с ума сколько угодно?

— А вечером я снова навещу тебя. И попрошу быть осторожной до восхода.

— А если я скажу — нет?

— Я буду убедительным. Очень…

Кесара почувствовала, что брови лезут на лоб. Хорошо, под капюшоном не видно. Что это такое было, кто скажет, а? Кесар постарался придать своим словам вид угрозы — но угрозой от них и не пахло. А пахло совсем другим. За два года брака кесара впервые услышала в голосе мужа что-то… что-то подозрительно похожее на беспокойство.

Но времени было мало, и она выскользнула в коридор, бросив на себя простейший отвод глаз. Назад так и не оглянулась — а хотелось!

— Значит, Каванараги.

Слово упало в гулкую тишину кабинета, как тяжелый булыжник в пруд и от него пошли круги: мощные, ощутимые всеми фибрами.

Кесара невольно поежилась. Была у нее мысль,

наивная и трусливая, как она поняла сейчас — что все не так страшно, как показалось им с Янгом. Что Рамер Девятый и принц без титула все знают и не считают ситуацию опасной. А она — просто молоденькая дурочка, которая запаниковала, взбаламутила толпу больших людей, отвлекла от серьезных дел и сейчас огребет за это по самые уши, кончики которых уже начали, было, алеть.

Облегченно алеть. Как было бы славно получить сейчас суровых люлей за глупость и трусость, и вернуться к себе с красными щеками и ушами — и легким сердцем.

Наивная…

Она сидела на низеньком диванчике, поджав под себя ноги — так никогда и ни при каких обстоятельствах не повела бы себя благородная графиня, но за последние два года кесара просто привыкла к этому. В Фиоле комфорт и возможность расслабить тело ценились и были почти культом. И сейчас разбалованное тело решило само, что хорошо и допустимо.

— Скажите, богоравная…

— Без титулов, — буркнула кесара, злясь на себя за нарушение этикета, но не находя сил принять более подобающую позу. Да и — в этой компании всем, кажется, без разницы. — Я здесь не как соправительница Фиоля, а как агент Росомаха. Надеюсь, что я все же оправдала свой диплом. Хоть и с опозданием на два года.

— Для внедрения на такой уровень это очень неплохой срок, — сдержанно улыбнулся Винкер. — Поведайте нам, как была сделана эта находка.

— Случайно, — пожала плечами Лесс. — Во время нашего визита ко двору Энгури.

— Насколько я знаю… Поправьте меня, если я ошибаюсь — протокол встречи на уровне правителей строг. Княжество закрыто и вас не должны были допустить дальше дворца, — Антрацитовые глаза императора были черны, как та самая Бездна, которой обожал ругаться его младший брат, — для вас было сделано исключение?

— Нет, — мотнула головой Росомаха, — никаких исключений, ни для кого — это политика Энгури и, насколько я знаю, менять ее никто не планирует. Исключение мы сделали для себя сами.

Две пары глаз, одинаково внимательных, уставились на нее.

— Ночью… мне не спалось. Я сидела и смотрела на звезды в окне. И тут — показалось, что кровать куда-то поехала. Вместе со мной. Я вскочила, пол качнулся и я, неплохо так, приложилась о спинку. Синяк не сходил неделю. Никаких звуков не было — тишина. Но в окне, на фоне прозрачного неба, словно нарисовалась небольшая струйка серого дыма.

— Хм… — отреагировал Его Величество. — И? Как объяснили вам эти события подданные Энгури?

— В том-то и дело, что никак. Но зато очень живо интересовались, как нам спалось на новом месте. Я притворилась пустоголовой дурочкой и заверила, что все прекрасно, гостеприимство выше всяких похвал. И, не могли бы высокочтимые господа одарить нас милостью и позволить прогуляться по дивным окрестностям дворца. Возможно, совершить паломничество к Священной Горе.